Барбара Картленд - Беглянка
— Я хотела бы взять мешок муки, — сказала Верена, внимательно осмотрев продукты, сложенные вокруг.
— Это твое первое плавание? — спросил Пит, поднимая мешок на спину.
— Нет, — ответила Верена, забыв о своем новом образе, и тут же спешно поправилась: — То есть я был на судне, которое переплывало La Manche[35].
— Чего? — переспросил Пит с выражением полного непонимания на лице.
— Прости, как это по-английски? Море между Англией и Францией?
— А, ты имеешь в виду Английский канал[36], — с довольным видом сообщил Пит. — Тьфу! Это не считается! А вот я, я был повсюду — Франция, Испания, Северная и Южная Америка.
— И у тебя все равно le mal de mer[37]? — слегка поддразнила его Верена.
Пит покраснел до корней волос.
— Ну, это все из-за новых пароходов. Не привычный я к ним. Я лично люблю настоящие корабли, те, что с парусами. Вот это красота!
Верена улыбнулась про себя, и они с Питом пошли обратно на камбуз.
По дороге Пит насвистывал про себя довольно бойкий мотив, похожий на те, что можно услышать в каком-нибудь варьете, хотя Верена никогда и близко не подходила к подобным заведениям.
Придя на камбуз, Пит бросил мешок на пол.
— Вот так, а теперь я пойду, нужно будет выполнить кое-какие поручения капитана.
Верена взглянула на часы, висевшие на стене. До обеда оставалось много долгих часов. Поскольку никаких пожеланий от маркиза не поступило, девушка остановила свой выбор на простом блюде — жареной скумбрии под горчичным соусом с холодным картофелем и скромным салатом.
Девушка посмотрела на вянущие листья салата в кладовой. Сегодня опять выдался жаркий день.
«Нужно немного проветриться», — простонала Верена.
Выскользнув с камбуза, девушка стала подниматься на палубу.
«Я мигом приготовлю обед, за полчаса меня не хватятся».
Верена отказывалась признавать истинную причину этой вылазки — глубоко в душе она ощущала неодолимое желание еще хоть одним глазком посмотреть на маркиза.
Девушка быстро пошла по палубе, направляясь к салону. Приближаясь, она заметила, что дверь открыта. Заглянув внутрь, Верена обнаружила, что в комнате нет никого, кроме Артура, накрывающего стол к обеду.
Маркиза нигде не было видно.
Почувствовав себя разочарованной, девушка пошла дальше в направлении кормы. Ей очень нравилось наблюдать, как бурлит вода за бортом.
Верена брела, погрузившись в мысли, и тут вдруг поняла, что испытывает весьма любопытное ощущение. Волоски на задней стороне шеи встали дыбом — она чувствовала, что за ней кто-то наблюдает!
Девушка обернулась и увидела маркиза, шагающего прочь по направлению к мостику. Хорошо скроенный черный сюртук идеально сидел на широких плечах, темные волосы развевались на ветру.
Верену охватило разочарование. Она, крадучись, пошла по палубе, надеясь еще раз взглянуть на маркиза. Проходя мимо салона, заметила, что внутри кто-то есть.
«Это маркиз, — сказала она про себя, приходя в радостное волнение. — Если стоять здесь, можно будет увидеть его через открытую дверь».
Маркиз стоял у одной из многочисленных книжных полок. Выбрав огромный том в зеленом кожаном переплете, он пошел к мягкому креслу.
Верена наблюдала, как он сел и, вздохнув, принялся переворачивать кремовые страницы. Казалось, чтение увлекло его.
Девушка чувствовала себя будто завороженной. Она не понимала, что заставляет ее медлить, почему она не может отвести взгляд.
«Скумбрия может подождать, еще одну минуточку».
И в этот миг за спиной девушки раздался пронзительный голос, заставивший ее подскочить на месте.
— Эй, ты, там! Жан! Я только что нашел для тебя в хранилище мешок картошки. Поставить в кладовую?
Это был Пит, юнга.
Маркиз услышал голос парнишки и поднял удивленный взгляд, увидев, что его шеф-повар околачивается у входа в салон.
Верена густо покраснела, впервые встретившись с маркизом взглядом. Это вызвало у нее странное ощущение: желудок сжался, голова закружилась.
— Жан? Я тебя не заметил, ты давно здесь стоишь?
Маркиз захлопнул книгу, подался вперед в кресле и поманил Верену рукой.
— Не стесняйся, входи. Ты хотел меня о чем-то спросить? Возможно, у тебя возникли вопросы по поводу меню на сегодняшний вечер?
— Нет… милорд, — запинаясь, проговорила Верена. Она совершенно растерялась. — Я проходил мимо… и увидел, что дверь открыта. Я подумал, может быть… тут месье Артур.
Наступило гнетущее молчание.
«Что со мной не так? Почему я не могу разговаривать с этим мужчиной?» — удивлялась Верена, пока текли долгие секунды.
Юнга Пит все еще стоял рядом с ней, держа огромный мешок картофеля, пахнущий плесенью.
— Простите, милорд, — сказала Верена, запинаясь, и быстро вышла из комнаты. Пит побежал следом, волоча за собой картофель.
— Эй, подожди меня!
«Какой странный парень, — пробормотал маркиз, возвращаясь к чтению. — Думаю, его чересчур впечатляет обстановка. Быть может, он еще никогда не путешествовал по морю».
Вернувшись под палубу, Верена принялась греметь кастрюлями и сковородами, сердясь на саму себя.
— Дурочка… Слабоумная… Почему я не могла просто поговорить с ним?! Что со мной случилось?
Она кричала по-французски, чтобы Пит ничего не понял.
А тот стоял в углу, весело посмеиваясь над тем, что считал очередным приступом гнева шеф-повара.
— Ни слова не пойму, что ты говоришь, но ты явно очень зол на кого-то. Надеюсь, не на меня, — поддразнил Пит.
— Tais-toi[38]! — вскричала Верена, жалея, что воспитание настоящей леди мешает ей дать волю чувствам и швырнуть что-нибудь.
— Ой-ой! Пойду-ка я отсюда, пока ящик со скумбрией не приземлился мне на голову! Если понадоблюсь, я у стюарда.
Верена села и тихо заплакала. Она не понимала, почему так себя чувствует и почему ее так расстроило, что маркиз поймал ее за тем, как она за ним наблюдала. Хотя ее предупреждали, что маркиз любит, когда слуги знают свое место, он не был с ней суров или груб…
«Я должна немедленно покончить с этими глупостями», — решила девушка.
* * *Шли дни, и Верена поняла, что не может не искать повода, чтобы увидеть маркиза. Она придумывала вопросы о вечернем меню или о его кулинарных предпочтениях.
Девушке очень хотелось высказать свое мнение по поводу его библиотеки, и в особенности книг о Древней Греции и Риме, но она не смела. Верена понимала, что простой повар не может быть знаком с такими изданиями, и проявить интерес означало бы вызвать подозрения.
