Кэтлин Вудивисс - Где ты, мой незнакомец?
— И козырем убил я даму пик! — злобно прошипела она сквозь зубы. — Дьявольщина! И кто только сочиняет подобную чепуху! — Кипевшее в ней раздражение вновь погнало ее кругами по комнате. — Какой черт заставляет людей верить в эти романтические бредни? А потом приходит прозрение и видишь, что реальность совсем такая, какой казалась через эти дурацкие розовые очки. — Лицо ее окаменело и превратилось в маску лютой ненависти. — А эта маленькая сучка наверху! Разыграла душераздирающую сцену и этот недотепа Эштон вмиг поверил, что она и впрямь его жена! Эх, мне бы ее способности! Да я бы не отказалась и на голову встать, лишь бы он в меня влюбился!
Она задохнулась и с ненавистью взглянула на камин, где почти потухшее пламя лениво облизывало остатки дубового полена. Слабенькие язычки его были едва заметны, словно ее надежды, которым не суждено было сбыться. Было время, когда они так же согревали своим теплом ее душу, а теперь огонь почти погас и теперь в ней холодно и пусто!
— Проклятье! — Марелда вновь заметалась по комнате. — Эта гадючка все повернет по-своему…если…если только мне не удастся вывести ее на чистую воду. И как только этой мерзавке удалось так быстро вскружить ему голову?! Ох, и хитрая же бестия! А может, она знала с Лирин и задумала весь этот план с самого начала?
Закусив до боли губу, она задумчиво уставилась на дверь спальни. Комната для гостей, где поселили мерзкую самозванку, находилась как раз в конце коридора.
— Может, стоит взглянуть на нее поближе? — Эта идея явно пришлась девушке по душе, и в глазах ее вспыхнул огонек надежды. — В конце концов, хуже не будет. Терять мне нечего, а значит, стоит попробовать.
Марелда осторожно приоткрыла дверь и высунув голову в коридор, прислушалась. Весь дом, казалось, был погружен в дремотную тишину, лишь из кухни доносились приглушенные голоса и позвякивание посуды. Она выскользнула из спальни и бесшумно прокралась по коридору до самой дальней комнаты. Та была чуть приоткрыта. Марелда слегка толкнула ее и вошла в комнату. Луэлла Мэй, вскочив со стула, растерянно взглянула на нее.
— Что ты здесь делаешь? — отрывисто спросила Марелда.
Ее недовольный тон смутил служанку. Она робко заморгала и неловко откашлялась, прежде чем ответить.
— Я … масса Эштон велел…позвал меня и приказал побыть с миз Лирин, пока его, значит, не будет…глядишь, она очнется и позовет, или еще что …
— Я посижу с ней, — Марелда резким кивком указала оробевшей негритянке на дверь. — Отправляйся на кухню и приготовь что-нибудь прохладительное. Если ты мне понадобишься, я позвоню, — Девушка нерешительно кивнула и направилась к двери, а Марелда бросила ей вслед: — Не забудь закрыть дверь.
Она удобно устроилась в кресле напротив того места, где только что сидела служанка, и, подперев кулачком подбородок, с неприязнью уставилась на свою соперницу. Ей нестерпимо хотелось знать, неужели эта дрянь и во сне обдумывает свой маленький хитроумный план. Бог ее знает — сейчас, когда она сладко спала, зарывшись в кружевные подушки, укрытая до плеч нарядным шелковым одеялом, лицо ее выглядело таким трогательно невинным, что Марелда на мгновение заколебалась. И вновь черная злоба затопила ее. Вот если бы взять одну из этих подушек, да придушить негодную тварь, разрушившую все ее надежды! Лишь мгновение Марелда позволила себе насладиться предвкушением своей мести, и только потом отбросила ее как совершенно безумную. Конечно, у нее хватило бы ума сделать все так, что никто ни о чем не догадался. И даже если это и в самом деле Лирин, она бы избавилась от нее навсегда.
— Навсегда … — забывшись, прошептала она чуть слышно, смакуя это слово.
Мелодичный перезвон настенных часов вторгся в сны Лирин, навязчиво напоминая о том, что она так до сих пор и не знает ничего о том, каково ее место в этой новой для нее жизни. Она слабо простонала и прижала руку к голове, которая даже во сне раскалывалась от боли. Пальцы ее нащупали шишку, и она мечтательно подумала о холодном полотенце, которое накануне так замечательно успокаивало боль. Она вспомнила о тазике с холодной водой, который стоял на столике у кровати, и, опершись локтем о подушки, потянулась за полотенцем.
— Ну, наконец-то, а я уж думала, вы так никогда и не проснетесь! — Резкий голос Марелды нарушил тишину, заставив Лирин испуганно вздрогнуть. — Сразу видно, что вы, милочка, и понятия не имеете об упорядоченной жизни.
Лирин попыталась приподняться, уперевшись локтем в подушку, но комната тут же завертелась у нее перед глазами и она со вздохом прикрыла глаза. Прошло немного времени, и дурнота отступила. Лирин приоткрыла глаза.
— Прошу извинить, мадам, вы меня напугали.
Марелда ехидно усмехнулась.
— Да неужели?!
Злая ирония в ее голосе застала Лирин врасплох. Она тщетно ломала голову, но никак не могла вспомнить, были ли они знакомы прежде, и понятия не имело о том, чем вызвана подобная враждебность.
— Я Марелда Руссе. Мне хотелось бы знать, кто вы такая на самом деле и для чего явились в этот дом.
Лирин рассеянно потерла рукой лоб, тщетно пытаясь понять, что нужно от нее этой красавице с недобрым лицом.
— Мадам, боюсь, что разочарую вас. Я понятия не имею, кто я такая. Даже если бы от этого зависела моя жизнь, я и тогда бы не смогла вам сказать, как я здесь очутилась.
Ледяная улыбка исказила красивое лицо Марелды. Когда она вновь заговорила, в голосе ее зазвучала неприкрытая злоба.
— Послушайте, дорогуша, кто бы вы ни были, разрешите вас поздравить — ваш маленький спектакль удался на славу. Вы имели наглость уверить ослепленного горем человека, что вы — его якобы погибшая жена. А между тем всем известно, что на самом деле та утонула, и с тех пор минуло уж три года.
— Спектакль?! — Изумрудные глаза широко распахнулись, и Марелда увидела в них неприкрытое удивление. Лирин снова откинулась на подушки. — Увы, мадам, — вздохнула она, — если бы это на самом деле был спектакль! Тогда я бы с нетерпением ждала конца. А теперь я так страдаю, что сон — единственная моя возможность хоть ненадолго забыться!
— Да, да, конечно, и никому и в голову не придет нарушить ваш покой, чтобы задать кое-какие вопросы? — с издевкой добавила Марелда.
Эти необыкновенные глаза опять обратились к ней, но в этот раз Марелде показалось, что цвет их стал темнее, может быть, из-за того, что девушка нахмурилась.
— Неужели вы и в самом деле считаете, что мне пришло в голову сначала расцарапаться до неузнаваемости, а потом кинуться под колеса экипажа? Да это просто глупо!
— Бросьте, — отмахнулась Марелда. — Да я на своем веку повидала немало девиц, которые пошли бы и не на такое ради столь завидного приза, как ваш, — Она опустила глаза и с минуту любовалась своими холеными, сверкающими ноготками. — Хотя вы и жалуетесь на головную боль, похоже, она не очень-то вам мешает изобретать всякие небылицы, лишь бы добиться своего!
