Констанция Беннет - Радость пирата
— Не знаю, смогу ли я ему помочь, Оги, — призналась она с грустной улыбкой. — Если вчера у него еще был маленький шанс, то сегодня… Но мы все равно попробуем его спасти!
— Я к твоим услугам, дочка.
— Вот и хорошо, — сказала Алекс, вытирая салфеткой руки. — Во-первых, мне нужен лед. Да, я знаю, — поспешила ответить Алекс на невысказанный вопрос Оги. — На корабле нет льда. Но холодной воды можно достать? В трюме, наверное, найдется пара лишних бочек.
— Да, мэм.
— Вот и хорошо. Притащите мне сюда бочку.
— Целую бочку?
— Да, чем больше воды, тем дольше она сохранится холодной. Нам надо искупать мистера Тернера с головы до пят в холодной воде.
— Я мигом, дочка, — откликнулся Оги.
Ему чертовски нравилось, как берется за дело эта хрупкая девушка. Копели — тот ни о чем не просил, но и сам, насколько Оги мог судить, ничего не делал.
Пока Оги ходил за водой, Алекс промыла Джудсону рану и обработала мазью. Рана здорово воспалилась. Кажется, у больного начиналась гангрена. Мисс Уайком была обеспокоена тем, что во время зачистки краев раны, тронутых разложением, Тернер не издал ни звука — ни крика, ни стона. Похоже, в одном Копели не ошибся. Больной был в глубокой коме, вызванной действием яда, успевшего проникнуть во все системы организма.
Когда Оги в сопровождении двух помощников вкатил бочку, Алекс готовила порошок из коры осины, обладающий успокоительными свойствами. Осталось только растворить его в воде для купания больного.
Как только бочку установили на место, Оги отослал матросов за дверь, и работа закипела. Оги только успевал бегать наверх, чтобы вылить за борт ставшую слишком теплой воду. Александра тщательно, дюйм за дюймом, обмывала обнаженного Джудсона. Оги, наблюдая за тем, как трудится Алекс, невольно любовался ею, восхищаясь сноровкой и точностью движений доктора Уайком. Время от времени в каюту заглядывал Копели, но лишь для того, чтобы с кислой миной сказать что-нибудь относительно бесплодности их усилий.
Только к полудню жар удалось сбить. Нельзя сказать, что температура больного стала нормальной, но угроза для жизни миновала. Алекс и Оги смогли наконец присесть. Оги даже сумел уговорить Александру немного поесть.
— Не очень-то вкусно, но хотя бы сытно, дочка. Еда будет получше, когда мы зайдем в Тенерифе.
— Тенерифе? Где это? Разве мы собираемся делать остановки? — удивленно спросила Алекс.
— Город-порт на маленьком острове вблизи северного побережья Африки. Я знаю, о чем ты подумала, да только лучше бы тебе об этом забыть. Капитан не отпустит тебя там, да это для твоего же блага. Канарские острова — испанские владения, ни один корабль не заходит в тамошние воды, так что оттуда ты не смогла бы добраться домой. Человек в здравом рассудке не оставит женщину одну в Тенерифе.
— Понимаю, — медленно проговорила Алекс.
— Но может быть, ты немного развеселишься, — как ни в чем не бывало продолжал Оги, — если я скажу, что капитан собирается тебе кое-что купить в городе. Платье и все такое…
— Очень благородно с его стороны, — с иронией произнесла Алекс. Теперь-то она знала, о чем хотел поговорить с капитаном шотландец. — И чья это была идея?
— Конечно, его, — убежденно ответил Оги. — Он не такой уж злопамятный, как ты думаешь. Скоро сама увидишь, он может быть добрым.
— С кем угодно, но только не со мной, — вздохнув, заметила Алекс. — Он ненавидит меня, Оги. Я представляю угрозу для… — Алекс запнулась, поймав себя на том, что едва не проговорилась. Как бы хорошо ни относился к ней шотландец, она должна была понимать, что, встань он перед выбором: она или Кросс, — победит верность капитану. Рассказать Макарди о том, что она видела ночью, значило подписать себе приговор. — Для его жизни, — быстро закончила Алекс.
