Мэри Гилганнон - Любовь дракона
— И это повод для празднества! — воскликнул Бэйлин, поднимая бурдюк с вином. — Да-а, — протянул он, обнаружив, что в бурдюке уже мало что осталось, — выходит, поздновато произносить здравицы! Но одну я все-таки произнесу. За кимвров! За наших любимых, за наши семьи! И, конечно, за нашего великого короля Мэлгвина и за его молодую прекрасную королеву!
Было очень поздно, когда Мэлгвин наконец отправился к своему шатру. Он глубоко вдыхал прохладный горный воздух, надеясь, что в голове у него прояснится. Выпил он не так чтобы много, но уж слишком хмельным оказалось вино, к тому же он сильно устал. У шатра горел факел, но внутри было темно. Наверное, она уже спит. Он тихо вошел в шатер и несколько мгновений постоял у входа, давая глазам привыкнуть к темноте. Ни звука, ни движения — тишина. Он разделся и осторожно опустился на постель. И сразу почувствовал исходящий от нее аромат — завораживающе головокружительный. В первый раз он почувствовал этот аромат еще тогда — в саду. И еще подумал, что так пахнут только розы. Он глубоко вздохнул, ощущая, как желание овладевает им.
Она не шевелилась. Он придвинулся к ней, тронув пальцами сначала волосы, а затем шелковистое плечо. При ярком дневном свете Аврора была изумительно красивой женщиной. А сейчас в темноте он сделал новое открытие: у нее восхитительно гладкая кожа. Его пальцы ласкали ее спину. Она не шелохнулась, и опять он подумал, что она спит. Сейчас он разбудит ее своими ласками. Он нежно коснулся рукой ее обнаженных бедер. Перед сном она сняла даже сорочку. Мэлгвин мысленно поблагодарил ее за то, что между его пальцами и ее гладкой кожей не возникло никаких преград.
Его рука вновь вернулась на ее спину, а губы прильнули к шее. Аврора слегка вздрогнула. Он перевернул ее на спину и стал жадно целовать твердые круглые груди. Ее соски набухли и напряглись, и он по очереди брал их в рот и нежно облизывал языком. Она подавила стон — или ему это только показалось? Медленно опускаясь вниз, он коснулся языком ее живота. А потом его рот приятно защекотали нежные волоски внизу. Аврора напряглась, но он, резко преодолев сопротивление, раздвинул ее ноги и жадно припал к теплому влажному лону. И тотчас почувствовал, как все ее тело затрепетало. Она полностью была в его власти.
Как жаль, что сейчас темно. Ему страшно хотелось увидеть выражение ее лица. Она, конечно, давно уже проснулась.
Она была такая влажная, такая сладкая, такая женственная. Он не мог больше ждать. На локтях он приподнялся над ней, и его плоть глубоко вошла в нее. О всемогущие боги, какое сладостное чувство! Их тела идеально подходили друг к другу. Его мужественность идеально сочеталась с ее женственностью. Так, и только так должно было быть. С женщиной не может быть другого разговора!
Аврора уставилась в темноту. Как ей хорошо! Все тело покалывало от удовлетворения. Ей и в голову не приходило, что мужчина может заставить ее чувствовать себя так, как она чувствовала себя с Мэлгвином. Его волшебный рот наполнил страстью каждую клеточку ее тела. Дыхание ее еще не успокоилось, сердце ее бешено колотилось. Его чувственная власть над нею приводила ее в замешательство. Казалось, ему достаточно только коснуться ее рукой и поцеловать, чтобы она сразу потонула в обрушившейся на нее сладострастной волне. Рядом с ним она вела себя не как королева, не как принцесса, а скорее как рабыня, безропотно подчиняющаяся всем желаниям своего хозяина.
Аврора слышала, как легко и уверенно дышит Мэлгвин во сне. Ее раздражал этот звук. Наверняка он решил, что теперь она полностью находится в его власти. И, конечно же, он ничуть не сожалеет, что ударил ее во время ссоры Своими извинениями он просто хитро успокаивал ее, чтобы она с радостью отдалась его ласкам.
Аврора резко вскочила с постели, надела на себя сорочку и вышла наружу. Небо затянуло облаками. Было темно и удивительно тихо. Казалось, даже цикады умолкли. У шатра на подставке стоял факел, его пламя колыхалось от слабого дуновения ветерка. И вдруг у Авроры возникла сумасшедшая мысль. Она взяла факел и вошла в шатер. Стянув с мужа одеяло она высоко подняла над ним факел. Спящий Мэлгвин не казался суровым высокомерным человеком. Во сне он выглядел моложе своих лет. Слегка приоткрытый рот придавал лицу выражение какой-то детской беззащитности Аврора вспомнила, как выглядел Мэлгвин, когда она увидела его первый раз в Вирокониуме. Массивная челюсть и сурово сжатые губы придавали тогда его лицу выражение устрашающей жестокости.
Она посмотрела на его гладкую грудь, лишь кое-где покрытую черными волосками. Эту грудь пересекал длинный шрам. Он тянулся из-под руки, как стремительный горный поток. И руки его были испещрены небольшими шрамами — при свете факела они серебрились на загорелой коже.
Глаза Авроры приковала мужская плоть Мэлгвина. Несмотря на их ласки, она еще не видела так близко эту часть его тела. Опавшая сейчас мужская плоть Мэлгвина казалась безобидным розовым животным, свернувшимся во сне калачиком. Эта плоть и отдаленно не напоминала тот огромный орган, который так глубоко проникал в нее.
Удивительно, улыбнулась Аврора, во сне Мэлгвин совсем не излучал присущей ему мощи. Наводящий ужас на людей Дракон острова был всего лишь человеком, к тому же — очень молодым человеком. Аврора с трудом удержалась от желания пощекотать его подбородок — именно так приласкала бы она спящего ребенка.
Мэлгвин слегка пошевелился — или от света факела, или от прохладного воздуха, касавшегося его обнаженного тела Аврора поспешила с факелом наружу. Поставив его на место, она крадучись вернулась в шатер и осторожно легла рядом с мужем. Сердце ее колотилось. Он повернулся во сне и обнял ее. Она уже почти заснула, когда он мягко прошептал ее имя.
9
На следующее утро, еще окончательно не проснувшись, Аврора почувствовала, что погода переменилась. Кожа ее стала липкой от влажности, а густые распущенные волосы свалялись. Хотя на дворе стояло лето, воздух в шатре был почти ледяной. Она быстро оделась и вышла наружу: все вокруг укутал серебристый туман. Доносившиеся до нее голоса воинов поражали своей отчетливостью, но вот откуда они доносились — определить было невозможно. Она обрадовалась, когда совсем рядом услышала голос Элвина. Этот голос придавал ей уверенности.
— Моя госпожа!
— Туман. И такой густой. Сможем ли мы продолжать путь?
— Да. Как только солнце поднимется выше, туман развеется. Да и находимся мы теперь так близко от дома, что кони и без нашей помощи найдут дорогу туда.
«Близко от дома…» — От этих слов у Авроры комок подступил к горлу и все тело одеревенело. Хорошо еще, что в тумане Элвин не видит ее слез. Вот если бы Мэлгвин был рядом — она тогда почувствовала бы себя намного спокойнее. Но он давно уже ушел по своим делам.
