Королевский рыцарь - Шеррилин Кеньон
Ничего удивительного, что дамы не дают ему прохода! Он обхватил ее лицо ладонями и добавил в поцелуй страсти. Устоит ли она?
В голове ее промелькнула картинка — он стоит перед ней обнаженный; и она впервые в жизни поняла, что такое страсть. Физическое притяжение. Вожделение.
По сравнению с этим ее чувства к одному заезжему трубадуру показались до смешного нелепыми. Лорд Страйдер — исключительный мужчина.
Он нехотя оторвался от нее и поднял голову.
— Все мужчины так целуются? — пролепетала она. Он усмехнулся:
— Откуда мне знать, я с ними не целовался.
Она рассмеялась. Лорд Страйдер непредсказуем. Кто бы мог подумать, что такой человек обладает чувством юмора и способен излучать тепло?
И сострадание.
— Не сделаете ли вы мне одно одолжение, милорд? — отступила она на шаг. — Станьте снова невоспитанным ослом.
, - Простите? — ошеломленно воззрился он на нее.
— Вас легче ненавидеть, когда вы ведете себя словно неотесанный варвар, а не излучаете очарование.
— А вам хочется возненавидеть меня? — Склонив голову, он пристально изучал ее.
— Уж лучше ненавидеть, чем поддаться вашим чарам.
— Почему?
— Потому что я не желаю похоронить еще одного дорогого мне человека, когда какому-нибудь лунатику взбредет в голову напасть на него со спины и перерезать горло. И если, Господи упаси, мне все же придется выйти замуж, я бы предпочла мужчину, который не нажил себе врагов.
Который не питает страсти к баталиям и военным опасностям.
Страйдер взял ее за руку, в глазах — нежность.
— Мужчины умирают, Ровена. Шансов споткнуться и сломать себе шею, прогуливаясь по этому двору, не меньше, чем пасть в бою.
— Нет. — Голос ее сел, напоенный болью и печалью, которую не сумели утолить даже прошедшие годы. — Здесь нет настоящей опасности. Никто не бросается на тебя с топором, пытаясь снести голову с плеч.
— А Сирил спал в своей постели. Вдали от поля боя.
— Но его убили, потому что он был рыцарем. Нет, я не хочу больше ни страха, ни раздоров. Мне хочется ощущать себя защищенной. Знать, что мой муж со мной, а не где-то в дальних странах, куда отправился сразиться с мифическими врагами и умереть. Не желаю разделить горькую участь своей матери.
— Что же за участь постигла твою мать? Ровена вдруг осознала, что открывает ему душу.
— Мой отец был хорошим человеком. Но их свели родители, у них не было ничего общего. Никогда. Отец практически не обращал на мать никакого внимания, когда бывал дома. Но мы его редко видели. — Она припомнила его смерть, и на глаза навернулись слезы. — Мне не забыть выражение лица матери, когда дядя сообщил ей о смерти мужа. Пустота. Ни единого чувства. Мой мир рухнул, а ее… Как будто ее известили о смерти соседа.
— Может быть, она просто скрывала свою боль.
— Нет. — Ровена постаралась получше припомнить тот день. — Она пожалела только о том, что он не остался дома, не пожил чуть дольше и не подарил ей сына, чтобы мне не пришлось выходить замуж за нелюбимого. Теперь моя мать снова попала в ту же ловушку — вышла замуж за человека, который игнорирует ее.
— Тебе еще повезло, — вздохнул Страйдер. — Мой отец любил мою мать больше всего на свете. Терпеть не мог уезжать из дому и спешил вернуться как можно быстрее. Я помню, какими глазами он смотрел на нее, следил за каждым ее движением. За каждым жестом. Словно перед ним разверзлись врата рая.
— Не понимаю. — Ровена вспомнила о незаконнорожденном Кристофере. — А как же Кит?
У Страйдера начался нервный тик.
— Отец любил мать, а она его — нет. — Он пригвоздил ее взглядом. — Он был всего лишь тупым невоспитанным рыцарем, а моя мать всегда мечтала об утонченном поэте. Она хотела мужчину, который осыплет ее нежными словами, а отец владел лишь искусством боя. Но он умел слушать свое сердце. Там жила она, она одна. — Страйдер покачал головой. — Отец несся домой со всех ног, но никого не застал там.
— Вы уехали навестить твоего брата?
— Откуда ты знаешь? — нахмурился Страйдер.
— Кит сказал, что ее предал один из слуг.
— Да, — кивнул он. — Мать ездила к его отцу. В который раз. Я знал, что она была неверна, но ни за что на свете бы не предал ее. Я дал ей слово.
Ровена вспомнила о том, как погибли родители Страйдера, и ее сердце заныло. Все знают, что его отец лишил жизни его мать и пытался убить Страйдера, перед тем как покончить с собой. Но никто не знал почему. Только Страйдер был в курсе, и, насколько она понимала, он не рассказывал об этом ни одной живой душе.
— Не знаю, смогу ли я спеть для тебя, Ровена. Не знаю. В его голубых глазах читалась такая мука, что у нее сердце сжалось.
— И взять тебя в жены я тоже не смогу, — продолжил он, пытаясь скрыть свои чувства. — Я никогда не женюсь на женщине, которая не полюбит меня таким, какой я есть. Ты слишком похожа на мою мать, а я сын своего отца. Не родилась еще та женщина, о которой я мог бы сказать — она верна мне в мое отсутствие.
Она кивнула, соглашаясь с ним.
— А я дочь своей матери. Как и наши мамы, я никогда не смогу полюбить человека с мечом. Скажи мне, Страйдер, как нам выбраться из всего этого?
— Не знаю. Как насчет убийства?
— Это не смешно, милорд! — возмутилась она.
— Лорд Страйдер!
Очередная стайка женщин вычислила их укрытие и торопилась к ним.
Страйдер застонал.
Ровена начала понимать причину излишней самоуверенности этого мужчины.
— Оставь меня. — Она подтолкнула его, понуждая бежать.
— Не могу, Ровена. Вдруг твой сарацин снова объявится.
Не успела она и рта раскрыть, как он взвалил ее на плечо и кинулся наутек.
Ровена пришла в ужас от подобного обращения, не говоря уже о том, что ей было просто больно. При каждом шаге она ударялась о железные мышцы Страйдера. Ей пришлось сдержать себя, чтобы не расплакаться.
Люди замерли на месте и смотрели на них во все глаза, за исключением преследовавших их поклонниц.
— Поставь меня, Страйдер, — приказала она.
Но он пропустил ее слова мимо ушей. Его путь лежал на конюшню. Не успели они вбежать внутрь, как дверь за ними захлопнулась и послышался звук закрываемого засова.
Страйдер остановился, чтобы посмотреть, кто их запер.
Ровена приподнялась, но тут же пожалела, что поддалась любопытству.
У двери
