Валери Боумен - Скандал с герцогиней
Ее просьба интриговала его. Желание жить. Жить! Господи, когда его посещали подобные мысли? Может быть, когда он был еще совсем юным? Прежде чем понял, чего ждет от него отец? Но уже в юном возрасте Джеймс узнал, что жизнь отнюдь не наслаждение. Это долг, честь, учение, работа и обязательства. И поэтому его не могло не завораживать последнее желание обреченной на смерть герцогини, такое простое и вместе с тем такое всеобъемлющее. Жить!
Он вновь взглянул на адвоката.
— У герцогини репутация похуже, чем у самого Наполеона. Даже если вы проведете собственное расследование, это будет не просто, да, Абернети?
— Очень не просто, милорд, — печально согласился Абернети.
Джеймс поднял глаза к потолку. В его жизни все было ясно. С одной стороны, человек, владеющий печатным станком, провоцирующий скандалы и сам получающий от этого удовольствие. С другой стороны, виконт, пользующийся благосклонностью света, имеющий безупречную репутацию и в этом, можно сказать, уступающий только Веллингтону.
Но сначала он должен узнать правду.
Наклонившись вперед, он снова поставил локти на стол. Встретив взгляд Абернети, прямо посмотрел ему в глаза.
— Я хочу, чтобы вы наняли сыщика, Абернети. Лучшего сыщика с Боу-стрит. Цена не имеет значения. Я хочу знать каждую подробность того дня.
Глава 14
Поджав ноги, Кейт сидела на своем излюбленном месте в библиотеке. На маленьком столике, который предупредительный слуга Джеймса поставил перед ней, лежало все необходимое для работы.
Перо замерло в ее руке, Кейт молча смотрела на листы бумаги, лежавшие перед ней. Памфлет.
Задумавшись, она наматывала золотистую прядь на палец. Сочинение памфлета оказалось делом более трудным, чем она воображала. Нет, она и не ждала, что это будет легко. Кейт вздохнула и ладонью разгладила лист, лежащий перед ней. Чернила давно высохли. Но, увы, ничего не получалось. Она уже несколько раз пробовала начать и прекращала. Скомкав очередной листок, бросила его в корзину для бумаг.
Снова и снова она пыталась рассказать свою историю. Она писала, стараясь передать свои чувства. Пыталась объяснить, почему она и Маркингем не подходили друг другу. Но на бумаге все получалось совсем не так, как ей хотелось бы. Хотя все правда. Именно то, чего и хотел от нее Джеймс… правды. Но какой правды? Какую правду ей следует рассказать? Какая правда будет правильной?
Кейт вздохнула и потерла шею пальцами, испачканными чернилами. Как объяснить другому, что ты не убийца? О, вернее, как объяснить, что ты не убийца, когда тебе противостоит гора обвинительных свидетельств? Каждое слово, которое выходило из-под ее пера, казалось ей неубедительным и ненужным.
Внезапный стук в дверь заставил ее замереть, чувствуя, как сердце готово выпрыгнуть из груди. Кейт никак не могла привыкнуть к тому, что она больше не в Тауэре. Там стук в дверь мог означать лишь одно — либо ее должны отвести в суд, либо еще дальше… на эшафот. Постоянный страх не оставлял ее.
— Войдите, — проговорила она, стараясь успокоиться.
В ту же минуту дверь открылась, и Джеймс вошел в комнату. И теперь сердце Кейт замерло по другой причине. Он стоял, засунув одну руку в карман, его темные волосы были, как обычно, аккуратно причесаны, на губах играла легкая полуулыбка. Кейт отвела глаза. Нет, ему не откажешь в привлекательности, подумала она и тут же одернула себя, ущипнув за руку. К чему эти неуместные мысли? О Господи, она действительно заслуживает того, чтобы ее сожгли на костре из-за неуважения к памяти мужа. Но ей тут же вспомнилась леди Беттина, которая провела ночь в ее доме, выставляя напоказ свои отношения с Джорджом, и Кейт не смогла вызвать в себе чувство вины, которую следовало ощущать за неприязнь к мужу, хотя он был мертв.
Она старалась не обращать внимания на дурманящий мужской запах, который сопровождал Джеймса. И постаралась вновь сосредоточиться на памфлете.
— Милорд? — сказала она, поднимая перо и изображая интерес к работе. — Вам что-нибудь нужно?
Он остановился в нескольких шагах от нее.
— Я пришел, чтобы кое о чем спросить вас, Кейт.
Он сел на стул напротив нее, и она выжидающе смотрела на него.
— О чем же? — спросила Кейт, отложив перо и изучая его лицо, которое сейчас было так близко.
— У меня был разговор с Абернети… — начал Джеймс.
— Мы с ним уже закончили. — Кейт пожала плечами. — Я не думаю….
— Предоставьте мне беспокоиться об этом, — прерывая ее, проговорил Джеймс и, потянувшись вперед, поставил локти на колени.
— Это не ваше дело, милорд. И не ваша забота. — Она отвернулась, на глаза неожиданно навернулись слезы.
— Скажите мне, Кейт… — Он сделал паузу. — Есть что-то еще? Что-то еще, что вы вспомнили?
Она глубоко вздохнула и посмотрела ему в глаза.
— Я думала об этом много раз. Много, много раз. Я мысленно проигрывала то утро снова и снова. — Она сжала виски кончиками пальцев. — Кроме Джорджа, в доме были я, леди Беттина и слуги.
— Вы уверены в этом?
— Так же уверена, — кивнула она, — как и то, что у нас не было других гостей.
Он внимательно наблюдал за ней. Она не могла не чувствовать взгляд его проницательных глаз.
— Вы не думаете, что это могла сделать леди Беттина? — На этот раз его голос звучал требовательно и властно.
Опустив руки на колени, она сложила их и, подняв голову, смотрела в потолок.
— Я полагаю, это возможно, но, честно говоря, не знаю, зачем ей это? Это лишено всякого смысла. Казалось, они были так… увлечены друг другом. — Кейт прерывисто вздохнула. Джеймс заметил, с каким трудом дались ей последние слова. Проклятье, он даже сейчас горел желанием устроить Маркингему нешуточную взбучку.
— Возможно, между ними была ссора? Вы не знаете?
Она пожала плечами, снова встречая его взгляд.
— Возможно. Все возможно. Но единственное, что я помню… — Она отвернулась, глядя в темное окно. — Единственное, что я действительно помню… это как я вошла в комнату… и он лежал на полу… — Она не договорила, горло перехватило от конвульсий.
Джеймс потянулся и сжал ее руку. Она была такая маленькая и холодная по сравнению с его теплой ладонью.
— Должно быть, это было ужасно, — прошептал он.
Она заморгала, прогоняя слезы, и снова повернулась к нему.
— Боюсь, я мало чем могу помочь. Это все, что я помню. И все, что я знаю.
— Достаточно, Кейт. Спасибо. Мне не надо было мучить вас.
— Если я вспомню что-то еще, то тут же расскажу вам, — заверила она его.
— Спасибо. — Он быстро отвернулся. — А теперь обсудим более приятный вопрос. — Он отклонился на спинку стула и улыбнулся, от этой улыбки сердце Кейт перевернулось в груди. К вечеру на его подбородке и щеках небритость проступила еще явственнее, но Кейт делала все, чтобы не замечать это.
