Патриция Мэтьюз - Пылающий рассвет
Дженкс пожал плечами:
– Слыхал, что он в Дареме. А вот ответ на первый вопрос: твой братец продал этот дом и ферму со всеми постройками мистеру Латчеру. Вот, погляди. – И он вынул из кармана листок бумаги. – Это купчая, все законно.
– Я не верю тебе! – гневно выкрикнула Шарлотта.
– Брось, куколка! Смотри, подпись внизу. – Он повернул листок так, чтобы они хорошо увидели. – Джеферсон Кинг. Так зовут твоего брата, что ли?
Она взглянула и объявила:
– Если это и подпись Джефа, то скорее всего его заставили ее поставить.
Дженкс на это расхохотался:
– Единственное, что вынудило его подписать бумагу, так это деньги на выпивку, девок и карты, а мистеру Латчеру пришлось заплатить его долги. – Он поглядел в бумагу и уточнил: – Да еще тысячу долларов наличными! Понятно? Так что это вы находитесь в чужих владениях. Здесь все принадлежит мистеру Латчеру, и дом в частности. Ваше счастье, что я не считаю фургон и лошадей.
Шарлотта гордо подняла голову.
– Это все равно мой дом. Я не уйду по своей воле отсюда, – заявила она упрямо.
– Да? Могу помочь тебе, – ухмыльнулся Дженкс. – Ребята, идите сюда!
Из дверей вышли двое здоровенных парней с ружьями наперевес. Бен положил руку ей на плечо:
– Шарлотта, мы ничего не можем сделать. Давай поедем в город и посоветуемся с адвокатом насчет защиты твоих прав.
Бену пришлось утащить ее силой. Только когда они отъехали от дома на приличное расстояние, Шарлотта расплакалась от отчаяния.
Глава 6
В номере дешевой гостиницы Джеф Кинг, голый по пояс и босой, сидел в потертом кресле со стаканом виски в руке. Он смотрел невидящим взглядом в стену и старался при этом ни о чем не думать.
Раздался громкий стук в дверь. Он вздрогнул и дрожащей рукой поставил стакан на пол. Потом с трудом встал и, хромая, подошел к двери.
На пороге стояла грудастая женщина с вызывающе раскрашенным лицом.
– Ты Джеферсон Кинг? – спросила она и, когда тот кивнул, заявила: – А я – Мэй. Меня прислал Коб Дженкс.
Джеферсон тупо уставился в огромный вырез ее платья, вернее, смотрел он на то, что оттуда выглядывало.
– Входи, Мэй.
Она прошла, и в комнате сразу запахло дешевыми сладкими духами. Джеф аккуратно запер дверь и, обернувшись, увидел, что Мэй стоит около кровати и расстегивает сзади платье, а через несколько секунд она предстала перед Джефом полностью обнаженной. Потом улыбнулась немного растерянному клиенту и улеглась на кровати в непринужденной позе.
– Ну, я готова, милый!
Джеферсон снял штаны и забрался на кровать. Надо сказать, он был не очень уверен в себе – пил почти весь день. Но Мэй оказалась профессионалкой высокого класса. Она принялась за дело, и вскоре Джеферсон смог заняться с ней любовью. Видно, у него это получалось неплохо, потому что Мэй стонала:
– Вот так, милый! Хорошо! Ты настоящий мужчина, не то что другие! Ну давай, давай...
Развязка наступила быстро, раньше, чем Джефу хотелось бы. Пока он старался отдышаться, Мэй встала и начала одеваться. Он наблюдал за ней и думал: «Вот так всегда с девками: кончил дело – и до свидания! С другой бы женщиной, постоянной любовницей, можно было бы понежиться, пообниматься, потом еще побаловаться!» Но какая женщина захочет иметь дело с калекой? Только та, которой платят.
Можно было бы оставить Мэй на ночь, но теперь, когда он удовлетворил свое желание, в нем не осталось никакого чувства, кроме отвращения, не только к этой напудренной и надушенной до тошноты проститутке, но и к самому себе.
Тем временем Мэй направилась к двери, и Джеф крикнул ей:
– Возьми деньги на туалетном столике!
– Не волнуйся, милый, – улыбнулась она. – Коб Дженкс мне заплатил за тебя и передал, что это награда, только не знаю за что.
Джеф саркастически рассмеялся. Награда! Он предал родную сестру, а ему за это платят, как Иуде. Тому – тридцать сребреников, а Джеферсону – девку.
После ухода Мэй он встал, оделся, придвинул единственное кресло к окну и уселся там, потягивая виски и глядя на безлюдную улицу.
Он знал, что с тех пор как вернулся с войны, ведет себя отвратительно, но ничего не мог с собой поделать. Во всех своих бедах он винил войну. Если бы южане победили, все сейчас было бы по-другому, и сам Джеф был бы прежним – энергичным, работоспособным, даже невзирая на хромоту. А так он предпочитал оставаться в полном бездействии, в депрессии, жалея себя и оплакивая свою горькую жизнь.
То, что он попал к Латчеру в кабалу, ясно, хотя он старался не поддаваться искушению одалживать у него деньги. Но дело в том, что Джеферсон чувствовал себя мужчиной, только напившись. Спиртное, девки и карты стали частью его жизни. Получив от Латчера деньги, он стал играть в покер, а так как умением не отличался, постоянно проигрывал. Тем не менее надеялся, что ему вот-вот повезет, он сорвет солидный куш и тогда вернется к Шарлотте с карманами, полными денег, а она будет гордиться им.
«Да я просто обязан это сделать!» – подумал Джеферсон, откинувшись в изнеможении на спинку кресла. Сколько можно влачить жалкое существование! Война была сущим адом, и после всех мук он заслуживает лучшей доли.
Когда Шарлотта поехала торговать в первый раз, он одолжил у Латчера деньги на выпивку и женщин. Казалось, отыграв эти деньги в покер, он сможет обойтись без помощи сестры. Но вот невезение – продул все дотла. Пришлось Шарлотге отдавать большую часть заработанных ею денег Латчеру, и Джефу было ужасно стыдно. Он хотел признаться в этом сестре, но она и говорить с ним не желала.
Он простил ее, так как понимал, что другого отношения и не заслуживает, но твердо решил снова попытать счастья в картах. Не успела Шарлотта уехать снова, как он отправился к Латчеру и снова одолжил денег – тысячу долларов, а проиграл их за одну ночь. На следующий день Латчер заявил, что больше не даст ему ни цента, но Джеф может отписать ему ферму Кингов. Тогда они будут в расчете, а Латчер даст еще тысячу впридачу, пусть только Джеф подпишет бумаги.
Пришлось согласиться. И он решил, что с тысячей долларов он обязательно выиграет еще больше и купит Шарлотте красивый дом в Дареме. Зачем такой женщине, как она, горбатиться на ферме? Пусть почувствует себя настоящей светской дамой. Размечтавшись, он снова сел за карточный стол и, как обычно, все проиграл.
Что же теперь делать? У него осталось всего пятьдесят долларов, этого едва хватит на еду и недельное проживание в гостинице.
Тут Джеферсону в пьяную голову пришла спасительная мысль: Шарлотта не сегодня завтра вернется из поездки, она скорее всего хорошо заработала! Ну конечно, она несколько дней будет дуться на него из-за проданной фермы, но потом можно попробовать обратиться к ней...
