Кортни Милан - Искушение любовью
Но в числе поклонников сэра Марка были не только женщины. Едва ли не половина мужчин в Лондоне присоединилась к его невежественным последователям. Они буквально заполонили улицы, узнавая друг друга по голубым кокардам и особым тайным жестам — по крайней мере, сами они считали их тайными. Сэр Марк совершил невозможное. Он сделал целомудрие популярным.
Прищурив глаза, Уэстон наблюдал за каретой. Кучер щелкнул кнутом, и она осторожно тронулась с места, медленно прокладывая путь через толпу. Он проводил ее глазами, покачал головой и повернулся к Джессике. Иногда ей казалось, что от взгляда Уэстона ее кожа покрывается мерзкой жирной пленкой. У Джессики было слишком живое воображение.
— Не думаю, что ты назначила мне встречу только для того, чтобы поговорить об этом несносном Марке Тёрнере. — Глаза Уэстона задержались на ее груди. — Я же говорил тебе, Джесс, что будешь по мне скучать. Давай выкладывай мне свое предложение.
Он коснулся ее руки. Джессика сжала зубы и мысленно приказала себе не вздрогнуть.
Она ненавидела, когда он называл ее так: Джесс. Это было похоже на ремешок для сокола. Как будто он поймал ее, надел на нее колпачок и сделал своей собственностью. Джессика стала ненавидеть это обращение, когда поняла, что Уэстон действительно приручил ее, выдрессировал, обучил командам и успешно использует в тех случаях, когда ему это нужно. Но она никогда не возражала. Вряд ли она могла возражать в том положении, в котором находилась.
Когда-нибудь все изменится. Когда-нибудь… очень скоро. Это было не просто обещание, которое она дала самой себе, пока Уэстон вел ее к столику в задней комнате. Это была надежда. Последняя надежда.
Уэстон подвинул стул, и Джессика села.
Шесть месяцев назад она распрощалась с ним и думала, что больше они никогда не увидятся. Если сейчас ее план сработает, так оно и будет. Она будет свободна от Уэстона, от Лондона и от всей своей нынешней жизни.
Уэстон сел во главе стола. Джессика пристально посмотрела на него. Она никогда не любила его, но некоторое время он был вполне сносным. Не сказать, чтобы щедрым, но и не слишком требовательным. Он обеспечивал ей крышу над головой и одежду. Ей не было нужды притворяться; он не хотел от нее фальшивых проявлений любви.
— Итак, Джесс, — сказал Уэстон. — Позвонить, чтобы принесли чай?
Ее пальцы впились в липкую деревянную столешницу. Каждый вдох вдруг стал даваться Джессике с огромным трудом, словно она взбиралась на вершину высокой башни. На мгновение ей показалось, что она действительно находится где-то высоко-высоко. Мужчина напротив был совсем маленьким, даже крошечным, как будто бы она смотрела на него сверху. Реальность отодвинулась куда-то очень далеко.
— Не надо чая, — с трудом выдавила она.
— О! — Уэстон бросил на нее быстрый взгляд. — Вот как. Понятно. Мне даже в голову не пришло. Ты все еще не забыла о том случае, да?
Она всегда думала, что в конце концов привыкнет к жизни куртизанки. Что сможет потерпеть еще лет десять, до тех пор, пока ее красота постепенно не увянет с возрастом. Но нет, шесть месяцев назад ее жизнь стала невыносимой. Для этого понадобилась всего лишь одна чашка чая. Джессика промолчала. Уэстон вздохнул и откинулся на спинку стула.
— Ну хорошо. Что ты от меня хочешь? — спросил он.
На самом деле она хотела совсем немногого. Выйти на улицу и снова почувствовать, как солнечный луч ласкает ее лицо.
Джессика и не подозревала, что все так плохо, пока не наступил первый по-настоящему солнечный весенний день. Она вышла на прогулку в парк, то есть ее почти силой вывела приятельница. И ничего не почувствовала. Ей не было холодно. Не было жарко. А когда на лицо упали теплые лучи весеннего солнца, она подумала, что это просто неяркий свет. И ничего больше.
Этот человек превратил ее в серый холодный камень. Она застыла и омертвела, от кожи до самого нутра. Никаких ощущений. Никаких надежд. Никакого будущего.
— Я пришла сюда не затем, чтобы сообщить тебе, чего я хочу, — твердо сказала Джессика.
Она больше не желала лежать в постели очередного мужчины и лгать ему — до тех пор, пока не забудет о своих собственных желаниях. Она хотела выбраться из грязи и мрака, которые окружали ее и проникали внутрь. Жизнь связала ей крылья, словно соколу, и Джессика мечтала только об одном — освободиться.
Она сцепила пальцы.
— Ты предлагал денежное вознаграждение той женщине, которая сумеет соблазнить сэра Марка Тёрнера.
Уэстон резко втянул в себя воздух.
— Откуда тебе известно, что это был я? Я думал, что сумел сохранить все в тайне. — Он пронзил Джессику взглядом. — Это не должно выйти наружу. Мне не хотелось бы свалить Тёрнера за счет потери своей собственной репутации.
Джессика пожала плечами:
— Я всего-навсего провела небольшое расследование. Между куртизанками нет тайн.
— Все это пустая трата времени. Не помогла даже награда в три сотни фунтов. Лучшие шлюхи Лондона оказались бессильны. Уж не хочешь ли ты сказать, что сама возьмешься за дело, Джесс?
Она посмотрела ему прямо в глаза.
— Значит, вот как? — Его губы искривились в улыбке. — Ну конечно. У тебя сейчас как раз нет покровителя. Но, Джесс, если ты так отчаянно нуждаешься в средствах, я могу принять тебя обратно.
Учитывая то, что он сделал с ней шесть месяцев назад, предложение Уэстона должно было заставить Джессику содрогнуться. Но она ощутила только небольшой холод, как будто на нее упала мрачная серая тень.
Она должна была бы жаждать справедливости. Мечтать отомстить. Или, по меньшей мере, мечтать отобрать у него что-нибудь, равное по значимости и величине той зияющей пустоте, которую он оставил у нее в душе.
Но Джессика давно усвоила, что для таких женщин, как она, справедливости не существует. Пути назад нет. Невозможно вернуться в прошлое; невозможно возместить тот ущерб, который ей причинили, забыть то зло, что ей пришлось пережить. Можно только надеяться отыскать узенькую, еле заметную тропинку в темном лесу и — если повезет — выбраться из чащи наружу.
— Дело в том, что у меня есть то, чего не было у всех этих женщин, — сказала она.
Уэстон потер подбородок.
— И что же это?
Отчаяние, подумала Джессика. Но вслух этого не сказала.
— Нужные сведения. Сэр Марк намерен провести лето в городке своего детства — небольшом поселении под названием Шептон-Маллет. Полагаю, ему хочется передохнуть от толп обожателей. Побыть немного подальше от дорогих поклонников. При этом он собирается остановиться не в поместье своего брата, где полным-полно слуг, а в небольшом уединенном доме, где о нем будет заботиться всего пара деревенских жителей.
