Рене Бернард - Опаловый соблазн
— Сколько же у вас братьев, миссис Макфедден?
— Три болвана и сестра. Все они живут в деревне. — Голос экономки зазвучал глухо, потому что она взяла в рот несколько шпилек. — Я вижусь с ними каждую неделю в базарный день, и они иногда приходят навестить меня. — Она вынула шпильки изо рта и вздохнула. — Назойливые свахи и сплетники, вот кто они такие! Но я по большей части выпроваживаю их, миледи, так что вам не нужно бояться, что вас увидят.
Изабель сидела, как могла, неподвижно, пока миссис Макфедден, исполняя роль горничной, заплетала и закрепляла ей волосы. Закончив, она подала Изабель маленькое металлическое зеркало и вернулась к плите, чтобы проследить за готовящейся едой.
Изабель, подняв руку, коснулась искусно уложенных локонов и восхитилась работой женщины.
— Миссис Макфедден, вы человек с массой удивительных талантов.
Экономка протестующе фыркнула.
— Это просто косы, и я не горничная леди.
— Что ж, я этому рада. Спасибо вам.
— Я всегда говорю то, что думаю. Я раньше намекала, а теперь спрошу прямо. Это действительно ваш муж? Он все это сделал?
Не зная, как ответить, Изабель просто кивнула и поставила металлическое зеркало на кухонный стол.
— Он пьяница? — спросила экономка.
— Я не хочу говорить об этом, миссис Макфедден.
— Разумеется! Кто говорит о таких вещах? Это пустое дело. — Миссис Макфедден стояла на своем, но в ее глазах светилась доброта, несмотря на упрямство. — У меня была кузина, которая терпела ужасного мужа. Конечно, по его словам, больше всех в этом союзе страдал он. Она умерла при родах, и это стало Господней милостью, а он по сей день клянется, что она пробудила в нем самое худшее, и, когда пьян, несет всякий вздор о том, что он кандидат в святые.
Единственное, что могла сделать Изабель, — это только моргнуть в ответ. Все, кто догадывался о чьем-то плохом обращении мужа с женой, полагали, что та в какой-то степени заслужила свои наказания. Разумеется, ее собственная мать точно так же относилась к ее жалобам.
— Некоторые сказали бы, что такова участь женщины и ей предназначено терпеть, не важно что, — неумолимо продолжала миссис Макфедден. — Но те, кто это говорит, никогда не смотрели на это с другой стороны, верно?
— А вы… Вы смотрели с другой стороны?
— Нет. — Глаза у женщины потемнели. — Элберт был нежный, а я — вы не поверите, глядя на меня сейчас! — была таким кротким созданием, какое только можно представить себе на земле, когда Элберт ухаживал за мной. Я никогда не говорила громче, чем шепотом.
— Никогда? — Изабель не смогла удержаться, и недоверчивая улыбка тронула ее губы.
— Ну, это история для другого раза.
— О, прошу вас! Почему бы не рассказать ее сейчас? — мягко попросила Изабель.
— Ладно. Короче, я была застенчивой, как маленькая девочка, а отец Элберта держал мясных коров, и однажды мы случайно встретились на базаре — вот так. Элберт был таким милым! Он за один день завоевал мое сердце, а я, по-моему, не смогла и трех слов сказать, так была переполнена чувствами. А он поддразнивал меня и называл своим… — Голос миссис Макфедден замер, ее глаза заволок туман воспоминаний. — Он называл меня своим очаровательным драконом. Это не имело никакого смысла и вызывало у меня смех. Он шутил и говорил, что боится меня и посвятит всю свою жизнь тому, чтобы я никогда не сердилась и не шипела. Мы поженились в том же месяце, и я целый год жила, как в раю.
Гадая над переменами, которые судьба готовилась преподнести миссис Макфедден, Изабель медленно встала из-за стола, чтобы, если понадобится, предложить женщине свою поддержку.
— Но он умер. От лихорадки. — Голос женщины сделался жестким, слова отрывистыми и дрожащими. — И когда его не стало, я выла как привидение. Я кричала и рычала, чтобы потрясти небеса, и никогда не прекращала этого делать — и никогда не прекращу. Я сердилась и шипела. Потому что, мадам… так ведут себя драконы.
— Вы не…
— Мы прибыли, старуха! — прервал их хриплый голос Хеймиша, прозвучавший от входной двери в кухню. — Я доставил домой вашего драгоценного англичанина в целости и сохранности. Идите попричитайте над его состоянием и сообщите мне, когда будет обед!
— Убирайтесь из моей кухни! — Миссис Макфедден повернулась, чтобы выгнать вон кучера. — От вас воняет лошадиным потом и еще хуже! И она умрет от сквозняка, который вы впустили, дубина вы стоеросовая!
Дверь за ним захлопнулась, а Изабель, напуганная грубостью разговора, ощутила внутри ледяной комок и отскочила от стола.
— Они вернулись так рано! — Миссис Макфедден, позабыв обо всем, проворно повернулась обратно, как будто в мире царил полный порядок. — Я должна взглянуть на профессора и убедиться, что он в тепле и у него все хорошо. Он будет сидеть на холоде в промокшем пальто или как-то испортит мебель! Обед почти готов, и, если хотите, я, когда накрою на стол, позвоню в колокольчик, чтобы вы спустились в библиотеку.
— Это было бы замечательно, миссис Макфедден. — Изабель с опаской посмотрела на дверь, за которой скрылся мистер Макквин. — Если вам нужна помощь…
— Пф-ф! Я прекрасно справляюсь! И такая леди, как вы, в моей кухне? Я скорее сойду с ума, чем допущу это, мадам. Никаких переживаний по этому поводу! — Она выпроводила Изабель, как маленького ребенка, и поспешила в другой конец дома к парадной двери, чтобы перехватить «своего англичанина».
Изабель не оставалось ничего другого, кроме как вернуться в свою комнату и ждать колокольчика. Она чувствовала себя бесполезной и немного напуганной резкой переменой, но с нетерпением ждала возможности снова увидеть Дариуса и насладиться его обществом. Этот день без него был пустым и холодным, а теперь у нее в голове вертелся рассказ миссис Макфедден о потере мужа.
Жила, как в раю…
Что это означает?
Дариус поставил стол перед камином и положил еще одну подушку на кресло Елены, чтобы придать ему более привлекательный вид. Отойдя назад, он окинул взглядом обстановку и нахмурился, осознав, что из-за всех своих занятий и исследований не имел ни малейшего представления о том, что нравится женщине, когда речь идет о расшитых розами подушках или мягких креслах. Для сравнения он постарался вспомнить детали сиреневой гостиной миссис Уоррен и столкнулся с тем, что в действительности очень мало что мог сделать, чтобы исправить существующее положение. Он приобрел дом со всем содержимым у человека, который умер холостяком, и теперь сам жил в нем тоже холостяком.
Глупо сейчас беспокоиться об отсутствии украшений.
И он сомневался, что для нее это имело значение.
