Ванесса Келли - Как выйти замуж за шпиона
Он посмотрел на нее, по-прежнему сохраняя вежливое безразличие.
– Прости, пожалуйста, что ты сказала?
Она чуть повысила голос:
– Я вела себя отвратительно по отношению к тебе прошлым вечером, ты этого не заслуживаешь. – Хотя, конечно, это как посмотреть…
– Говори громче, Эви, – полным сожаления голосом попросил Уилл. – Я не слышу тебя за стуком колес и топотом копыт.
Дьявол! Он добивается того, чтобы ей стало еще труднее.
– Я попросила у тебя прощения! – почти крикнула Эви. – И ты услышал это в первый же раз, паршивец.
Уилл рассмеялся.
– Да, я паршивец, и за это я тоже прошу прощения. Но я не смог сдержаться, потому что ты была так поглощена осознанием собственной вины.
– Да, я поглощена осознанием собственной вины, и настоящий джентльмен принял бы мое сердечное извинение, и на этом дело было бы кончено! – проворчала Эви, сложив руки на груди.
Взгляд Уилла опять рассеянно скользнул по ее груди, и Эви невольно покраснела. Но Уилл отвернулся и вновь стал смотреть только на дорогу.
– Извинения ни к чему, моя дорогая девочка. Я заслужил эту брань. И не только за мое поведение вчера вечером, но и за все остальное, – сказал он.
– Я не очень хорошо поняла, что ты имеешь в виду, – пробормотала Эви, сбитая с толку внезапным изменением его поведения.
Уилл замолчал на минуту, направляя коней по ухабистой дороге, которая привела их под чудесный лесной шатер. Но пятнистый солнечный свет и тени не смогли скрыть напряжения в его плечах и подергивания жилки на виске. Когда Уилл, наконец, заговорил, казалось, что он с трудом разлепил губы.
– Тем летом, когда я был дома… Прости меня за это, Эви. Я долго сожалел об этом.
Эви чуть поежилась, словно для того, чтобы защититься от воспоминаний о том далеком лете, которое оставило такую память в их сердцах. Уилл уехал на несколько месяцев, потому что поступил на военную службу в Королевский военный колледж. Эви ужасно скучала по нему, понимая, однако, что военная служба подойдет ему куда больше, чем церковная карьера либо карьера на юридическом поприще. Уилл, само собой, просто горел желанием попасть в армию и доставить удовольствие отцу. Эви лишь попросила его писать ей, когда он сумеет улучить минутку.
Эндикотт написал всего лишь несколько коротких писем, в которых сообщал, как он занят по горло и доволен новой жизнью. Но он не забыл о ласковых словах и утверждал, что ждет не дождется новой встречи с ней. Какой же она была дурочкой, поверив, что Уилл отвечает на ее чувства с таким же жаром!
Летом Уилл вернулся домой, чтобы навестить своих опекунов Эндикоттов. Ему было почти девятнадцать, а Эви шел семнадцатый год, и они с Аделин готовились к своему первому светскому сезону. Эви считала себя достаточно взрослой, а потому решила, что для них с Уиллом настала пора поклясться друг другу в любви.
Первые недели были чудесными, потому что Уилл, казалось, был безумно рад встрече с ней. Он рассказал ей о планах своего отца купить ему патент офицера в военном ведомстве, и Эви слушала его с радостью и гордостью. Она не представляла, почему военная служба может послужить помехой их совместному будущему, поскольку многие отпрыски знатных семей служили в элитных воинских частях и все же вступали в брак. Уилл скоро станет офицером и сможет содержать жену. С его доходом и ее приданым они смогут зажить скромно, но вполне счастливо. Эви никогда не переживала из-за отсутствия денег, к тому же она предпочитала жить вдалеке от лондонского шума и светской суеты. Для счастья Эви нуждалась только в Уилле и Аделин, и они оба у нее были.
Катастрофа случилась во время бала в чудесном особняке Эндикоттов. Они с Уиллом дважды танцевали вместе, и он сопровождал ее на ужин. Его глаза, слова, прикосновения – все говорило о том, как много она для него значит. Эви как никогда была уверена в том, что впереди их ждет счастье.
Когда Уилл вывел Эви на воздух после особенно плотного блюда, ее сердце затрепетало от волнения. И вовсе не из-за того, что он смог недостойно повести себя, нет, Уилл был слишком серьезен и вел себя очень пристойно. К тому же ему было трудно сделать первый шаг или требовать от нее каких-то условий, ведь он был молодым человеком без пенни за душой да еще и сомнительного происхождения. Поэтому, подумав хорошенько, Эви решила, что первый шаг за ней, поскольку она не могла ожидать его от Уилла. Она думала об этом уже несколько недель кряду, и это был ее шанс. Одним смелым поступком она покажет Уиллу, как сильно его любит.
Когда они прислонились к балюстраде, глядя на ночное небо, Эви набралась смелости, встала на цыпочки и прижалась губами к его губам. Она вложила все свои чувства к Уиллу в этот робкий девичий поцелуй. Сначала Уилл опешил, но потом его руки сомкнулись вокруг стана Эви, и он крепко обнял ее. Она растворилась в нем, дрожа от страсти, вспыхнувшей от его удивительно умелого поцелуя. К несчастью, поцелуй длился всего несколько секунд, а потом он чуть коснулся ее губ своим дыханием и разжал объятия. В лунном свете Эви видела изумленное – в плохом смысле – выражение его лица. Впервые в жизни она испытала неловкость и стыд в присутствии мужчины. Когда же она спросила его, что не так, он просто пробормотал какое-то невнятное извинение и отвел ее назад в дом. В холле они наткнулись на Аделин, которая шла их искать, и Уилл бесцеремонно передал ей Эви. До конца вечера, точнее, до конца недели он избегал ее, стараясь, чтобы они не остались наедине. Эви не раз пыталась потолковать с ним об инциденте на террасе, но Уилл уклонялся от этого разговора, пока она с горечью не поняла, что он находит ее общество обременительным. Так что, когда он уехал в Лондон за своим патентом – уехал раньше запланированного времени, – Эви была почти благодарна ему. Находиться рядом с Уиллом, зная, что он избегает ее, было невыносимо, и ее сердце от горя разрывалось на части. Долгие годы переживая это унижение, Эви пыталась убедить себя, что нежелание Уилла быть с ней – неизбежный результат ее детской ложной любви.
Глядя невидящим взором на дорогу, Эви с трудом вздохнула – эти воспоминания неподвижным комком застыли в ее груди.
– Мы тогда были так молоды, а я к тому же была еще и глупа. – Эви пыталась говорить как разумная женщина, а не как девчонка с разбитым сердцем. – Я не имела права ждать… чего-то от тебя.
Уилл крепче сжал поводья. Лошади перешли на легкий галоп, и несколько мгновений его внимание было полностью поглощено их движением. Потом, пустив коней медленным шагом, он, прищурившись, раздраженно посмотрел на Эви.
– Почему ты на меня сердишься? – разволновалась она. – Я просто хотела сказать, что в том не было твоей вины.
