Тамара Лей - Молитва любви
Он поднял руку и жесткими подушечками пальцев потрогал бледное пятно на виске Грей, которая сидела не шелохнувшись, хотя сердце рвалось из груди.
– И все-таки, – заметил барон, устало пожав плечами, – после твоего обмана я склонен думать, что в этом что-то есть. Кажется…
– Хватит! – горестный крик вырвался у Грей. Всю жизнь на девушку смотрели с подозрением, а теперь обидные слова вновь обрушились на нее. Невозможно было терпеть еще и эти обвинения -особенно от человека… человека, которому она отдала самое драгоценное, что у нее было.
Гнев овладел ею с новой силой. Подчиняясь безрассудному желанию стереть с лица барона насмешливое выражение, Грей подняла руку и с удивившей ее саму легкостью ударила его по щеке. Ни одного мужчину, кроме Уильяма, не осмеливалась она когда-либо ударить.
– Я всего лишь человеческое существо, обреченное нести это проклятье, пятно на лице, но не дьявол оставил эту отметку, а Бог, – в запальчивости Грей не обратила внимания ни на красное пятно, расплывшееся по щеке Бальмейна, ни на искры ярости, сверкавшие в его глазах.
– Это всего лишь родимое пятно, ничего больше, – продолжала она. – Меня вы можете опасаться не больше, чем кого-либо другого.
– Итак, у малышки есть коготки, – сквозь зубы бросил Бальмейн. – Я ожидал чего-то в этом роде.
Грей выпрямилась, глядя прямо в глаза сурового разгневанного мужчины, но в следующее мгновение оказалась опрокинутой навзничь, и это лицо нависло над ней, и все те же холодные глаза погружались в ее взор.
– Если бы у меня было время и настроение, – сказал Бальмейн, – я бы занялся твоим укрощением и усмирением. Но потому как сейчас у меня нет ни того, ни другого, обойдемся вот этим.
Укрощать ее? Но она не… Грей не успела возразить и почувствовала его губы на своих губах. Мысль о том, чтобы воспротивиться поцелую, даже не пришла ей в голову.
Под требовательными губами мужчины она со вздохом разомкнула уста и позволила языку проникнуть вовнутрь. Началось медленное скольжение по самым чувствительным местам, которые умелый любовник знал лучше, чем сама Грей.
Отказываясь внимать настойчивым голосам, которые призывали соблюдать осторожность, она с радостью откликнулась на вторжение и безрассудно обвила руками Гильберта Бальмейна, прижавшись к нему всем телом. А когда он нежно коснулся потаенного места внизу живота, с готовностью изогнулась навстречу ласке.
Затем все прервалось так же внезапно, как и началось, и Грей осталась лежать, глядя вверх, на мужчину, который с поразительной легкостью оторвался от нее. В мгновение ока он превратился из страстного любовника в холодного, отчужденного противника. Как удавалось ему властвовать чувствами, перед которыми Грей оказывалась совершенно беспомощной? Или она слишком долго подавляла свои естественные устремления?
– Еще вчера я мог пасть жертвой твоих чар, – заявил барон Бальмейн. – Но, уверяю тебя, я не собираюсь платить ту цену, что ты запросишь за неудавшееся свидание. Ваш план провалился, леди Грей.
Непросто было собраться с мыслями после стремительной атаки на ее предательски податливые чувства, но потрясение от этих слов помогло Грей справиться с собой. Найдя в себе силы отбросить то, что произошло минуту назад, она встала со скамьи и оказалась перед грозным рыцарем.
– Вы заблуждаетесь, – проговорила она ужасающе слабым голосом, от которого сама содрогнулась, а затем сделала глубокий вдох и продолжала более уверенно: – Мне от вас ничего не надо из того, что вы мне еще не успели дать.
Бальмейн подозрительно сощурил глаза:
– А что же ты успела воровски получить от меня?
Грей вздернула подбородок, не желая быть втянутой в ничтожный спор об украденных или подаренных ласках.
– Хоть вы и не верите мне, – сказала она, – это правда, что я не знала, кем вы являетесь. Не знала до сегодняшнего утра. Я надеялась получить свободу от церковных обетов, но не мужа… свободу вы мне и дали.
Ноздри прямого носа Бальмейна затрепетали, он издал короткий смешок.
– Можете не сомневаться, леди Грей, – сказал он, прикрепляя меч к поясу, – вы вернетесь в аббатство. Хотя вы и не обладаете больше чистотой, достойной монашеского служения, в монастыре для вас найдется место. Вы поедете… даже если мне самому придется тащить вас туда.
Монастырь… Грей шагнула к Бальмейну:
– Не вам решать…
Барон нетерпеливо рубанул рукой воздух:
– В конце концов, все, имеющее отношение к Медланду, отдано под мою ответственность. Придется согласиться с этим решением и удалиться в монастырь.
Сердце гулко забилось в груди. Правда ли то, что он сказал? В его власти лишить отца права распоряжаться ее судьбой? Если так, то все было напрасно, раз барон решил вернуть ее в Арлеси. Закусив губу, Грей низко склонила голову, не сводя глаз с рукоятки меча.
– Тогда я прошу, барон Бальмейн, пересмотреть решение и позволить мне остаться с отцом. Он нездоров и нуждается в ком-нибудь…
– Решение принято, – перебил он ее взволнованную речь, круто повернулся и пошел прочь.
Грей не смогла бы сдержать свое возмущение и негодование, даже если бы и попыталась. Терять было нечего.
– У вас отвратительная привычка прерывать людей, которые пытаются разговаривать с вами, -отрезала она. – Вам следует избавиться от этого недостатка.
Грей уставилась Бальмейну в спину, страстно желая, чтобы он обернулся. И не была разочарована, так как рыцарь развернулся и теперь возвышался над ней, подобно разъяренному варвару.
– В будущем, если вы желаете мне что-то сказать, леди Грей, то обращайтесь, глядя мне в лицо, а не в спину. Вам понятно?
Грей понимала, что Бальмейн может стереть ее в порошок, раздавить в своих могучих руках, если того пожелает, – а в тот момент, похоже, такое искушение у него возникло, – но смогла победить страх. Раз уж ее ждет такая судьба, не имело значения, что он сделает с ней. Грей собрала всю свою храбрость и выпрямилась, стараясь казаться повыше ростом.
– В будущем, говорите? – она горько усмехнулась. – Так как у нас нет совместного будущего, барон, ваше требование оказывается совершенно нелепым. Или мне следовало сказать «приказ»?
Бальмейн гневно сощурился, вена на его лбу сильно пульсировала.
– Спрячь свои коготки, кошечка, – прошипел он. Сжатые кулаки свидетельствовали об усилиях, которые предпринимал рыцарь, чтобы овладеть собой. – День только начался, и дел предстоит много. А с тобой мы еще поиграем.
На этот раз барон удалился не оглядываясь, а Грей смотрела ему вслед с выражением ужаса на лице.
ГЛАВА 6
Был уже полдень, когда Грей набралась наконец храбрости и вышла из часовни. День выдался пасмурный, тяжелые облака закрывали небо. Оглядевшись, девушка увидела, что работники занимались делами, которые она поручила им накануне. Она обрадовалась этой небольшой милости небес, но все равно чувствовала, что множество глаз устремлено на нее.
