Шеннон Дрейк - Неистовая принцесса
Фаллон громко и отчаянно закричала. Элвальд зажал ей рот ладонью, которую она тут же укусила.
— Ах так! Да я сейчас прикончу эту ведьму — и дело с концом! Я скручу ей шею как цыпленку, клянусь! — Он занес руку, чтобы ударить ее в лицо.
Пронзительный свист нарушил тишину, и Фаллон увидела, как напрягся насильник. Она поняла, что это был свист стрелы, конец которой выглядывал из груди Элвальда. На рубашке стало расплываться кровавое пятно.
Элвальд ослабил хватку и медленно опустился на землю. Фаллон услышала нарастающий топот лошадиных копыт. К ней подскочил Регги, зажав в зубах нож с кривым длинным лезвием. Он собрался было схватить девочку за руку и броситься наутек.
— Нет! — закричала Фаллон, вырываясь изо всех сил.
— Отпусти девочку, или заплатишь жизнью!
Регги застыл, услышав эту команду. Фаллон, задрав голову, глянула на всадника. Голос был ей знаком, хотя она не могла понять, кому он принадлежал. Ее спаситель показался ей огромным — настоящий великан на могучей лошади. На нем была золотая с черным туника, надетая поверх кольчуги, а в прорези каски сверкнули разгоряченные гневом глаза. Он приставил острие меча к горлу Регги.
— Отпусти девочку! — потребовал рыцарь.
— Проклятый иностранец! — пробормотал Регги. Он ахнул и занес руку назад, чтобы бросить нож.
Но руке его не суждено было совершить бросок. Движение рыцаря было молниеносным. Регги издал булькающий звук и отпустил Фаллон. Из его перерезанного горла хлынула кровь.
Рыцарь спешился и приблизился к Фаллон. Она слегка отстранилась от него, еще не веря в свое спасение и не оправившись от испуга.
— Хватайся за мою руку, маленькая дурочка! — грубовато сказал он.
Он удивления Фаллон широко открыла глаза.
— А, так это ты! Граф Аларик, ублюдок из Анлу!
Он быстро схватил ее за руку, поднял и усадил на спину лошади. У нее на глазах появились слезы, она почувствовала себя униженной. Двое мужчин были мертвы — их убили из-за нее. И вдруг безо всякого почтения хватают, сажают на лошадь!
— Да, madеmoisеllе, это Аларик, — проговорил рыцарь, собираясь сесть на лошадь позади нее. — Послан твоим обеспокоенным опекуном на розыски.
— Эдуардом? — спросила она. Фаллон знала, что ее суровый, одетый в кольчугу спаситель еще и ее давний враг. Когда-то он наказал ее так, что несколько дней ей было больно сидеть.
— Именно. Находясь в весьма печальном расположении духа, он вынужден был отложить другие важные дела и заняться розысками своенравной девчонки.
Фаллон испытывала угрызения совести. Она понимала, что не должна была так поступать. Тем не менее она дерзко вскинула голову.
— Здесь мой отец, — сказала она. — Если ты думаешь, что можешь снова побить меня, когда он рядом…
— Если у твоего отца есть хоть капля здравого смысла, он сам должен тебя выпороть, Фаллон. Но, миледи, тебе следует знать, что, если ты причинишь мне какие-либо неприятности, я с удовольствием снова задам тебе трепку.
Фаллон ехала в молчании, ее душили слезы. Она поступила глупо, и этот противный норманн все видел. К тому же ее усилия ни к чему не привели: ее снова возвращают к Эдуарду.
— А что вы здесь делаете, messir bastard[3]? — медоточивым голосом спросила она.
— Прямо по пословице: говорил горшку котелок: «Уж больно ты черен, дружок!» Я приехал с подарками для короля Эдуарда от герцога Вильгельма, ну и еще вот спас тебе жизнь… Ты должна сказать спасибо, что я оказался здесь вовремя, — добавил он после паузы.
Она повернулась в седле и посмотрела на него. Лошадь медленно двигалась по узкому малолюдному переулку.
― Что ты сказал? — внезапно спросила она.
Аларик уже думал о других вещах и недоуменно посмотрел на Фаллон.
― Я приехал с подарками от Вильгельма…
― Я не об этом! — нетерпеливо перебила она. ― Ты сказал про горшок и котелок. Почему?
― Ты очень любишь обзывать людей, принцесса. Но ты должна знать, что ты тоже незаконнорожденная.
― Нет! — яростно возразила Фаллон. — Мои родители женаты датским браком.
— Возможно, этого достаточно для Англии, а в Нормандии тебя бы называли ублюдком. Так что перестань меня обзывать.
— Здесь не Нормандия! — продолжала упорствовать Фаллон. — Здесь Англия! Это вы отличаетесь такими неотесанными манерами, а у нас…
— Фаллон, заткнись, пожалуйста. Я устал, и я не твой дядя, который боготворит и балует тебя. Сегодня я из-за тебя вынужден был убить людей.
— Я и сама справилась бы.
— С тобой связываться — себе дороже… Но знаешь, Фаллон… — Аларик замолчал, заколебавшись.
Она не знала, что он собирался сказать, но почувствовала, как холодок пробежал у нее по спине. Аларик спас ее от чего-то такого, о чем она не знала. Губы у нее задрожали.
— Он действительно хотел сделать мне больно… Убить меня.
Руки Аларика напряглись.
— Ты не должна недооценивать мужчин. Да, они хотели сделать тебе больно.
Напуганная и уставшая, она прислонилась к широкой мощной груди Аларика. Ее вдруг стала колотить дрожь. Фаллон закрыла глаза, а когда открыла их, увидела, что они едут не во дворец.
— Милорд…
— Я везу тебя к твоему отцу, Фаллон, — пояснил Аларик.
— Спасибо! — горячо прошептала девочка. — Большое вам спасибо, сэр!
— Не меня надо благодарить за это. Я везу тебя к отцу, потому что Эдуард сказал, что так будет лучше. Я выполняю королевские пожелания, а не твои.
— Потому что ты нормандский лакей! — сказала Фаллон, обиженная его холодным тоном.
Он посмотрел на нее сквозь прорезь в шлеме. Фаллон смущенно заерзала.
— Ты должна радоваться, что не я отвечаю за тебя. Будь моя воля, я посадил бы тебя на хлеб и воду и как следует выпорол. Уверен, что это бы тебя образумило.
— Так знай, нормандский ублюдок, — медоточивым тоном произнесла Фаллон, — что никогда не будет надо мной твоей воли! Никогда!
— Тихо! — резко перебил ее Аларик, и Фаллон поняла, что они достигли берега реки. Аларик спешился и стал объяснять королев солдатам, что ему нужна лодка и белый флаг. Он прошел вперед и говорил так тихо, что Фаллон не могла расслышать слов. Когда Аларик вернулся, он без объяснений снова сел на лошадь позади нее и направился к деревянному причалу, чтобы затем перейти на баржу. Фаллон прильнула к шее лошади, когда копыта застучали по дереву. Аларик же чувствовал себя вполне непринужденно.
На барже он не слез с лошади и не стал ссаживать Фаллон. Он все время молчал. Гребцы энергично работали веслами, баржа двигалась к противоположному берегу, и Фаллон овевал прохладный речной ветерок. У нее замерло сердце, когда она увидела дедушку на палубе судна, у которого были спущены паруса. Он махал им рукой и указывал причал.
