Жюльетта Бенцони - Изгнанник (LExilé)
— Готов ли он рискнуть жизнью ради... того, что было особенно дорого покойной королеве?
— Вне всякого сомнения.
Тремэн уже был готов уточнить, кого именно он имел в виду, но тут объявили, что ужин подан. Он отошел от хозяйки дома, чтобы найти своих друзей Лекульте.
Званый вечер закончился глубокой ночью. Играли в вист, как люди, которые питают страсть к этой игре, и Гийом очаровал хозяина дома, проиграв ему кругленькую сумму.
— Вы из тех людей, которые мне нравятся, господин Тремэн, — сказал Талейран, пожимая ему руку согласно моде, введенной англичанами. — Приходите к нам поужинать в узком кругу. Скажем, в среду? Я буду просто счастлив, если вы расскажете мне что-нибудь еще о вашей прекрасной племяннице!
Честно говоря, Гийом был совершенно не склонен к светским развлечениям и еще меньше склонности он питал к восхвалениям в адрес Лорны, главной причины его серьезных неприятностей. Но он принял приглашение с выражением глубокой признательности. Одному Богу известно, где он окажется через пять дней! Гийом решился следить за домом Кроуфорда и оставить это занятие только после того, как убедится в присутствии или отсутствии Элизабет в его стенах.
Уже светало, когда карета банкира Лекульте доставила его к гостинице «Курляндия». Там уборщицы уже принялись за работу и мыли широкие мраморные плиты. Единственный ночной прохожий, опершись на один из пилястров, курил сигару и наблюдал за голубыми клубами дыма. Дым исчез, словно по мановению волшебной палочки, стоило только карете свернуть за угол улицы Елисейских полей[13].
— Не найдется ли у вас огонька, сэр? — спросил юный Гимар с сильнейшим английским акцентом. — Эта... штука только что погасла.
— Не утруждайте себя, старина! — проворчал Тремэн. — Вокруг ни души. Если не считать припозднившихся темных личностей, которые возвращаются к себе домой.
— У всех есть уши. Особенно у женщин. Я это знаю: однажды я был одной из них. Я божественно выгляжу в образе уборщицы!
— У вас есть что мне сказать? — спросил Гийом, пытаясь разжечь потухшую сигару.
— Да. Вы не увидите меня завтра, вернее, уже сегодня, и послезавтра тоже. У меня особое задание. А у вас есть новости? Кажется, вы отлично провели время! Я видел вас с Кроуфордом. Вы теперь друзья?
— О нет! Не думаю, что я ему понравился. У меня такое впечатление, что мое имя ему совершенно не пришлось по душе.
— Впрочем, его жене тоже, — произнес полицейский, улыбаясь уголком рта и выпуская восхитительный клуб дыма. — Эти люди что-то знают.
— Если вы это заметили, то почему задаете все эти вопросы?
— Возможно... для того, чтобы проверить качество нашего сотрудничества. Будет вам, не сердитесь! — поторопился добавить Гимар, видя, что Тремэн покраснел, как небо, которое окрасила заря. — Если вы хотите что- то узнать, самое время спросить об этом.
— Да, я хочу знать адрес этих людей.
— Это легко. Улица Варенн, ближе к середине. Кроуфорд живет в маленьком дворце за высокими стенами, к которому ведет огромный крытый подъезд в виде арки. Над ним написано: «Особняк Матиньона». Вы его не пропустите.
— Дворец?
— Дворец принца. Он принадлежал принцу Монако. Но не будем все же преувеличивать. Это не Версаль, но красиво. Что вы намерены делать?
— Сначала посмотрю. Потому войду, если представится такая возможность.
— Будьте осторожны! Мужчины-слуги похожи на хорошо вышколенных медведей. Некоторые из них индийцы. Еще есть дети, которых каждый из супругов нажил по всему свету. И потом, вполне вероятно, что принц, окажись он там, будет не один...
— Не беспокойтесь! Я себя берегу. Я намерен войти через парадный вход, во всяком случае, в первый раз.
— Под каким предлогом вы это сделаете?
Улыбка Тремэна была идеальным воплощением высокомерной иронии:
— Странный вопрос для светского человека, не так ли, мой дорогой... барон? Кстати, вы должны будете как- нибудь объяснить мне этот титул. Леди Кроуфорд стало нехорошо этим вечером. Вполне естественно, если я зайду справиться о ее здоровье...
На самом деле у него был совершенно другой план, но его Гийом предпочел оставить при себе. Он быстро попрощался и поднялся в свой номер. Ему нужно было поспать несколько часов, чтобы ум снова стал ясным. Это было необходимо для того, чтобы Тремэн мог осуществить свой план.
Было десять часов с минутами, когда он вошел в рабочий кабинет Лекульте, который радостно приветствовал его:
— Надеюсь, вы пришли, чтобы пригласить меня на обед? Из-за этой адской игры у вас не было времени поделиться со мной своими впечатлениями. Как вы находите нашего министра?
— Замечательный человек! Исключительная личность! Но не он причина этого утреннего визита, хотя я и обязан вас от всей души поблагодарить. Кстати, желание поесть тут тоже ни при чем... Я хочу попросить вас об одной услуге.
— Тем лучше! Если это возможно, то уже сделано, если невозможно, то будет сделано. Так говорил господин де Калонн покойной королеве.
— Вы, как всегда, любезны... и, возможно, обладаете даром предвидения, потому что именно память о ней и привела меня к вам.
— О Марии-Антуанетте? Это Кроуфорд оказывает на вас влияние?
— Скажем таю он кое о чем мне напомнил. Моя племянница Лорна, о которой господин де Талейран отзывался с таким энтузиазмом, преклоняется перед этой несчастной женщиной. Перед моим отъездом она просила меня найти какой-нибудь предмет, который ей принадлежал. Вы здесь всех знаете. Не могли бы вы подсказать мне, каким образом мог бы исполнить ее просьбу? Я уже было решился обратиться к шотландцу, но...
— Вы впустую потратили бы время, Гийом! Этот человек никогда не расстанется даже с сантиметром порванных кружев. Давайте посмотрим, кто из коллекционеров, кого я более или менее хорошо знаю, согласится уступить вам какую-нибудь безделушку. У королевы было столько всего, что во многих домах много чего осталось. Но некоторые относятся к ним как к святыне и не расстанутся с этими вещицами ни за что на свете! Не стоит даже пробовать! Кое-кого это дельце может соблазнить, но они могут ободрать вас как липку.
— Это не имеет значения! Мне действительно хочется доставить ей удовольствие.
— Закавыка в том, что я мало кого знаю из коллекционеров. Дайте мне минутку на раздумье...
Банкир размышлял добрых десять минут, потом вдруг вскочил с кресла и почти бегом покинул кабинет, настолько поглощенный своими мыслями, что он даже не сказал о том, куда идет.
Когда Лекульте вернулся, улыбка освещала его широкое лицо, и он выглядел вполне довольным.
— Прошу прощения за то, что бросил вас здесь, но мне неожиданно пришла в голову одна мысль, и я решил свериться с нашими книгами. Среди наших старинных клиентов есть человек, который в настоящее время испытывает определенные трудности. Он бывший член Конвента, один из тех, кто голосовал за смерть короля. Но это не помешало ему сыграть достаточно важную роль 9 термидора: ему доверили изучать бумаги Робеспьера и то, что находилось в кабинете Фукье-Тенвиля.
