Джулиана Грей - Чтобы встретиться вновь
Она его еще не заметила, потому что смотрела на юг, на длинный ряд земляных террас, вероятно, мысленно подбирая место для пикника. Роланд на мгновение замер, глядя на нее и балансируя между двумя возможностями: с одной стороны – письмо сэра Эдварда и долг перед королевой и страной, не говоря о его собственном любопытстве; с другой – Лилибет.
На самом деле тут и думать не о чем.
А сэр Эдвард может пойти и повеситься.
– Почему мы не можем устроить пикник на озере? Почему, мама? – Голосок Филиппа опасно напоминал хныканье.
«Потому что час назад я выглянула в окно и увидела, что лорд Роланд Пенхэллоу идет в ту сторону».
– Потому что вода еще слишком холодная, дорогой мой. Нам будет гораздо лучше в персиковом саду.
– Ничего подобного! И там вовсе не холодно! Уже апрель, мама! Никакая не зима! – На этот раз он захныкал, даже заныл, и этим респектабельным нытьем мог по праву гордиться любой пятилетний ребенок.
– Все равно.
Филипп замолчал, готовясь к новой атаке.
– Но мы же не должны там плавать только потому, что это озеро! – выпалил он наконец.
– Филипп, дорогой мой. Я знаю, на что способны маленькие мальчики. Если мы устроим пикник у озера, раньше или позже ты обязательно окажешься в воде. А у меня нет с собой полотенец, нет смены…
– Леди Сомертон! Какой восхитительный сюрприз!
Лилибет подскочила и одновременно повернулась.
– Лорд Роланд! Боже милостивый! Вы… какого дьявола…
Голова у нее закружилась. Он сейчас должен быть у озера, она в этом ни капли не сомневалась и была в полной безопасности.
Но вот он стоит прямо перед ней, широкоплечий, без шляпы, солнце золотом блестит в его волосах. Причина – Господи Боже! – растущей в ней новой жизни.
– Идете на пикник? – осведомился он.
– Да, но…
– Позвольте, я возьму вашу корзинку. Она кажется очень тяжелой.
Лилибет выпустила из рук корзинку, слишком потрясенная, чтобы возражать. Безмятежный день только что рассыпался на кусочки.
– Но вы… вы не можете…
– Не могу? Да что вы, леди Сомертон. Вы же не прогоните меня с пикника, правда?
– Но… – Она лихорадочно пыталась придумать хоть что-нибудь. – Но Уоллингфорд! Пари. Нам не разрешается общаться с противоположным…
– О, ради всего святого. Мой брат и его пари. Я скажу ему, что похитил вас обоих, и сам за это расплачусь. Лично составлю объявление в «Таймс», буду покорнейшим образом просить прощения. – Он ухмыльнулся. Солнечные зайчики заплясали в его карих глазах. – Позвольте присоединиться к вам. Обещаю, я буду вести себя безупречно.
Эта его чертова улыбка. Эти морщинки в уголках глаз.
– Надеюсь, – услышала она собственный голос. – Но только если вы поклянетесь, что не съедите все сами.
Он качнул корзинкой.
– Судя по весу, еды тут полно.
– Вы идете с нами, ваша милость? – спросил Филипп, помчался вперед и крикнул через плечо: – Мы идем вниз, к озеру!
– К озеру! Чудесно!
– Мы не идем к озеру! Мы идем в… – Лилибет заторопилась, пытаясь догнать сына.
– Да почему? Там так чудесно. Чистая горная вода, волны плещутся о берег, все такое. Прекрасный выбор.
– Но… – А какой теперь смысл протестовать? Ее единственное возражение – присутствие там Роланда – оказалось никчемным. – Ну хорошо, – слабым голосом согласилась она.
– Замечательно. Вперед, Филипп! – Роланд заспешил вслед за мальчиком, излучая всем телом изящество и энергию.
Она спускалась за ними по виноградникам на террасах, по нежной свежей траве на лугу для выпаса овец, мимо яблонь и персиковых деревьев, тяжелых от ароматных цветов. Приятный весенний ветерок обдувал ее щеки, принося с собой запах свежевспаханной земли, и тревога в ее груди постепенно исчезала, сменяясь чем-то более приятным.
Чем-то похожим на предвкушение.
Глава 7
Честно ли пытаться завоевать благосклонность леди, расхваливая ее отпрыска? Роланд коротко обдумал эту мысль и сделал то, что делал всегда, сталкиваясь с вопросами деликатности и этики: отмахнулся от нее.
– Он славный мальчик, – сказал Роланд, глядя, как Филипп раскладывает на берегу камни. Помолчал и добавил: – Умный мальчик.
– Временами чересчур умный, – негромко отозвалась Лилибет. Она сидела, прислонившись спиной к надежному стволу оливы и приковавшись взглядом к сыну. – Не подходи близко к воде, Филипп! – крикнула она.
Мальчик сделал вид, что не услышал. Роланд видел это совершенно ясно, поскольку и сам в детстве часто пользовался этим приемом. А если уж совсем честно, то и сейчас тоже. Он приподнялся на локте, краем глаза следя за Лилибет.
Она вела себя довольно дружелюбно. Возможно, даже слишком дружелюбно, с тем же поверхностным приятельским расположением, с каким три недели назад вошла в конюшню. Притворяясь, что между ними ничего нет. Роланд взял с ее салфетки еще кусок сыра, и пикантный привкус наполнил его рот.
Самое время слегка ее расшевелить, решил он.
– Скажите мне, – произнес он, поворачиваясь к ней лицом, – каким был ваш муж?
– Почему «был»? – сказала она. – Он все еще существует и все еще мой муж.
– В таком случае какой он, ваш муж?
– Я не очень понимаю, о чем вы. – Она посмотрела на него в упор. – Полагаю, вы знаете его так же хорошо, как я, ведь вращаетесь в тех же кругах.
– Не совсем так. Я знаю только о его репутации.
Лилибет пожала плечами.
– Ну и вот. Репутация, как правило, редко бывает ошибочной. – Она завела руку за голову и вытащила длинную шляпную булавку. – Но полагаю, на самом деле вас интересует, какой он любовник. Ведь вам именно это хочется узнать, верно?
Он подавился и сел.
– Боже правый.
Лилибет улыбнулась, сняла шляпку и положила на землю.
– Думаете, я не могу быть дерзкой? Что я все еще та девушка, какой была шесть лет назад?
– Конечно, нет. И за это обожаю вас еще сильнее.
На этот раз она рассмеялась.
– Ну, это не больше, чем вы заслуживаете, вот так вот суя свой нос куда не просят. Я просто обязана предупредить вас, чтобы в следующий раз вы дважды подумали, прежде чем задавать подобные вопросы.
Лилибет сидела достаточно близко, чтобы он мог к ней прикоснуться. Роланд жаждал это сделать, но ее шляпка с широкими полями лежала на траве между ними, как чопорная дуэнья. Неужели он и вправду плотски познал это тело? И эти жадные бедра поднимались к нему навстречу?
