Мэдлин Хантер - Соблазн в жемчугах
— Неужели вы до такой степени не уверены в своих способностях убеждать, Верити? Вы не дали мне шанса принять или отвергнуть предложение, которое вы сделали мне прошлой ночью.
— Мне представилась редкая возможность, и я ею воспользовалась. Поскольку, как мне кажется, вы не слишком рассердились, могу я надеяться, что вы решили принять мое предложение?
— Я долго его обдумывал: может, следует поступиться гордостью. Именно поэтому я попросил Саммерхейза высадить меня на берег, чтобы разыскать вас.
— Так вы приняли решение?
— Пока нет. Давайте прогуляемся обратно. Я еще подумаю, а также постараюсь забыть свое раздражение по поводу вашего небольшого приключения.
Они шли назад к главной улице, и она молчала, давая ему возможность сколько угодно размышлять. Только бы ее попытка бегства не изменила его решения в худшую сторону. Неужели он настолько жесток и глуп, что заставит ее жить с ним в браке?
Она стала вспоминать свой дом, и настроение у нее улучшилось. Он примет ее предложение. Обязательно примет. Она в этом уверена.
Они дошли до конца деревни и спустились на берег. Погода была прекрасной. Морской ветер надувал паруса многочисленных яхт. Далеко в море они разглядели яхту Саммерхейза, который все еще таскал из воды рыбу. Пройдет не менее часа до того, как яхта вернется.
Останься он на яхте, Верити была бы уже в многих милях отсюда, прежде чем ее бы хватились. Она с большим успехом доказала, что может причинить гораздо больше неприятностей, чем мужчина в состоянии вынести за всю свою жизнь.
— Давайте прогуляемся в этом направлении, — предложил он и повел ее дальше по берегу, за деревню.
Деревня была расположена в небольшой бухте, а дорога, по которой они шли, поднималась немного в гору, петляя между небольшими холмами и скалами. Открывавшийся отсюда вид был великолепен. На горизонте виднелись большие корабли, направлявшиеся в устье Темзы.
— Я хочу поговорить с вами о вашем предложении, — сказал он и, сняв плащ, постелил его на клочок зеленой травы между скалами, чтобы она могла сесть. Место было настолько уединенное, что мир никогда не узнал бы, что, продав за деньги данное перед алтарем обещание в верности, сейчас он продаст и свою честь.
Хороший человек, лучший, чем он, отпустил бы ее на свободу и не стал бы брать деньги в качестве компенсации за потерю всего ее богатства. Но он не может позволить себе быть хорошим.
Она села и улыбнулась, явно настроенная оптимистически. Ее глаза блестели оттого, что все решилось так быстро.
А он смотрел на нее, и в его памяти ярко всплыло воспоминание о прошлой ночи и ее голой ноге. Как же трудно было отпустить эту ногу! Хотелось целовать ее от щиколоток до бедра и еще выше. Он глубоко вдохнул, и ему удалось избавиться от этого видения.
Она сидела вытянув ноги, как девочка, и сквозь подол желтого платья просвечивали ее щиколотки. Хоксуэлл отметил про себя, что ей не помешали бы новые туфли.
Он сел рядом и сказал:
— Мне надо кое-что узнать. — На самом деле это его гордость и самомнение желали ответа на тот вопрос, который он собирался ей задать. — Если я соглашусь с вашим планом, вы намерены выйти замуж за кого-то другого? Вы все это затеяли ради другого мужчины?
— Нет никакого мужчины, который меня ждет, если вы это имеете в виду. Я, конечно, могу выйти замуж, если встречу мужчину, который мне подойдет.
— Такого, которого одобрил бы ваш отец. Того, кто хорошо управлял бы вашим наследством, не так ли?
— Да.
— Такого человека, как мистер Тревис?
Она рассмеялась.
— Мистер Тревис? Нет, не такого. Мистер Тревис еще старше, чем вы.
Ему, возможно, не понравилось бы, что она говорит о нем как о старике, если бы его внимание не было приковано к ее смеющемуся лицу. Оно выглядело чувственным и притягивало взгляд.
— Мне всего тридцать один год, Верити. Хотя я на десять лет старше вас, мне еще далеко до подагры и вставных челюстей.
— Я лишь хотела сказать, что мистер Тревис для меня слишком стар. Я не собираюсь выходить за него замуж. А если выйду замуж, вы все равно будете получать обещанный доход. Повторяю, мы оформим это до того, как мой будущий муж сможет вмешаться или все отменить. Отец не раз говорил мне, что в Англии все можно решить с помощью правильного контракта.
— Мне просто надо было знать.
— Я так и думала. — Она сказала это по-доброму, будто понимала мужскую логику и то, почему ему надо было это знать. — Так мы пришли к согласию, лорд Хоксуэлл? Вы поможете мне исправить несправедливость?
— Я все еще об этом думаю, — вырвалось у него почти против воли.
Он же хотел сказать что-то совершенно другое, но его внимание неожиданно отвлек выбившийся из-под соломенной шляпки локон. Этот локон на бледной коже ее лба почему-то выглядел невыносимо эротично. Это свело его с ума. Вообще вся она сводила его, с ума.
— Может, вам стоит убедить меня?
— Убедить?
— С помощью поцелуя. Если я дам свое согласие на ваше предложение, вы, наверное, скажете, что поцелуи закончились вместе с моими претензиями. Я хочу получить один поцелуй. Пока мы с вами женаты и до того, как наш союз будет официально расторгнут.
Она понимала, что он ее дразнит.
— Вы хотите, чтобы я поцеловала вас до того, как вы сообщите мне о своем решении?
— Да, но поцелуй должен быть не таким, как прошлой ночью. Чтобы вы не просто клюнули меня в губы, а поцеловали по-настоящему.
— Все равно этот поцелуй должен быть коротким. Я считаю, что глупо думать сейчас о поцелуе. Гораздо умнее было бы больше вообще не целоваться.
— А что плохого в этом поцелуе? Здесь никого нет, и нас никто не увидит.
Она взглянула на него с подозрением.
— Всего один.
— Конечно. — Он потянул за ленту шляпки. — Эти поля были придуманы, чтобы запретить поцелуи. Они похожи на апостольники монахинь во Франции. Если вы не снимете шляпку, то не сможете меня поцеловать. — Развязав ленты, он снял шляпку и отложил в сторону.
При ярком свете солнца она выглядела прелестно. Подумав, она встала на колени. Она казалась очень серьезной, словно ученица, решающая трудную задачу.
Опустив голову, она нежно прикоснулась к его губам и немного задержалась. Но чуть дольше, чем было необходимо, и это сказало ему все, что он хотел знать.
Он положил ей руку на затылок, так чтобы она не могла прервать поцелуй. Ей пришлось задержаться еще на несколько мгновений. Потом еще на несколько.
Он уже забыл, зачем привел ее в это уединенное место. Значение имело лишь легкое дыхание ее поцелуя и охвативший его жар. Благие намерения, если они и были, тут же улетучились.
