Блайт Гиффорд - Охотник на ведьм (ЛП)
Есть две недели. А то и меньше. Сегодня она выпуталась, но с приближением Дня всех святых вопросы станут пристрастнее, поиски — напряженнее.
Память о мимолетных поцелуях не спасет ее мать от костра.
Завтра же надо собраться. Телегу с их немногочисленным скарбом потащит крепыш-пони, а они с матерью пойдут пешком. До Джедборо меньше четырех миль, но куда податься потом? На запад в сторону моря? На север к нагорью?
Устроить их нынешнее пристанище стоило немалых трудов и тщательного планирования. Маленькая деревня. Пустой дом. Письмо от священника.
Поднявшись наверх, она взглянула на мать, которая спала в своей кровати под низкой покатой крышей. Освободившись в кои-то веки от боли, демонов и кошмаров, она казалась такой безмятежной. Маргрет хотела было обнять ее, уже протянула руку, но побоялась разбудить и остановилась.
Пусть выспится.
Возможно, это в последний раз.
***
Занялся новый день, такой же, как предыдущий — промозглый и пасмурный, предвещающий дождь. Вместе с Диксоном и остальными старостами Александр пришел к сараю, где, согласно его указаниям, вдову Уилсон четыре ночи держали без сна.
Этой ночью он тоже почти не спал, потратив почти все отведенное для сна время на штудирование своих записей, ведь сегодня вести допрос предстояло ему одному. Листок с вопросами он не взял. Зачем, если они выжжены у него в памяти.
К ним присоединился Оксборо, которого вечером оповестили о планах на сегодняшний день. Он выглядел так, словно тоже всю ночь не смыкал глаз.
Стоя поодаль, они молча ждали, когда Александр первым переступит порог.
Он одернул куртку и жестом велел Пратту отворить дверь.
Внутри тихо шипел фонарь. Было чисто и сухо, в воздухе висела мучная пыль. Кто-то сзади чихнул.
Александр кивнул сыну мельника, который сегодня не давал ведьме заснуть. Тот поднял женщину на ноги, а сам, зевая, отправился отсыпаться.
— Ну, чего явились? — Вдова Уилсон жевала губу, словно сдерживала брань. — Выпустить меня?
Лишение сна, похоже, не подействовало на ведьму должным образом, однако Александр все-таки решил провести допрос.
— Как вас зовут? — начал он.
Она уставилась на него, как на глухого.
— Будто не знаешь.
— Бесси, вдова Уилсон?
— Она самая. А ты Ведьмино шило.
Он скрипнул зубами. Его обучили гораздо большему, нежели умению владеть этим жестоким инструментом.
— Когда вы стали ведьмой?
— Я не ведьма.
Он вздохнул. Поначалу они всегда отпирались. Но добыть признание было необходимо.
— Почему вы стали ведьмой?
— Сказала же, я не ведьма.
— Как и при каких обстоятельствах вы стали ведьмой?
— Раз я не ведьма, то и ответить мне нечего.
— Отвечай! — взорвался Оксборо. — Признайся, что ты заключила союз с Сатаной.
— Признаться в этом значило бы солгать.
Александр покачал головой.
— Так часто бывает. Одного допроса и лишения сна не всегда недостаточно.
В таких случаях помогало шило.
Или другие испытания, еще страшнее.
Он вновь повернулся к женщине, которая по-прежнему злобно смотрела на него исподлобья, и помолился о том, чтобы на этот раз ведьма не усугубляла свою участь.
— Кого вы выбрали своим инкубом?
Последнее слово он произнес с запинкой. Инкуб. Демон в мужском обличье, который навещает женщину по ночам и совокупляется с нею. Он невольно представил себе, как Маргрет встречает в постели Дьявола, и это внезапное видение разожгло внутри него гнев и ревность, подавить которую он не смог.
Как и следовало ожидать, Бесси Уилсон все отрицала, но ее ответы — как и вопросы, которые он механически задавал — пролетали мимо его сознания.
Какую отметину Дьявол поставил на твоем теле?
Где находится эта отметина?
На каких животных ты насылала болезни и мор?
Зачем ты совершила эти злодеяния?
Кто твои сообщницы во грехе?
Шло время. Он спрашивал снова и снова, и когда вопросы пошли по второму, по третьему кругу, упорство, с которым она отпиралась, начало таять.
— Когда вы впервые вступили в половое сношение с Дьяволом?
Раньше такие вопросы были просто одними из списка. Теперь они будили в теле воспоминания о Маргрет. Что, если ею руководил Дьявол? Что, если и он попал под его влияние? Что, если Дьявол сделал мишенью самого Александра, зная, что без него сможет продолжать безнаказанно сеять зло?
Когда он, наконец, совладал с приливом желания, оно сменилось слабостью — чувством, которое было намного опаснее, ибо оно нашептывало ему, что никакая ведьма не стала бы обращаться со своей матерью с такой нежной заботой, как Маргрет.
— Вы делали зелье для полетов по воздуху?
Он задал этот вопрос вне очереди, поскольку не мог отделаться от мысли, что Маргрет его одурачила. Откуда ему знать, что она подмешала в снотворное? Быть может, оно наделило ее мать способностью летать и перенесло ее дух в церковь, где она наложила на него чары и помешала уличить Маргрет во лжи, дабы он оставил их в покое, а они продолжали бы творить у себя в коттедже черную магию.
Чем она сейчас занимается?
Он встряхнулся и заставил себя сосредоточиться на вдове Уилсон, которая стояла перед ним в сарае мельника — еще не покаявшаяся, но поникшая и измотанная. Солнце прошло по небу уже половину пути, но никто даже не заикнулся о том, чтобы сделать перерыв на обеденную трапезу.
— Спрашиваю еще раз, кто…
— Хватит спрашивать, — огрызнулась она. — Коли хочешь найти ведьму — иди и потолкуй с Элен Симберд.
Александр повернулся к старостам.
— Ее муж — мой арендатор, — ответил Оксборо на его взгляд. — Они живут у березового леса.
— В ее поведении и репутации нет ничего такого, что позволило бы заподозрить в ней ведьму, — сказал Диксон.
— На нее указала ведьма, а ты ее защищаешь? — вспылил граф.
— Она моя прихожанка. Я говорю то, что знаю.
Александр жестом призвал их к молчанию и снова обратился к вдове Уилсон:
— Почему вы ее обвинили? Вы видели ее на шабаше?
Она помотала головой.
— Она повитуха, но своих детишек у нее нет. Здесь что-то нечисто.
Александр перевел взгляд на Диксона. Тот кивнул.
— Это правда. Она помогает другим при родах, но всякий раз, когда бывает на сносях сама, ее ребенок умирает в утробе или сразу после рождения.
