Дебора Макгилливрей - В ее постели
– Успокойся, сестрица. Мы не сделали ничего… – начал Льюис, но увернулся, когда она схватила пустой ночной горшок.
Братья бросились врассыпную, что затруднило ей выбор цели.
– Ах вы, безмозглые… кретины… олухи… остолопы… о-о…
– Обалдуи – слово, которое ты обычно швыряешь в нас, сестра. – Дьюард выглянул из-за стула. – Болваны – в крайних случаях.
– Болван! – Эйтин стояла, трясясь от злости, слишком практичная, чтобы разбить такой хороший ночной горшок об одну из тупых голов. – Мало мне было забот. Я отправила вас с простым поручением – найти мужчину, которого никто не хватится, и кого вы привезли? Кузена Дракона Шеллона! Тупоголовые, безмозглые…
Хью высунул голову из-за двери, за которой прятался.
– Ну-ну, Эйтин, умерь свой пыл. Все будет отлично, вот увидишь. Гонец вернется к Шеллону и скажет, что его кузена здесь нет.
Эйтин огляделась, ища, чем бы его ударить. Ничего не найдя, в раздражении вскинула руки.
– Конечно, скажет. И Шеллон забеспокоится еще больше и отправит еще больше своих людей на поиски. Что будет, когда он сам приедет сюда, вы, дубины?
Дьюард пожал плечами:
– Ну приедет, и мы скажем ему то же самое: что его родственника здесь нет. Эйтин, он же не может видеть сквозь стены, как он узнает, что его кузен в башне, и с чего бы ему думать, что у нас есть причина держать здесь Сент-Джайлза, он просто развернется и уедет.
– Дьюард, прекрати свою бесконечную трескотню! Большинство людей дышат, когда говорят. – Она закрыла глаза и потерла виски, боль в голове становилась почти невыносимой. – Ох, мы обречены. Мало мне было того, что Филан и Динсмор доводили меня до отчаяния, так вдобавок к этому вы навлекли на нас огонь грозного Черного Дракона.
– Сестра, – Льюис вылез из своего укрытия, обнял Эйтин за плечи и повел к кровати, – ты просто устала. Тебе надо отдохнуть. Хью приведет Уну, и она даст тебе своего отвара, чтобы ты как следует поспала. Эйнар посторожит, а вечером мы решим, как лучше поступить.
– Сент-Джайлз возвращается. Сегодня же. Больше никаких споров, – твердо проговорила она, понимая, что это единственный выход.
Может, если они до рассвета вернут пленника в Гленроа, огнедышащий Дракон не налетит на Лайонглен и не сделает из них жаркое.
Глава 6
Пронзительный крик – кажется, кричала женщина – эхом отозвался в его одурманенном мозгу, пробудив от сна без сновидений. Звук повторился еще дважды. Потом ничего. Пребывая в состоянии полудремы, Деймиан гадал, не приснилось ли ему это.
Наверное, он снова провалился в черную бездну сна, холод постели заставил его пошевелиться. С улыбкой он протянул руку, чтобы притянуть ее теплое тело ближе, просто обнять ее, зарыться лицом в мягкие волосы. Потянувшись, он с трудом разлепил глаза, хоть раз не чувствуя себя таким одурманенным. Ее не было. Когда голова прояснилась, он пробежал ладонью по тому месту, где она лежала. Пуховый матрас все еще хранил отпечаток ее тела, но тепла уже не осталось.
– Значит, моя полуночная леди – правда, а не плод моего воображения. – Деймиан не имел привычки разговаривать с собой, но это давало ему ощущение реальности, исчезнувшее с ночи Белтейна. – Временами я боюсь, что был ранен в бою и потерял память, а теперь сражаюсь за свою жизнь, как тогда, когда меч валлийца нашел прореху в моей кольчуге.
Его сны о ней в то тяжелое время были четкими. Она приходила и гладила его лоб, шептала нежные слова. Ее призрачное присутствие помогало ему держаться за жизнь, когда сознание было опалено лихорадкой или озноб сотрясал тело.
Сев, он еще раз перебрал в уме все детали того странного положения, в котором оказался. Комната находилась в башне, судя по тому немногому, что было ему видно через бойницу. Все его тело болело и ломило. На губах появилась улыбка, когда он подумал о том, чем вызвано это состояние. Никакого боевого ранения нет.
– Дела улучшаются. Я не ранен, не брежу. Значит, кто-то дает мне зелье, чтобы я оставался в таком одурманенном состоянии. Вопрос: кто и зачем? Но она настоящая. О, она настоящая. Тамлин?
Этот пылающий вопрос терзал его мозг. Деймиан пытался сосредоточиться на лице женщины, но вынужден был признать, что из-за трав, которые глотал, все казалось слегка расплывчатым. К тому же ему надо бы увидеть ее при более ярком освещении, чем переплетение лунного света и теней. И хотя сердце его жаждало, чтобы это была Тамлин, разум утверждал, что такие действия не в характере леди Гленроа. Острая боль пронзила его, когда он признал, что это Джулиана она вполне могла удерживать в башне, а для его двойника-кузена у нее не было ничего, кроме сестринской улыбки. Как бы сильно ему ни хотелось, чтобы это Тамлин была с ним ночью, здравый смысл воина говорил, что это неправдоподобно. Тамлин Макшейн – благородная леди, и как бы Деймиану ни больно было признавать это, она всем сердцем любит Джулиана. Она никогда бы не сделала ничего, чтобы запятнать эту любовь или причинить боль Шеллону.
Так кто же та женщина, которая приходит к нему по ночам? Какая-нибудь горная ведьма-вампирша, против которой предостерегала его мать? Неужели она выудила образы Тамлин из его сознания и приняла ее облик, чтобы обмануть? Обмануть для чего? Какой цели она надеется достигнуть, держа его в плену? Предаваясь с ним любви?
От одного лишь ее запаха тело его возбудилось, говоря, что он опять желает ее. Сколько раз он обладал ею за ночь? Кажется, бесчисленное множество. Уголок его рта дернулся кверху от вновь обретенной жизненной силы.
– Возможно, я поинтересуюсь, что в этом странном любовном эликсире и за что ты приковала меня к своей кровати. А потом, моя полуночная леди, мы поменяемся ролями, и я прикую тебя в своей.
Он испытывал смешанные чувства, все больше убеждаясь, что она не Тамлин. Он хотел эту незнакомку с горячностью, которая охватывала тело. Но даже когда воздействие зелья прошло, его страсть к этой таинственной ночной леди осталась. И все равно сердце его терзало разочарование.
– Тамлин никогда не была моей. – Он проглотил слезы, признавая холодную правду.
Деймиан подтянул плед к лицу, вдыхая пьянящий запах незнакомки. Желая, чтобы она вернулась к нему. За обладание ею снова он бы с радостью отдал душу и все, что бы она ни попросила.
* * *В следующий раз, когда он открыл глаза, солнечный свет струился через бойницу, показывая, что день уже давно наступил. В желудке заурчало в подкрепление этого предположения. Деймиан хотел есть и пить и пребывал в отвратительном настроении. Они подмешивают одурманивающее зелье ему в воду или в еду, а быть может, и в то и в другое. Ему ведь требуется пища, и в особенности вода. Однако сейчас, когда голова его раскалывалась и раздражение опережало здравый смысл, Деймиан поклялся, что не притронется к завтраку.
