Патриция Хэган - Любовь и роскошь
Взгляд его сапфировых глаз словно проникал в ее душу.
Дани охватили невероятные эмоции, никогда еще она не испытывала такого желания ни к одному мужчине.
И все же Дани не чувствовала трепета при мысли о том, что находится в руках опытного мужчины. Не важно, что она была девственницей. Она знала наверняка, что он вознесет ее к несказанной радости с той же легкостью, с которой вел через запутанные комбинации венского вальса.
Но позволит ли она ему?
Из тени Сирил Арпел наблюдал за кружащейся по танцевальной площадке великолепной парой. С того места, где он стоял, он видел даже выражения их лиц – полностью поглощенные друг другом и безразличные ко всему, что происходило в окружающем их мире.
Сирил сердито отвернулся и швырнул бокал шампанского в Сену.
Чертов Драгомир!
Он чуть не заскрежетал зубами. Надо было предвидеть, что Драгомир непременно появится, услышав о находке ящика с картинами. Всего несколько человек знали о секрете Сирила. И Драгомир был одним из них.
Сирил разумно рассудил, что перед русским у него одно большое преимущество: Драгомир и понятия не имел, что он, Сирил, знал тайну. А он уж точно не собирался сообщать ему об этом. Никогда и никому не поведает он о разговоре, подслушанном в магазине Фаберже. Так что он будет продолжать выполнять свой план – заполучить картину «Александровский дворец».
И ничто не помешает ему.
Глава 9
Дани, очарованная Драгомиром, его надменностью и небрежным флиртом, пробыла с ним наедине больше часа. Они танцевали, пока не утомились, а затем, когда светлые дневные тени начали удлиняться, превращаясь в золотые неясные очертания, медленно прогулялись по тропинке, вьющейся по берегу Сены.
Она совершенно забыла о Сириле и своем обещании поужинать с ним. Дани, хотя и была увлечена Драгомиром, строго контролировала себя, опасаясь, что Драгомир примет ее за избалованную, капризную кокетку или, что было бы гораздо хуже, за одну из тех женщин, которые наверняка часто подпадали под его чары. Ну уж только не она!
Преисполненная любопытства, она стала задавать ему вопросы о нем самом, однако мгновенно заметила темную печальную тень, появившуюся в его глазах. Он лишь сказал, что родился в России и что родители его умерли. Его отец был русским, а мать француженкой.
Когда он заговорил о своей семье, Дани почувствовала леденящий холод в его голосе, а потому, пытаясь вернуть атмосферу веселой непринужденности, заметила:
– Ваши голубые глаза, несомненно, достались вам от матери.
Он ничего не ответил. Однако Дани заметила, как мгновенно напряглись мускулы на его лице. Итак, он не хотел продолжать разговор о своей матери.
Она сменила предмет разговора:
– Вы свободно говорите по-английски. Наконец-то улыбка.
– Это неудивительно. Я учился в Оксфорде.
– А что же привело вас в Париж?
– Красивые женщины, – пробормотал он, сжимая ее руку. – А сейчас я нахожусь в компании самой красивой женщины Парижа.
Она затаила дыхание, надеясь, что он не услышит, как бешено колотится ее сердце. Мужчины не раз говорили ей, что она хорошенькая, и она спокойно принимала их комплименты. Почему же теперь все внутри у нее трепетало?
Пытаясь уйти от этой темы, она спросила, где он жил в России.
– В Санкт-Петербурге. – И снова холод в голосе.
– О! – вскричала она в восторге. – Значит, вы наверняка видели замечательный русский балет!
Он, казалось, почувствовал облегчение, получив возможность поговорить о чем-то, не касавшемся лично его, и быстро продолжил:
– О да! Издав в XVII веке указ, положивший начало балету как театральному искусству, Людовик XIV, возможно, и основал профессиональный балет в Париже. Однако именно Россия стала его законодательницей через семьдесят лет после того, как в царском дворце Санкт-Петербурга открылась первая балетная школа.
Дани обрадовалась, встретив человека, который, похоже, был увлечен балетом и обожал его так же, как она. Драгомир поведал ей о том, что множество раз посещал императорскую балетную труппу, и она замерла в благоговении, услышав, как он мельком упомянул о том, что знаком с Матильдой Кшесинской.
– Она же ведущая балерина у Мариуса Петипа, ведущего балетмейстера и хореографа императорской балетной труппы!
Драгомир кивнул.
– Расскажите мне о ней, – попросила Дани.
Драгомир пожал плечами:
– Ее считают самой восхитительной и модной балериной нашего времени. Драгоценности, которые она носит на сцене и не только, настоящие, и они действительно принадлежат ей. Она энергична, кокетлива, очаровательна, полна жизни – как вы… – Он осекся, с улыбкой глядя на нее.
Дани почувствовала, как зарделись ее щеки. Он смотрел на нее так… так жадно!
Быстро, возможно, слишком быстро, она сказала о том, что слышала, будто Матильда Кшесинская покинула Россию, отправившись в Милан для того, чтобы освоить сложные па, которым обучали только там, чтобы танцевать в балете Петипа «Спящая красавица». В год, когда Матильда закончила обучение в труппе и еще только завоевывала себе звание прима-балерины великолепного Мариинского театра, состоялась премьера этого балета с итальянской балериной, Карлоттой Брианза, припомнила Дани.
Драгомир в изумлении взглянул на Дани:
– Вы производите на меня огромное впечатление, мисс Колтрейн. Редко я встречал женщину, обладающую столь обширными знаниями в области балета. Большинство интересуются исключительно нарядами и музыкой, но вас, кажется, не оставляют равнодушной сами исполнители. Вы сами занимались балетом?
Теперь Дани не испытывала никакого желания обсуждать подробности своего прошлого.
– Нет, – пробормотала она, – но мне всегда этого хотелось.
Ну что ж, когда-нибудь вы непременно посетите Россию. И если я окажусь там в тот момент, то буду несказанно счастлив сопровождать вас в балет. Если Матильда будет танцевать, я прослежу, чтобы вас лично представили ей, а затем приглашу вас обеих на ужин.
Дани улыбнулась, поблагодарила его, на мгновение подумав, как замечательно это было бы, хотя вряд ли когда-либо произойдет.
Бросив взгляд в сторону заходящего солнца, она вдруг поняла, что они слишком долго находятся наедине.
– Нам лучше вернуться, – сказала она. – Большое спасибо за интересную беседу.
– Уверяю вас: мне тоже было очень интересно.
Когда они приблизились к толпам веселящихся гостей, Драгомир заметил молодого человека, который устремился к Дани. Он отвел ее в сторону, пользуясь последним моментом близкого, никем не нарушаемого общения.
– Итак, вы согласны устроить для меня завтра частный показ? – спросил Драгомир.
