Розалинда Лейкер - Танцы с королями
— В теплицах Трианона также выращиваются некоторые весьма редкие цветы.
— Я почту за честь прибавить какой-либо новый сорт к уже имеющимся у вас, если во время путешествий мне представится такая возможность.
— Мы с благодарностью примем ваш дар. В любом случае, желаю вам успеха. Включает ли круг ваших интересов также изящные искусства?
— Разумеется. Я хочу увидеть все, от Сикстинской капеллы до Парфенона.
Королева задала ему еще несколько вопросов, прежде чем в заключение пожелать счастливого пути. Аудиенция закончилась.
Роза подумала, что лорд Олдингтон не заметил ее, но, уже подойдя к выходу, он слегка повернул голову и бросил в ее сторону взгляд отчаянных, веселых глаз, длившийся не больше секунды, но сказавший о многом. Этот взгляд словно кричал, громко, во всеуслышание, что Роза в своем придворном одеянии была для Ричарда самой красивой женщиной в тронном зале. То же самое Роза подумала о нем и не смогла сдержать легкую улыбку, но тут же заметила, что на нее как-то странно смотрит мадам де Ламбаль. Она сразу напустила на себя серьезный, благочестивый вид, однако ничего не могла поделать с уголками рта, которые продолжали дергаться сами собой. Как жаль, что этот англичанин уезжает! Возможно, пройдет целых два, а то и три года, пока он снова появится здесь. К тому времени она наверняка забудет его, так же, как забыла всех других мужчин, которые время от времени возбуждали ее интерес. Но самое большое сожаление вызывало у нее то, что бабушка не увидит Ричарда. Это казалось ей очень важным, хотя она и сама не могла себе толком объяснить причину. Наверное, было бы забавно увидеть столкновение столь разных характеров и услышать мнение умудренной жизненным опытом, почтенной женщины об этом красивом нахале.
В тот вечер Роза, покинув свои комнаты, где ей пришлось в пятый раз за день менять платье, спускалась по лестнице. Диана, шедшая сзади, поддерживала подол, чтобы он не запачкался о ступеньки, а сама Роза приподняла платье спереди из боязни наступить на его нижний край, обычно касавшийся пола. В этой части Версальского дворца лестницы были такими же узкими и крутыми, как и в доме какого-нибудь мещанина. Площадки этажей были отделены от лестницы стеклянными дверями во избежание сквозняков. Недалеко от апартаментов Розы находилась небольшая каморка, которую король превратил в кузницу, и сейчас ей были слышны удары молота о наковальню и пыхтение мехов горна. Очевидно, Людовик увлекся работой и забыл о времени, хотя ему уже давным-давно следовало быть в другое месте.
— Осторожней, мадам! — предупредила горничная. — Не так быстро, пожалуйста!
Роза замедлила шаг. Ей оставалось преодолеть последний пролет, как вдруг снизу послышались шаги. Кто-то поднимался навстречу. Роза остановилась на площадке, потому что разминуться на лестнице не было возможности. Внезапно в свете стеклянного фонаря, освещавшего поворот лестницы, появился Ричард и при виде Розы замер на месте.
— Ах, вот вы где! — радостно воскликнул он и, прыгая сразу через две ступеньки, устремился наверх. Став на ступеньку ниже маленькой площадки, на которой стояла Роза, он протянул ей прелестную алую розу из тех, что, как ей было точно известно, росли в южном цветнике. — Я обегал весь этот лабиринт и нигде не мог вас найти. Мне нужно поговорить с вами.
— В самом деле? — Она вдохнула тонкий аромат розы и недоуменно приподняла брови, выражая крайнее изумление. — Но сейчас это невозможно! Разрешите мне пройти.
— Позвольте вам помочь. — Ричард подал ей руку, а затем, задрав голову, посмотрел на Диану. — Я позабочусь о вашей госпоже.
Роза с деланным раздражением топнула изящной ножкой по деревянному настилу площадки. В действительности эта просьба доставила ей большое удовольствие, но она решила не давать Ричарду командовать собой:
— Не мешайте мне, сир! Если хотите помочь, то спуститесь по этой лестнице и узнайте, не прибыл ли мой портшез.
— Да, он там. Я только что прошел мимо него. А куда вы направляетесь, позвольте поинтересоваться?
— На службу к королеве.
— В качестве кого?
— И все-то вам нужно знать! Вы просто поражаете меня своей настырностью. Я должна присутствовать сегодня вечером на концерте, который будет давать один скрипач для Их величеств в кабинете королевы.
Она не стала пояснять, что скрипач этот был родом из Австрии, и поэтому его выступление не должно было привлекать особого внимания.
В Позолоченный кабинет был приглашен лишь узкий круг лиц. Люди в последнее время с подозрением относились ко всему, что делала или говорила королева, и с ее стороны было бы неблагоразумно афишировать связи со своей родиной, какими бы безобидными они ни казались.
— Ваше присутствие там обязательно?
Роза надменно вздернула подбородок:
— Что за вопрос! Сразу видно, что вы новичок в Версале. А теперь, будьте добры, дайте же мне, наконец, спуститься по лестнице!
Ричард попятился назад, не сводя глаз с ее лица.
— А когда закончится концерт?
— Не знаю. Наверное, не раньше одиннадцати.
— И тогда вы, наконец, освободитесь?
— Нет. Я должна буду еще присутствовать при отходе королевы ко сну.
— Так значит, в полночь?
— Возможно.
— В этот час в городе начинается самое веселье. Во всяком случае, так мне сказали. Давайте сходим куда-нибудь потанцуем.
— Это совершенно исключено! — Если бы это зависело только от Розы, она, не задумываясь, пошла бы с ним куда угодно, чтобы устроить ему какую-нибудь проказу, но ее могли узнать, и любые сплетни о фрейлине неизбежно повредили бы и репутации самой королевы, а этого Роза допустить не могла. — Я никогда не покидаю в этот час пределов Версаля с незнакомцем.
— Но ведь мы уже встречались три раза! Какие же мы незнакомцы? — Он нарочно загородил ей проход, расставив руки в стороны и заставив Розу заглянуть в его смеющиеся глаза, которые говорили гораздо больше, чем все слова, которые он произнес. — Сжальтесь же надо мной! Из-за этих поисков я опоздал на прием в апартаментах одного важного сановника в северном крыле, куда меня пригласили вместе с дядей.
Роза обратила внимание на его руки, которые он с мольбой протянул к ней. У всех этих расфранченных придворных фатов они были вялыми и холодными на ощупь, как мертвая рыба, а руки Ричарда были сильными, с широкими ладонями и длинными, ловкими пальцами. Невольно она представила, как Ричард бережно расправляет ими лепестки цветка или проникает внутрь какого-нибудь растения, и, к своей досаде, почувствовала, как ее щеки залились малиновым румянцем. От смущения ее ответ прозвучал более резко, чем она хотела:
