Джулия Гарвуд - Две розы
– В чем дело? – спросил Харрисон.
– Вы сочтете меня сумасшедшей.
– Нет.
Девушка перевела дыхание.
– Иногда я ощущаю свою связь с этой землей. Когда меня ничто не отвлекает, мне кажется, что я вот-вот услышу, как бьется ее сердце.
Девушка прямо-таки пожирала глазами Харрисона. Ей показ лось, что он сдерживает ухмылку, и Мэри Роуз решила как-то оправдаться:
– Я думала, вы тоже чувствуете это, Харрисон…
– Мэри Роуз, ты будешь наконец шевелиться? Боже правый, целый день только и делаю, что дожидаюсь, – прорычал сзади Кол и девушка тут же пришпорила лошадь.
– Мой брат не выносит всякие задержки. Вообще-то он очень добродушный, но скрывает это.
По наблюдениям Харрисона, добродушием Кол не отличался, и он недоумевал, как строптивца до сих пор не убили. Он был не просто вспыльчивым, а самым нетерпимым и задиристым человеком, с каким Макдональду приходилось когда-либо сталкиваться. И это, судя по всему, было далеко не худшим его качеством.
Самого младшего из братьев они застали около основной конюшни, но церемонии знакомства с ним Харрисону пришлось ждать довольно долго. Спешившись, он стал уговаривать Мак-Хью войти в стойло. У жеребца, однако, не было настроения слушаться хозяина. Он несколько раз взбрыкнул задними ногами, а потом принялся храпеть и гарцевать, толкая Харрисона мордой в плечо.
Макдональд попытался призвать коня к порядку, но животному, должно быть, не понравились интонации его голоса. Он снова толкнул Харрисона, и на сей раз хозяин шлепнулся на пятую точку, подняв тучу пыли.
Харрисон чуть не провалился сквозь землю от унижения. Мэри Роуз снова и снова просила братьев как-нибудь ему помочь, но никто и не подумал приблизиться к лошади. Дуглас тактично улыбался даже тогда, когда жеребец вторично повалил Харрисона на землю.
Кол, напротив, хохотал так, что из глаз его потекли слезы. Харрисон испытывал острейшее желание заехать ему по физиономии, но разум все же возобладал. В конце концов Мэри Роуз расстроилась бы, если бы гость отметелил ее брата, и поняла, что Макдональд не промах. Поразмыслив, Харрисон решил прекратить борьбу с конем. Бросив поводья, он пошел к корралю. Мак-Хью еще раз громко всхрапнул, погарцевал немного и двинулся за хозяином. Проследовав рысью в глубь загона, жеребец остановился и, пока Макдональд расседлывал его, стоял неподвижно, словно изваяние.
– Харрисон, познакомьтесь с Трэвисом, – позвала Мэри Роуз.
– Что это за имя – Харрисон? – спросил Трэвис достаточно громко, чтобы Макдональд его услышал.
– Фамильное, – пояснил Харрисон. Он повесил седло и попону на изгородь, закрыл за собой ворота и подошел к самому младшему из Клэйборнов. – А Трэвис что за имя? Ирландское?
– Возможно, – весело согласился тот.
Такой ответ не устроил Харрисона, но расспросить Трэвиса подробнее не удалось, так как Мэри Роуз уже принялась рассказывать, как она познакомилась с Харрисоном.
Пока она говорила, Харрисон разглядывал Трэвиса, и в голове у него вертелась одна и та же мысль: этот человек не мог находиться в кровном родстве с остальными Клэйборнами. Правда, Макдональд все больше убеждался, что отсутствие сходства друг с другом характерно для членов этой семьи. Черт возьми, Трэвис больше всего походил на Мак-Хью.
Последнее сравнение заставило Харрисона улыбнуться. У Трэвиса были каштановые волосы с рыжеватым отливом и зеленые глаза. Он был почти одного роста с Дугласом, но менее осанистым, тонким, словно тростинка, и явно уступал силачу Колу.
Харрисон решил, что теперь его уже ничто не удивит. Если бы Мэри Роуз сказала, что у Трэвиса есть брат-близнец, чистокровный индеец кроу, он бы спросил у этого близнеца, не ирландец ли он, с самым невозмутимым видом.
Он прислушался к общему разговору лишь тогда, когда Мэри Роуз объявила Трэвису, что Макдональд останется поужинать. Брат принял эту новость совершенно спокойно, и Харрисон уже было подумал, что Трэвис вовсе не столь задирист, как Кол, но тут младший из братьев Клэйборнов вдруг опроверг его мнение.
– У вас сильный характер, если вы ездите верхом на таком уроде.
– Трэвис, не груби, – приказала Мэри Роуз.
– Наоборот, я хотел сделать Харрисону комплимент, – пояснил Трэвис и повернулся к гостю. – Извините, если я вас обидел.
– Харрисон, вы будете завтра седлать Мак-Хью? – прокричал Кол, разгружавший экипаж.
– А что? – поинтересовался в ответ Макдональд, почуяв неладное.
Кол взвалил на плечо мешок с мукой и лишь после этого сказал:
– Я хочу посмотреть, как вы это делаете.
Харрисон скрепя сердце промолчал, ибо понял, что о любых своих словах он впоследствии пожалеет.
Кол пересек веранду и вошел в дом, и тут только Харрисон заметил высокого чернокожего мужчину, прислонившегося к столбу веранды. Этот широкоплечий человек с волосами, тронутыми сединой, в очках в золотой оправе, был одет в темно-красную рубашку из шотландки с расстегнутым воротом и коричневые брюки. Мужчина держался так свободно и уверенно, словно находился у себя дома.
Харрисон подумал, что это, вероятно, еще одна заблудшая душа, которую Мэри Роуз взяла под свое крыло и пригласила на обед. Судя по всему, мужчина явно решил задержаться у Клэйборнов подольше. – Не обращайте внимания на Кола, Харрисон. Ему просто нравится дразнить людей. Вообще-то он очень добрый, душевный человек, – сказала девушка и улыбнулась, словно просила Макдональда поверить в эту чушь. Лишь благодаря большому усилию воли он не рассмеялся ей в лицо.
– Ради всего святого, Мэри Роуз, Харрнсон не маленький мальчик, – одернул девушку Трэвис, идущий следом за Макдональдом. – Со временем вы привыкнете к моей сестре. Вечно ее беспокоят чьи-нибудь чувства – прямо-таки ничего с собой поделать не может. Не принимайте близко к сердцу.
Дав гостю столь мудрый совет, Трэвис обогнал его и устремился дальше.
– Вам осталось познакомиться с еще одним моим братом, и тогда вы будете знать всех. Поторопитесь, Харрисон. Адам ждет нас.
Мэри Роуз взбежала по ступенькам и почему-то остановилась рядом с незнакомцем.
– Адам, я хочу представить тебе моего друга Харрисона Макдональда из Шотландии.
Адам отодвинулся от столба и повернулся к Харрисону.
– В самом деле? – спросил он. – Ну что же, добро пожаловать в Роуз-Хилл, мистер Макдональд.
Харрисон был настолько поражен, что не мог выдавить ни слова. Он недоуменно переводил взгляд с Мэри Роуз на Адама, но ни тот, ни другой не пришли ему на помощь. Они просто смотрели на него и ждали, как он отреагирует на услышанное.
Конечно, ему очень бы хотелось узнать, с какой стати чернокожий называет себя братом девушки и почему она с этим соглашается. Но по зрелом размышлении Харрнсон решил, что не вправе задавать какие-либо вопросы, а Адам с Мэри Роуз не обязаны объясняться.
