Розмари Роджерс - Оковы страсти
— Надеюсь, ты не будешь с ней говорить в обычной для тебя манере? Она слишком молода и неопытна. И хотя и родилась в Англии, больше никогда не была там. Это ее первый бал. Он устроен в честь ее восемнадцатилетия. Вот увидишь, она совсем не такая, как все.
— Мой дорогой Чарльз! Скажи на милость, зачем мне нужно оттачивать на ней свои когти? На маленьком чистосердечном существе, которое даже не сможет понять моего сарказма? Поверь, я не трачу время на хихикающих молоденьких девственниц. Я достаточно опытен, чтобы знать: только женщина может быть достойным противником.
Иногда Чарльз совсем не понимал Николаса, хотя они и стали компаньонами и даже своего рода друзьями. Они росли в разных странах, воспитывались в совершенно разной среде, но в их жилах текла одна кровь, и, кроме того, Николас много путешествовал, не раз бывал в Европе и ездил даже в Китай. Основное различие между ними заключалось в том, что Чарльз был действительно воспитан, внутренне вежлив, в то время как у Николаса хорошие манеры проявлялись только тогда, когда ему самому это было выгодно: он не желал подчиняться правилам и условностям. Но сегодня, с облегчением подумал лорд Чарльз, Николас ведет себя вполне достойно. Он даже завел со старшей мисс Ховард дружеский разговор, что было ему совершенно несвойственно.
Пользуясь случаем, лорд Чарльз тихо спросил Алексу:
— Вы не сочтете меня слишком навязчивым, если я вновь попрошу вас оказать мне честь и потанцевать со мной? Если, конечно, вы уже не обещали кому-нибудь…
Сама не желая того, Алекса невольно прислушивалась к разговору тети Хэриет и сеньора де ла Герры, речь шла о выращивании кофе и о транспортировке ягод. Лицемер! Ехидна! Что от него можно ждать?
Решительно отбросив эти мысли, Алекса сосредоточила все свое внимание на лорде Чарльзе и всячески игнорировала его так называемого кузена.
— Сейчас вы плохо обо мне подумаете, а тетя скажет, что я опозорила ее. Но должна вам признаться, что не могу вспомнить, обещала ли я кому-нибудь этот танец.
Как она мила, как искренна и открыта! Совсем не похожа на тех практичных девиц, с которыми ему приходилось общаться раньше. И, наверное, ей очень льстит его внимание.
— Вы не видите никого, кто бы со счастливыми глазами направлялся к вам? Ни один истинный джентльмен не позволит себе хотя бы на минуту опоздать на танец. Так что вы не нарушите приличия, если примете предложение другого джентльмена.
— Вы шутите или действительно говорите серьезно? — Алекса бросила быстрый взгляд на тетю, которая, к ее удивлению, была искренне увлечена разговором. Ей, пожалуй, не следует слишком часто танцевать с одним и тем же человеком, на это могут обратить внимание. Тетя не раз говорила ей об этом. Но ей очень хотелось избавиться от другого мужчины, чье присутствие она физически ощущала, от взгляда его зеленых глаз, который, казалось, проникал сквозь ее одежду, дотрагивался до тела, почти так же, как это делали его руки вчера ночью. Это ощущение было настолько осязаемым, что ей опять показалось, что все, что он делает, — естественно и правильно. О Господи! Так опять можно наделать глупостей!
— Слово чести, мисс Ховард. Есть вещи, по поводу которых я никогда не шучу.
Отбросив свои дикие мысли, Алекса быстро и почти механически сказала:
— Вы понимаете, я просто не хочу, чтобы меня неправильно поняли.
— Да кто может плохо подумать о вас, мисс Ховард? Я…
Лорд Чарльз замолчал, потому что в этот момент к ним подошел запыхавшийся молодой человек в военной форме и стал извиняться за то, что опоздал к началу танца.
Чарльз был не в силах скрыть своего разочарования. В тот самый момент он почувствовал насмешливый взгляд кошачьих глаз своего кузена, но сделал вид, что ничего не заметил, даже когда Николас лениво сказал:
— Наверное, трудно быть компаньонкой, или дуэньей, как говорят испанцы, такой привлекательной девушки. У меня есть две младшие сестры, и моя мама постоянно беспокоится о них, но никакие ее нравоучения, по-моему, не помогают. Может быть, здесь традиции не так строги? Я пытался убедить мать, что даже благовоспитанным девушкам нужно давать немного свободы, чтобы они чувствовали себя раскрепощено, но, должен признать, все бесполезно!
Он повел плечами, и стали заметны его сильные мускулы, обтянутые плотно прилегающим сюртуком. Хэриет пришла в ужас от того, что обратила на это внимание. Уже много лет прошло с тех пор, как она перестала замечать в мужчинах что-нибудь, кроме манер, одежды и внешнего лоска. Наверное, она совсем постарела!
— Даже в этой забытой Богом стране мы стараемся воспитывать девушек достойным образом. Племянницу воспитывала я, и, думаю, мне удалось научить ее самому важному — видеть разницу между тем, что правильно, а что нет. Во всяком случае, она редко разочаровывает меня.
— Я лично слышал о ней все только самое хорошее: и о ее внешности, и о манерах, — с чувством сказал лорд Чарльз, игнорируя циничный взгляд своего кузена. Черт побери этого Николаса и его дьявольский отрешенный вид! Пусть он сам и занимается опытными женщинами, если ему нравится! А он, лорд Чарльз, предпочитает невинных девушек, которые чисты и естественны, полны надежд и ожиданий. Как, например, Александра Ховард. Или Алекса, как называет ее тетя. Это имя он мог произносить только мысленно, но надеялся, что со временем тоже будет удостоен чести так назвать ее.
Сев на пустующее место Алексы, Чарльз постарался быть предельно обаятельным с ее тетей, бросив на Ника вызывающий взгляд. В конце концов, Николас ему не опекун, черт побери! Только потому, что он на несколько лет старше, патер, так Чарльз называл своего отца, графа Атертона, попросил Николаса помогать Чарльзу выходить из «неприятных ситуаций». Но мисс Ховард вряд ли можно назвать «неприятной», и в любом случае лорд Чарльз считал, что в свои двадцать шесть лет у него хватает ума, чтобы решать все свои проблемы без посторонней помощи. Алекса… Как он мог так быстро влюбиться в нее? Он может остаться здесь, в Коломбо, подольше и вернуться домой на следующем корабле. Возможно, вместе с ней. Эта мысль приятно щекотала ему нервы.
С опозданием лорд Чарльз заметил, что его кузен хочет оставить их и приносит свои извинения старшей мисс Ховард. Встретив ироничный взгляд темно-зеленых глаз, Чарльз улыбнулся как можно обаятельнее:
— Ты оставляешь нас, Ник? — Он прекрасно знал, что его кузен не выносит, когда его так называют. — А я останусь здесь и побеседую с мисс Ховард. И надеюсь еще раз удостоиться чести потанцевать с ее прелестной племянницей!
— О небо!
Ответ Хэриет заставил сеньора де ла Герру впервые за сегодняшний вечер искренне рассмеяться.