Однако Оги, казалось, не заметил ее запинки.
— Так, значит, ты все же не считаешь его таким уж плохим? — с улыбкой спросил он.
— Я стараюсь всего лишь быть к нему справедливой, — осторожно ответила Александра.
В голосе ее чувствовалась усталость, и Макарди решил уйти.
— Советую тебе отдохнуть пока, — наставительно заметил он, выходя из каюты.
— Ну что же, по крайней мере у меня появился друг, — пробормотала Алекс, когда за шотландцем закрылась дверь.
Алекс не воспользовалась советом Макарди и принялась за работу почти тотчас после его ухода. Лоб у Джудсона был еще холодным, но Алекс, не теряя времени, начала готовить новую порцию лекарства. Услышав, как за ее спиной тихо открылась и закрылась дверь, она, не поворачивая головы, сказала:
— Вы быстро. Капитан не нашел… — Что-то заставило Алекс быстро обернуться. — Простите, капитан, я думала, это Макарди.
— Оги сказал, что вам удалось справиться с жаром.
Алекс кивнула, осторожно согласившись:
— Да, ему немного лучше.
— Он будет жить?
Кросс впился в нее взглядом. В нем было столько ожидания и пробудившейся надежды, что Алекс, не выдержав, опустила глаза. С каким бы счастьем она ответила «да»! Но она не имела права…
— Честно говоря, я не знаю. Скажу одно: мы лишь можем надеяться на лучшее.
— Но ведь у него нет больше жара.
— Да, капитан, пока нет. И не будет еще в лучшем случае несколько часов. Вечером все начнется сначала.
— Откуда вы знаете? — с нажимом в голосе спросил Майлз.
— Из опыта. Так обычно бывает: днем наступает улучшение, а к вечеру опять становится хуже. Скорее всего часам к пяти у него начнется озноб, а потом возобновится жар.
— Тогда на самом деле ему ничуть не лучше, и вы ничего для него не сделали, — раздраженно сказал Майлз, вымещая на Александре свое разочарование.
— Я подарила ему шанс пережить этот день, — тихо ответила Алекс, — а это уже кое-что. Если бы мы не сбили жар, к полудню он бы скончался. Он слишком слаб для того, чтобы выдержать такую встряску. Таким образом мы сберегли для него время.
— Время для чего? Для продления страданий и агонии?
Майлз очень старался скрыть свои чувства, но в глазах его читалась мука, и у Алекс защемило сердце.
— Время для того, чтобы справиться с ядом, — терпеливо пояснила она, не обращая внимания на незаслуженный упрек. — В этом его единственный шанс.
— Доктор сказал, что у него нет шансов.
— Может быть, Копели прав, — твердо глядя в глаза Майлзу, сказала Алекс. — Но я очень хочу помочь Джудсону. Возможно, я делаю это не столько для него, сколько для себя: чтобы потом я могла спать спокойно, зная, что сделала все для его спасения. Хотела бы я, чтобы доктор Копели мог то же сказать о себе.
Придраться было не к чему. Алекс говорила понятно и просто, и не согласиться с ней значило идти против здравого смысла. И все же Майлзу трудно было поверить женщине, а если быть до конца откровенным, именно этой женщине. Не раз ему приходило в голову, что она в отместку за то, что он сделал с ней, убьет Джудсона. Но сейчас, глядя ей в глаза, Майлз находил подобные мысли абсурдными. Он видел, как она устала. Никем не замеченный, несколько раз за утро он наведывался к себе в каюту. Алекс работала не покладая рук. Если это была месть, то весьма странная. Майлз не сомневался в том, что усилия Алекс могли привести к положительному результату. Джудсон мог поправиться… Возможно, Копели действительно меньше понимает в медицине, чем эта женщина, и оговорил ее просто из зависти… Алекс, какими бы пессимистичными ни были ее прогнозы, подарила Майлзу надежду на выздоровление друга.
