Мэри Хупер - Падшая Грейс
— Благотворительную помощь?! — Само это словосочетание вызывало у миссис Победоноссон дрожь отвращения; от него разило нестиранной одеждой и работными домами.
Мистер Победоноссон указал на Грейс.
— Эта юная леди, без сомнения, после небольшого обучения станет превосходным участником процессии, не правда ли?
— Да, я ведь уже…
— А эта… — Он замолчал на мгновение, но быстро совладал с собой и продолжил: — Я уверен, ее тоже можно выучить.
— И на кого же, хотела бы я знать?
— На горничную! — торжествующе объявил он. — Мисс Шарлотте как раз нужна горничная!
Миссис Победоноссон посмотрела на супруга так, словно он потерял остатки рассудка. Да, их дочери уже шестнадцать и скоро ей понадобится собственная горничная, но уж конечно не эта долговязая и бестолковая девчонка. Мистер Победоноссон многозначительно посмотрел на жену. Взгляд его говорил, что ей следует немного подыграть ему, а позже он обязательно ей все объяснит.
Грейс нервно закусила губу: следующие слова миссис Победоноссон должны были решить их судьбу.
— Что ж, — произнесла миссис Победоноссон. — Думаю, мы могли бы взять вашу сестру в услужение в наш дом в Кенсингтоне. — Она неуверенно посмотрела на Лили. — Она сможет жить там, если вас не будет рядом?
Грейс кивнула, решив оставить оговорки при себе.
— Конечно, мы привыкли работать вместе, но, если я буду знать, что моя сестра в хороших руках, и если мы сможем иногда видеться… — Она положила руку на плечо Лили, надеясь, что та не возразит ни словом, ни жестом. — Ты хотела бы выучиться на горничную, Лили?
Лили переводила взгляд с супругов Победоноссон на сестру и обратно. Она не хотела жить отдельно от Грейс, но, похоже, о совместном проживании не могло быть и речи. И она была готова на все, что угодно, лишь бы не пришлось снова ночевать на том складе.
— Мы не можем предложить вам щедрую плату, — быстро добавила миссис Победоноссон. — Поскольку ни одна из вас не имеет необходимых навыков, вы будете проходить своего рода стажировку. Разумеется, мы предоставим вам стол и кров и, думаю, по шиллингу в неделю каждой.
Грейс улыбнулась, чувствуя глубокое облегчение и благодарность к Победоноссонам. Она, правда, помнила, что тогда, в Бруквуде, эта дама говорила о пяти шиллингах лишь за то, чтобы выступить в качестве участника одних-единственных похорон, но на самом деле достаточно и того, что она не будет жить на улице, а также получит постель и пропитание. А если учесть, что Лили тоже получит постель и пропитание и к тому же ее будут учить, то это даже более того, на что она могла надеяться.
— Если вы сейчас попрощаетесь друг с другом, я прикажу Роуз отвести вашу сестру через парк в Кенсингтон, — сказала миссис Победоноссон и огляделась. — А где ваши вещи?
— Мы пошлем за ними позже, — быстро нашлась Грейс.
Лили удивленно посмотрела на нее, собралась было возразить, но передумала.
Когда мистер и миссис Победоноссон исчезли в одной из комнат, Грейс сжала руки сестры в ладонях.
— Тебе выпала прекрасная возможность выучиться на горничную, — сказала она. — Делай все, что тебе прикажут, работай как можно старательнее и всегда будь вежлива и предупредительна. Это не навсегда. Мы обе должны стараться экономить и надеяться на то, что однажды, и скоро, снова будем вместе.
Лили взволнованно расцеловала сестру в обе щеки и пообещала вести себя хорошо. Теперь настал черед Грейс расплакаться.
«У Баркера» —
клуб для взыскательных джентльменов. Колониальная роскошь в самом сердце Сент-Джеймса.
Воплощение утонченности и элегантности для кто требует только самого лучшего.
К услугам наших клиентов — сигары и табак высшего сорта и бильярдная.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Мистер Джордж Победоноссон, которому нужно было срочно поговорить с кузеном, отправил ему записку, предлагая встретиться в клубе «У Баркера» в тот же день. К тому времени как мистер Сильвестр Победоноссон прибыл, похоронных дел мастер уже успел проглотить двойную порцию шотландского виски.
— И что все это значит? — спросил его кузен, указывая сигарой на пустой бокал. — У нас есть повод праздновать, а?
— И какой! — ответил ему Джордж Победоноссон. — Разумеется, у нас есть повод для торжества.
— Ну же, не томи. Что за повод: в Лондоне вспыхнула новая эпидемия холеры? Повсюду устраивают массовые похороны?
— Даже лучше! — На лице Джорджа Победоноссона застыло нелепо-самодовольное выражение. — Я подстрелил их!
— Кого ты подстрелил?
— Двух жирных голубок!
Его кузен начал отрезать кончик сигары.
— Я и не знал, что ты охотник. И где же ты нашел место для стрельбы?
— Да не буквально, старина. Я нашел наследниц!
— Что? — Сильвестр Победоноссон тут же отложил сигару. — Пресловутую миссис Паркес с дочерью?
— Почти, — кивнул Джордж Победоноссон. — Мать лежит в ящике под землей, и выяснилось, что имеется еще один ребенок — дочь, о которой отец ничего не знал: она родилась уже после отъезда папаши.
— Да будь я проклят! — удивленно воскликнул его собеседник.
— И еще один немаловажный момент: по крайней мере одна из них простодушна.
— Все лучше и лучше. А где они сейчас? Ты ведь запер их под замок, верно?
— Разумеется. Они прямо у нас под носом, работают на семейство Победоноссон. Предусмотрительность — наш девиз, верно?
— Вне всякого сомнения, так и есть. — Улыбаясь своим мыслям, второй Победоноссон закончил церемонию обрезания кончика сигары и легонько постучал ею по мраморной столешнице. — Превосходно, — пробормотал он, — превосходно. А я, совершенно случайно, тоже кое-что выяснил по этому делу.
Джордж Победоноссон выжидательно посмотрел на брата. Он не переставал восхищаться этим человеком, который, помимо управления магазином траурной одежды, запустил руку в огромное количество других предприятий: мануфактуру, благотворительность, марочные вина, импорт, экспорт, требуху и собачатину, лизоблюдство перед богатыми, продовольственную помощь беднякам, извлечение максимальной выгоды из того и другого. Поговаривали, что рано или поздно он станет лорд-мэром Лондона.
— Их отец — тот самый Паркес — умер за границей.
— Хорошо, хорошо… это все упрощает.
— Умер именно там, где и сколотил неслыханное состояние — без сомнения, в одной из Америк. — Сильвестр Победоноссон принялся раскуривать сигару. — И знаешь, теперь, когда его дочь у тебя в кармане, я начинаю думать, что десять процентов, предложенные в качестве награды, — не такая уж большая сумма. Я вот о чем: нас ведь все-таки двое.
