Джоанна Линдсей - Будь моей
— Он и это сказал?
— Сказал.
Даша вся ощетинилась:
— Ну так плюньте на эту помолвку! Я вам не позволю выйти за него! Барон тоже будет на вашей стороне, когда вы ему расскажете.
Александра фыркнула:
— И не надейся. Я уже говорила ему, что этот павлин пытался со мной заигрывать, не зная, кто я такая, и отец был в восторге. Петровский уже показал себя человеком крайне свободных нравов, а мой папочка видит в этом только то, что я ему понравилась. Разве он поверит мне? Он решит, что я все это выдумала, и заявит, что говорить об этом с графом чересчур неудобно и затруднительно. И даже если папа и заведет такой разговор, голову даю на отсечение, что этот надменный хлыщ струсит и будет все отрицать. У них была долгая беседа, и, кажется, они прекрасно поладили. Если тогда этот человек скрыл свои подлинные чувства, то теперь и подавно их не откроет — он оказал такую честь только мне.
Даша задумчиво посмотрела в пол, прежде чем ответить:
— Похоже, у вас будет настоящий аристократический брак…
Александра с хохотом рухнула на постель. Даша хмуро посмотрела на нее и заметила:
— Ничего смешного.
— Знаю. — Александра все еще улыбалась. — На этих чертовых балах я замечала все, ведь я не слепая — особенно в Санкт-Петербурге. Половина женатых людей заводит романы, а самое ужасное, что женщины как ни в чем не бывало это обсуждают, сплетничают о других и хвастаются собственными победами. То, что предложил кардинец, по-видимому, вполне обычное дело для людей его круга. Просто, видимо, он считал, что мне это неизвестно и пытался разозлить меня, чтобы я сама расторгла помолвку, вместо того чтобы предложить мне нормальный брак.
— К чертовой матери такой брак! Вы слишком собственница, чтобы… терпеть…
— Нет, вовсе нет.
— Да знаю я вас! Вы бы избили хлыстом неверного мужа!
— Да нет же! — с жаром запротестовала Александра. Она помнила, что говорила Василию прямо противоположное. Но ведь те слова предназначались для того, чтобы его оттолкнуть. На самом деле она так не думала.
Для большей убедительности Александра добавила:
— А что касается кардинца, то мне в высшей степени наплевать, с кем этот человек спит — сейчас или потом. Впрочем, это не имеет значения: я уже сказала тебе, что никакого брака не будет.
— Если вы сумеете с этим справиться, — таковы были ваши собственные слова, — но как же вы собираетесь это сделать?
Александра прикрыла глаза рукой и шумно выдохнула:
— Не знаю. Пока что мне пришло в голову только затянуть наш отъезд — вот я и придумала все эти повозки и сундуки.
— Он только разозлится, но от брака не откажется, — заметила Даша.
— Я знаю, так давай подумаем вместе. Что может заставить мужчину отказаться от брака, на который он уже дал согласие.
— Отвращение, — предположила Даша.
— Стыд, — добавила Александра.
— Омерзение…
— Подожди-ка, это хорошая мысль! — возбужденно вскочила Алин.
— Не знаю, не знаю… Вызвать у него отвращение вам не удалось, как ни старались., так как же вы хотите вызвать у него омерзение?
— Этого я уже добилась, — улыбнулась Александра. — Он высокомерен, надменен и полон презрения и уж точно находит омерзительной, по крайней мере, мою одежду. Во всяком случае, рожа у него была именно такая. И можешь не сомневаться, моя откровенность ему тоже не по вкусу. Вот так-то, милочка!
— Что так? Вы все еще обручены с ним, значит, это не сработало?
— Пока, Дашенька, пока! Он видел меня всего только раз, а у меня в запасе еще полно всяких штучек!
— Ах, немножко притворства, — кивнула Даша. — Это я понимаю.
— Бездна, бездна притворства! — воскликнула Александра, воодушевляясь. — Граф уже считает меня провинциальной, но я окажусь худшей из всех провинциалок, каких он когда-либо встречал. Я буду грубой и вульгарной, плохо воспитанной, я стану для него сущим бедствием. Он будет бояться одной только мысли, что придется представлять меня семье и друзьям, и быстро поймет, что даже его отец расторг бы помолвку, едва увидев меня.
— Это звучит как шутка, — улыбнулась Даша.
— Но ты поедешь со мной?
— А вы думали, что сможете от меня избавиться? Александра рассмеялась и обняла подругу.
— У него займет не больше недели, чтобы как следует познакомиться со мной и отослать обратно, поэтому мы уезжаем ненадолго. Но все-таки я захвачу все свое имущество.
— То есть вы все же хотите потянуть время с этими повозками?
— Я не хочу, чтобы какая-нибудь случайность спутала наши карты. А так у меня будет запас времени, чтобы убедить его, что он сваляет дурака, женившись на мне. Но не беспокойся об укладке моих вещей. Просто запихни все в сундуки — и дело с концом. Я выставлю ему счет за все, что будет испорчено, потому что у меня не было времени уложить вещи, как полагается. Как только помолвка будет аннулирована, я это сделаю.
— Это все равно, что сыпать соль на раны, — заметила Даша.
— Вот именно!
Даша отправилась на поиски сундуков, а хозяйка решила поподробнее обдумать свое решение. Но пришла Анна, и чувство обиды, которое Александра пыталась в себе подавить, вспыхнуло с новой силой.
— Твой отец сказал мне, что ты не выйдешь к нам обедать, — начала Анна.
— У меня слишком много дел — я укладываюсь.
От Анны не ускользнуло, что в голосе девушки прозвучала горечь.
— Я очень сожалею, Алин. Я понимаю твои чувства, но все же согласись, что твой отец раздобыл тебе в мужья очень красивого мужчину.
"Очень красивого и очень испорченного мужчину, — подумала Алин, — о котором и говорить-то не хочется».
— Так ты знала о помолвке, — утвердительно заметила Александра, имея в виду близкие отношения Анны и барона.
Анна вздрогнула:
— Поверь, я сделала все, что могла. Но твой отец просто не согласился с моим мнением.
— Но ты могла меня хотя бы предупредить!
— Конечно, я твой друг, дорогая, но ты же знаешь, что в первую очередь я храню верность твоему отцу.
Александра это знала и была рада за отца. Она даже надеялась, что в один прекрасный день Анна уступит и выйдет за него замуж. Но вместе с тем Алин знала и то, что Анна никогда не одобрила бы что-либо столь архаичное, как помолвка, и надеялась, что она будет на ее стороне.
— Мне кажется, он просто боялся, что ты сбежишь, если узнаешь об этом заранее, — продолжала Анна.
Алин смягчилась и даже улыбнулась Анне. Конечно, та не виновата, что обстоятельства сложились именно так.
— Ничего, не беспокойся. Я уже смирилась, — сказала Александра, и это была чистая правда, потому что она имела в виду вовсе не брак, — но ты должна позаботиться об отце.
— Не волнуйся, все будет в порядке.
