Вирджиния Хенли - Пират и язычница
– Ну почему же? Нет пределов совершенству, – поддразнила Барбара. – Вот… Давайте попробуем это… здесь написано, что оно готовится из семян белой горчицы, которая охватывает огнем некоторые части тела!
Она проказливо хихикнула и, сжав могучую плоть, окунула пальчик в склянку с притиранием.
– Осторожнее, Барбара, не так много, не хочешь же ты, чтобы чертово семя сделало меня евнухом?!
Но Барбара не переставая смеялась, пока Карл не притянул ее к себе и, подняв юбки, погладил холмик шелковистых волос.
– Клянусь, стоит тебе войти в комнату, и я тут же представляю, как твое платье валяется на полу, а сама ты, обнаженная, стонешь в моих объятиях!
Их языки начали замысловатый танец, сталкиваясь и сплетаясь, и Барбара, позабыв обо всем, едва не опустошила склянку, намазывая ее содержимое на побагровевшую головку любовного жезла. Огромные мужские ладони сжали ее упругие ягодицы: Карл оторвал Барбару от пола и насадил на свое могучее оружие.
– Так тебе и надо! Теперь вся эта горчица окажется в тебе, и посмотрим, у кого и что загорится сильнее, – шепотом пообещал он.
Барбара невольно охнула, когда Карл наполнил ее собой. И как он и предсказал, внутри все пылало от жара соединенных тел. Напряжение росло, становилось почти непереносимым: казалось, оба вот-вот лишатся рассудка от невыносимого желания окунуться в море экстаза.
Карл расставил ноги пошире и прижал Барбару спиной к шкафчику. Любовники не слышали звяканья многочисленных бутылок, из которых выплескивались зелья. Барбара, закрыв глаза, тяжело дышала. Карл, еще не окончательно потерявший голову, схватил пузырек с янтарной жидкостью и, глубоко вдохнув сам, поднес его к носу любовницы. Мир, казалось, взорвался. Барбара пронзительно вскрикнула и, почувствовав, как кровь тяжелыми толчками пульсирует в висках, лишилась сознания и рухнула на пол, увлекая за собой Карла. Тот тоже долго не мог прийти в себя. Никогда еще он не испытывал ничего подобного.
Прошло немало времени, прежде чем король сумел встать. Подняв любовницу, он отнес ее к окну и усадил на подоконник. Женщина с трудом приоткрыла все еще затуманенные блаженством глаза.
– Барбара, что с тобой? – встревожился Карл.
– О-о-о, сир, я на седьмом небе, – призналась она.
Возвращаясь из дворцовой часовни, королева случайно подняла голову и, заметив Барбару и Карла в окне лаборатории, с легкой завистью подумала, как было бы чудесно, если бы супруг разрешил и ей помочь проводить алхимические опыты.
К концу дня в доме тетушки Лил появился матрос, присланный за багажом Саммер, но та отослала его на корабль с пустыми руками. Рурк Хелфорд был вынужден явиться сам, очевидно, желая уверить леди Ричвуд в том, что ее племянница будет пребывать на борту его корабля в полном благополучии и безопасности. На этот раз, к немалому, хотя и тайному веселью женщин, манеры его были безупречны, и Саммер после долгих уговоров «позволила» убедить себя.
Сердце девушки учащенно забилось, когда Рурк помог ей сесть в карету. Она не взяла с собой ни горничной, ни компаньонки, что считалось в то время серьезным нарушением этикета. Одна. Совсем одна.
Напряженная, напоенная чувственностью атмосфера была почти ощутимой. Оба натянуто молчали, хотя было совершенно ясно, что мужчина-охотник почуял запах женщины и ничто не собьет его со следа.
Молчание неожиданно нарушил его низкий бархатный голос:
– Вам, должно быть, кажется странным, что я пришел так поздно, но в три часа ночи начнется прилив, который и вынесет нас в море.
– Вы забываете, лорд Хелфорд, я дитя моря, – мягко напомнила она.
– Разумеется. Недаром говорят, что у нас, корнуолльцев, вместо крови в жилах течет соленая вода, а в сердцах горит огонь, – согласился Рурк.
– Да, и вместо мозгов дерзость и привычка лезть на рожон, – язвительно добавила Саммер.
Рурк, немало удивленный тем, что слышит подобные выражения из уст леди, поднял брови:
– Что же… нужно сознаться, Лондон имеет свои преимущества, но для человека, привыкшего к бурной жизни, столица кажется тюрьмой. Я счастлив вернуться домой в Корнуолл, где давно уже не был.
Саммер так и подмывало расспросить его об обязанностях магистрата, но ей пришлось прикусить язычок. С этим человеком надо держаться настороже. Что ни говори, а он скорее враг, чем друг. С какой стороны ни посмотреть, Хелфорд представлял власть, закон, могущество короны, тогда как она постоянно имеет дело с контрабандистами, ежедневно рискуя головой.
Девушка зябко поежилась. Да, нелегкие деньки предстоят, особенно с таким соседом!
– А вы, мисс Саммер, станете скучать по Лондону? – как бы между прочим спросил Рурк, сгорая от желания узнать о ней все, что можно.
– Нельзя скучать о том, чего не знаешь, милорд. Я всегда жила вдали от шумного света, – тихо ответила Саммер. – Я ценю свободу и больше всего не люблю, когда кто-то пытается вмешиваться в мои дела.
Ничего не скажешь, ловко она его отбрила. Опять намекает на то, что он невоспитан и лишен такта. Какая строгая, чопорная леди! Посмотрим, долго ли она останется таковой!
Лошади остановились, и едва Рурк открыл дверцу, как в карету ворвались звуки и запахи моря. Он поднялся, намеренно задев бедром ногу девушки, но она сделала вид, будто ничего не заметила. Лорд Хелфорд ловко спрыгнул на землю и протянул Саммер руки, чтобы помочь ей спуститься. Но та надменно вздернула подбородок, а красивое личико исказилось гримасой. Она долго колебалась, прежде чем вложить в его ладони свои, и как только их пальцы встретились, опустила глаза и, кажется, залилась румянцем. Господи, если с ней такое творится от одного прикосновения, что же будет, когда его губы станут ласкать ее самые потайные местечки?
При одной мысли об этом чресла Рурка налились сладкой болью. Он с трудом сдержал порыв подхватить ее и унести в свою каюту и, хотя понимал, что сейчас это невозможно, дал себе клятву осуществить эту мечту в самом ближайшем будущем.
Поддерживая девушку под локоть, он повел ее по сходням, стараясь, чтобы она не оступилась. Завидев капитана, матросы поспешили выстроиться на палубе. При свете фонаря она увидела на лицах тех, кто стоял рядом, почтение. Или страх? Кто знает?
– Мистер Калли! – прозвенел резкий голос.
– Есть, сэр, – последовал незамедлительный ответ. Немолодой моряк выступил вперед и браво отдал честь.
– Вещи миледи, – коротко приказал Хелфорд.
Саммер стало не по себе. Этот человек привык к безоговорочному повиновению и не потерпит ни малейших возражений!
Он повел ее не к своей каюте, а к другой, поменьше, расположенной ближе к носу судна, и, как оказалось, очень уютной.
