Сюзан Ховач - Богатые — такие разные
— Это представляется мне совершенно неделовым подходом, — твердо ответил я. — Не говоря уже о всяких других соображениях, я теряю свои три процента, и кроме того, что, если я захочу продать дом кому-нибудь другому?
— Естественно, между нами должно быть джентльменское соглашение…
— Не заключайте со мной джентльменских соглашений, дорогая. Вы не раз пожалеете об этом.
— Но, Пол, я хочу, чтобы Мэллингхэм был какое-то время вашим…
— Да, понимаю, — сказал я, — и не думайте, что я не догадываюсь почему. Вы хотите иметь гарантии того, что я всегда смогу сюда вернуться. Вы не хотите, чтобы я женился на вас, но хотите женить меня на Мэллингхэме. Простите меня, Дайана, но мне вовсе не нравятся кандалы, и мне отвратительна мысль об использовании Мэллингхэма в качестве законной супруги.
Дайана густо покраснела. Сначала я подумал, что она пришла в ярость, но потом понял, что она обижена. В глазах у нее заблестели слезы.
— Вы меня не понимаете, — проговорила она. — Это вопрос гордости. Я хочу чем-то вас отблагодарить, а все, что у меня есть, это Мэллингхэм. Если бы вы могли принять его как подарок — пусть даже временный подарок, — я не чувствовала бы себя женщиной, принимающей от вас деньги и за это разделяющей с вами постель. Как, по-вашему, я чувствую себя после того, как мы заказали для меня все эти платья в Париже?
— Но…
— О, Боже, я не собираюсь навязывать вам Мэллингхэм, если вы этого не хотите! И никогда больше этого не предложу!
Я устыдился собственной бесчувственности.
— Я хочу его, — резко ответил я. — Можете в этом не сомневаться. — И, задумавшись на минуту, сказал: — Никакого письменного неделового соглашения. Из этого извлекают пользу одни адвокаты. Хорошо, пусть будет джентльменское соглашение. Но, предупреждаю вас, вы играете с огнем. Я буду вести себя как джентльмен, наилучшим образом, но недостаток такого рода соглашений в том, что они не допускают никаких непредвиденных обстоятельств. А теперь подумайте хорошенько. Совершенно ли вы уверены, абсолютно ли уверены в том, что хотите сделать мне это благородное предложение, принять которое я безусловно только рад?
Дайана улыбнулась.
— Уверена.
— Прекрасно. Значит, я покупаю Мэллингхэм для себя на основании частной, устной договоренности с вами о том, что вы можете купить его у меня в любое время по текущей рыночной цене, которая будет установлена независимым оценщиком. Я же принимаю на себя обязательство не продавать его никому другому и не сдавать в аренду.
— Но, я думала…
— Дорогая моя, либо мы заключаем деловое соглашение, либо нет. Полумеры недопустимы. С моей стороны, мы просто приходим к соглашению на основе взаимной симпатии, а для вас — это единственный вид соглашения, которое я с вами заключу. Фирма «Дайана Слейд Косметик» будет работать строго профессионально. Как только я вернусь в Нью-Йорк, я пришлю менеджера, который поможет вам начать дело наилучшим образом, возможно, уже к Новому году… или что-то не так?
На этот раз ярость ее не вызывала сомнений.
— Это мое дело! — взорвалась она. — Я отказываюсь быть просто марионеткой в руках американских бизнесменов, дергающих за ниточки!
Во время нашей первой ссоры по поводу дизайна упаковок меня скорее развлекал, чем сердил ее отказ признаться в незнании коммерческих дел, но на этот раз мне было не до смеха. Подозреваю, причиной этого было не мое более серьезное отношение к ее планам, а ее самонадеянность, позволявшая ей предположить, что наша интимность давала ей право вести себя совершенно по-детски в наших деловых отношениях. С сожалением я понял, что у меня нет иного выбора, как жестко поставить ее на место.
— Это может вас не устраивать, — сказал я так резко, что она вскочила на ноги, — но как старший партнер нью-йоркской и лондонской фирм «Ван Зэйл энд компани» я могу предложить вам только это. Если вам это не нравится, пройдитесь по Ломбард-стрит и посмотрите, не готова ли какая-нибудь другая фирма или даже какой-нибудь коммерческий банк помочь молодой девушке без гроша в кармане, без опыта и видимого понимания того, как ей повезло!
— Что ж, банкир по крайней мере должен прислушиваться к пожеланиям клиентов, — возразила она, все еще пытаясь обороняться, но в ее голосе я почувствовал неуверенность и понял, что достиг цели.
Я непреклонно наступал, полный решимости не допускать в будущем непонимания характера наших деловых отношений.
— Дайана, — сказал я, — в мои обязанности как банкира не входит выслушивать с отеческой снисходительностью несчастных осиротевших девушек. Мой бизнес — вложение и увеличение капитала, а не оказание мелкой финансовой помощи, о чем просите вы. Имеете ли вы хоть какое-то понятие о том, чем я занимаюсь на Милки-стрит? Нет? Полагаю, что нет. Возможно, мне следует объяснить вам это, тогда бы вы могли оценить ваши дела в перспективе, вместо того чтобы воображать себя моим самым главным клиентом.
— О, естественно… Я вовсе не думаю…
Я поднял руку и, когда она умолкла, быстро сказал:
— В банковской структуре я посредник, и в Лондоне мой банк считается инвестиционным банком. Моя работа заключается в обеспечении возможностей направления сбережений в долговременные инвестиции, в интересах как пользователей, так и инвесторов капитала. Позвольте привести пример. Если бы я не встретил вас, мой интерес к потенциалу косметической промышленности мог бы возникнуть только в том случае, если бы ко мне явился один из ведущих промышленников страны, скажем, сэр Уолтер Мэлчин, и сказал, что намерен вложить капитал в косметическую промышленность — ему нужны дополнительные средства для финансирования этой программы. Я изучил бы его промышленную структуру, исследовал потенциальный рынок продуктов, которые он намерен производить, рассчитал бы риск и разработал бы наилучшую стратегию предоставления ему денег, если бы решил ему помочь. Потом, с целью увеличения капитала, я подготовил бы эмиссию ряда ценных бумаг, подумал бы о том, где и как их продавать и какими они должны были бы быть. Затем, поскольку все происходило бы в Англии, я застраховал бы эмиссию и распределил акции среди брокеров для продажи публике. В Америке процедура иная, там преобладают синдикаты, и как оптовая, так и розничная продажа ценных бумаг происходит в гораздо более значительных масштабах… Ну, а теперь вернемся к случаю с вами. Вы не сэр Уолтер Мэлчин. Возможно, я не смог бы выпустить акций такой незначительной, маленькой компании, не имеющей сколько-нибудь определенной репутации на рынке. Деньги, которые я вам предоставляю, это деньги не из моего собственного кармана, и единственным основанием для вовлечения банка в это дело вообще является приобретение вами определенного положения в коммерческом мире в качестве клиента учреждения на Милк-стрит, шесть. Ясно ли я излагаю? Хорошо. Теперь вы, возможно, в состоянии понять, почему я не только считаю неуместной вашу критику, но и вынужден требовать полного согласия.
