Мэри Бэлоу - Сети соблазна
А вот Джин и Мэдлин в тот вечер целовались.
Когда шарады закончились, Джин вышла на террасу с Джеймсом, графом и графиней. И, взглянув на Джеймса, она увидела, что он действительно красив и в общем-то не так уж стар. Но предположение Анны, что это ее поклонник, вызвало у нее улыбку. Когда Джеймс улыбнулся ей в ответ, она чуть было не рассказала ему об этой шутке, но его сестра и зять стояли рядом, и подобная тема разговора могла показаться им неделикатной.
– Мне все эти люди нравятся, – сказала вместо этого Джин. – Я замечательно провожу время, Джеймс. А вы?
Он улыбнулся, глядя ей в глаза как любящий брат, и накрыл ее руку своей.
– Да, я тоже, Джин, – ответил он. – Интересно, как вы будете развлекаться следующей зимой, после того как столь замечательно провели время здесь?
– Я все это проживу заново, – ответила она. – Я буду проводить время в мечтах. И у меня будете вы, чтобы вместе вспоминать, потому что вы ведь не уедете до весны, правда же?
Но когда они возвращались в дом, Джин увидела Ховарда Кортни, сидевшего в полном одиночестве. Ей показалось невыносимым, что кто-то не испытывает того волнения, которое подарил ей этот вечер. Она подошла и присела рядом с ним.
– Вы часто бываете на таких дружеских вечерах? – спросила она. – Если да, то вы, должно быть, очень счастливы, что живете среди таких соседей.
– Я и представить себе не могу, мисс Кэмерон, как это можно жить где-либо еще, – отвечал он.
– И вы никогда не мечтали о путешествиях? Ховард на мгновение задумался.
– Нет, – ответил он.
Джин дружески улыбнулась ему.
– Я прекрасно понимаю почему. Когда вы живете в самой красивой части света, незачем куда-нибудь уезжать, не так ли?
– Что-то похожее я и чувствую. Хотя я, конечно, не был больше нигде и не могу сравнивать. Осенью мне придется поехать в Лондон на свадьбу сестры. Это будет моя первая поездка в столицу.
– Вам понравится там, – сказала Джин, – а потом вы будете рады вернуться домой.
– Не хотите прогуляться на свежем воздухе? – спросил Ховард. – Кажется, все вышли погулять.
– Я только что вошла, – ответила она. – Но там гораздо прохладнее и красивее.
И они вышли в сад. Она взяла его за руку и закрыла глаза, вдыхая запах роз, и он повел ее смотреть на них, хотя розовый сад находился с другой стороны дома и не был освещен фонариками и там вообще ничего нельзя было рассмотреть.
– Никогда не забуду этот запах, – сказала Джин. – У нас в Монреале есть розы, но здесь они пахнут как-то по-особенному. Этот запах всегда будет ассоциироваться у меня с запахом Англии. Я люблю Англию.
Вот тут-то Ховард и поцеловал ее. Неумелым поцелуем, явно первым в его жизни, как и в ее. Сначала он поцеловал ее из-за темноты в щеку, а потом в губы. И хотя объятие длилось всего лишь несколько мгновений, оба задыхались, когда все кончилось, и благодарили темноту за то, что та скрывала их горящие щеки..
– Мне очень жаль, – сказал он.
– А мне нет, – быстро ответила Джин.
– Лучше я провожу вас обратно на лужайку, – сказал Ховард. – Я не подумал. Не нужно было приводить вас сюда.
– Но я рада, что вы это сделали, мистер Кортни, – сказала девушка, беря его за руку и легко ступая рядом с ним, в то время как он торопливо шагал по дорожке, ведущей к дому, к лужайкам и фонарикам.
Глава 9
Мэдлин не кокетничала. Хотя лицо ее пылало, а глаза сияли, поведение ее было совершенно непосредственным. Она была счастлива.
Капитан Хэндз понравился ей сразу же. Он был ненамного выше ее, но широкая грудь и мускулистые плечи делали его фигуру достаточно внушительной. Благодаря военной выправке он хорошо держался. Лицо его было довольно красивым, темно-коричневые волосы – густыми и блестящими.
Но важнее внешности было то, что капитан Хэндз был серьезным молодым человеком, который смотрел ей прямо в глаза и поддерживал серьезный разговор на любую тему. Он выгодно отличался от тех, с кем она привыкла пококетничать. Она заинтересованно расспрашивала капитана о его семье и доме, о его жизни офицера и стремлениях в будущем. И хотя она беседовала и с другими гостями, охотно участвовала в шарадах и смеялась с Перри, когда их команда ловко одержала победу, все ее внимание было устремлено на укрепление этого нового знакомства, этой новой надежды на свое будущее.
Перед ужином они с капитаном вышли в сад, как это сделало большинство гостей, и вместе подышали свежим воздухом, ароматом роз, восхитились фонариками и прошлись по лужайкам.
– Рододендроны, конечно, не чета розам, – сказала Мэдлин, – по пахнут они так же приятно. – Она подошла к кусту и понюхала цветок. – Как красиво летом!
Должно быть, капитан Хэндз согласился с ней. Должно быть, он решил, что она соответствует окружающей красоте. Он остановился рядом с ней, сжав руки за спиной, наклонился и поцеловал ее.
Она подавила желание прореагировать на это со свойственной ей бойкостью. Обычно такие вещи раздражали Мэдлин. Ее застигли врасплох. Поцелуй Мэдлин принадлежал к тем, которые даруются, а не к тем, которые берут без спроса. Когда капитан поднял голову, она улыбнулась.
Хэндз серьезно смотрел на молодую женщину.
– Должен ли я принести свои извинения? – спросил он. Она все еще улыбалась.
– Только если вы сожалеете о содеянном, – ответила она.
Он больше ничего не сказал, и Мэдлин повернулась, чтобы продолжать прогулку. Они вернулись к своему разговору, как будто ничего не произошло.
Начиналась удобная дружба, с намеком на нечто большее. Капитан ей понравился. В нем не было ничего опасного.
Джеймс Парцелл же вызывал у нее опасения. Он сел рядом с ней во время ужина. Его появление было совершенно необъяснимым и тревожным – ведь он мог сесть где угодно. Рядом с мисс Кэмерон было свободное место.
Но вместо этого Джеймс подошел и сел рядом с ней. И не сказал ей ни слова. Он ответил на несколько вопросов тети Виолы и мистера Картрайта касательно Канады, после чего успешно втянул в разговор крайне робкую миссис Уотсон. Сделал он это так умело и мягко, что вскоре та уже свободно рассказывала о своей семье и доме, которые она оставила за двадцать миль отсюда. Мистер Уотсон улыбался, явно довольный, что кому-то удалось вытащить его жену из скорлупы.
Мэдлин же чувствовала только негодование. Почему с другими людьми он так человечен? Судя по всему, молодые и робкие девушки всегда вызывают в нем симпатию. Наверное, они напоминают ему Александру – ту, какой она была когда-то.
И этим-то и объясняется, почему он никогда не был мягок и покладист с ней, Мэдлин. Она-то никогда не страдала от робости.
– Не хотите ли пройтись по саду?
