Барбара Картленд - Красотка для маркиза
Внезапно испугавшись, что все это останется лишь мечтой, Мелинда переспросила:
– Вы сказали пятьсот фунтов, не так ли?
– Пятьсот гиней, если быть точной, – ответила миссис Харкорт. – Ну теперь, если вы согласны, мы должны поторопиться. Церемония, о которой я говорила, должна состояться сегодня в полдень.
– Но что нам необходимо делать? – спросила Мелинда.
– Мы должны приобрести для вас несколько красивых туалетов, – ответила миссис Харкорт. – Подвенечное платье, разумеется, и прочую одежду на тот случай, если вдруг вам придется остаться в этом доме на всю ночь.
– Зачем же мне надо будет оставаться? – удивилась Мелинда.
– Это часть нашего договора, – произнесла миссис Харкорт тоном, не терпящим возражений, как будто она устала отвечать на вопросы. – Я объясню вам все детали позже. В данный момент вы должны одеться. Поспешите, а я распоряжусь, чтобы через четверть часа нам подали карету.
Она встала и пошла к двери. Как раз в этот момент кто-то постучался, и Мелинда узнала голос Дорис. Та спрашивала миссис Харкорт о том, что случилось в четвертом номере. «Как много людей останавливается у миссис Харкорт, и все в одно время», – отметила про себя Мелинда.
Она встала с постели и направилась к умывальнику. В этот момент дверь открылась и в комнату заглянула какая-то девушка. На ней было платье из тонкого, почти прозрачного шифона из воздушных кружев, а волосы были свободно рассыпаны по плечам. К удивлению Мелинды, лицо девушки было нарумянено и напудрено, а ресницы сильно накрашены.
– Привет! – произнесло это видение. – Когда прибыла сюда?
– Прошлой… прошлой ночью, – ответила Мелинда, рассматривая девушку так пристально, что это могло показаться неприличным. У той были подведенные синие глаза, не правдоподобно розовые щеки и ярко-красные губы.
– Где она тебя подцепила? – продолжала свои расспросы вошедшая. – На железнодорожном вокзале? Это ее любимое место охоты. Уже поведала тебе эту трогательную историю об утрате маленькой бедной доченьки?
– Я… я не знаю… о чем вы говорите, – запинаясь, произнесла Мелинда.
– Скоро узнаешь, – сказала девушка. – Если бы не было слишком поздно, я бы сказала тебе: не верь! Ну а теперь моту лишь посоветовать, как лучше всего действовать. Просто сразу соглашайся на все. Она может стать жутко злобной, если будешь отказываться; они будут опаивать тебя, пока тебе не станет так плохо, что все на свете станет безразлично.
– О чем вы говорите? Что вы имеете в виду? – резко спросила Мелинда.
Снаружи послышались голоса, и ее посетительница тут же выскользнула в коридор.
– Подождите! – вскричала Мелинда. – Подождите! Скажите мне…
Она опоздала. Мелинда услышала голос миссис Харкорт, неожиданно резкий и неприятный:
– Что ты тут делаешь, Эйприл? Кто разрешил тебе входить в эту комнату?
– Я ищу вас, мадам.
– У меня нет времени сейчас, – сказала миссис Харкорт. – Что бы ты ни собиралась мне сказать, все это немного обождет.
– Хорошо, мадам. Это и вправду не очень срочно.
Эйприл – если это было имя незнакомки – оставила дверь открытой. Мелинда слышала каждое слово и теперь была напугана. Она не вполне сознавала, что же происходит, и понимала лишь, что напугана и хочет бежать отсюда куда глаза глядят.
– Лучше забыть об этих пятистах гинеях, – сказала она себе. – Я скажу миссис Харкорт, что хочу сейчас же уехать.
Но затем в ее памяти всплыли слова Эйприл:
«Просто соглашайся на все. Она может стать жутко злобной, если будешь отказываться…»
Однако, имея пятьсот гиней, она могла бы стать независимой. Что бы ни случилось, она непременно должна получить деньги, а уж после этого обязательно убежит. Хотя почему и от кого собиралась бежать Мелинда, наверное, не знала и она сама…
Через три часа Мелинда стояла в магазине на Бонд-стрит, чувствуя, что ее ноги вот-вот подкосятся. Она уже старалась выбросить из головы все мучившие ее вопросы: для чего ей нужно так много одежды или кто собирается платить за все это?
Миссис Харкорт привезла ее в этот магазин, и его владелица, мадам Мерсье, как показалось Мелинде, оценила ситуацию с первого взгляда.
– Мадемуазель нужен целый ворох одежды, насколько я поняла, – многозначительно сказала она миссис Харкорт.
– Но подвенечное платье, мадам, обязательно должно быть строгого покроя, – настойчиво повторяла миссис Харкорт. – Такое, какое не стыдно было бы надеть молодой даме из высшего света, вы понимаете?
– Все понятно! – сказала мадам Мерсье, утвердительно кивая головой.
– А кроме того, нужны платья на несколько следующих дней в том же стиле, но подчеркивающие привлекательность юной мисс, иначе в будущем они окажутся бесполезными; но обязательно подходящие для настоящей леди.
– Доверьте это мне, миссис Харкорт, – сказала мадам Мерсье.
– Я пришла к вам, мадам, – продолжала миссис Харкорт, – именно потому, что у вас одевается множество дам из высшего общества. Мне сказали, что герцогиня Мельчестерская все платья заказывает у вас.
– Да, это на самом деле так, – ответила мадам Мерсье. – И леди Каррингтон, и леди Алиса Сент-Хелиер. Вы не представляете, какая это красавица!
– Конечно, я понимаю, что наш заказ придется выполнять в безумной спешке, – сказала миссис Харкорт. – Но дело в том, что подвенечное платье, а также все остальные на последующие пару дней должны быть готовы немедленно.
– Но это невозможно! – воскликнула мадам Мерсье, в ужасе всплеснув руками.
– Я знаю и вот почему заплачу любую цену, которую вы назовете, – объяснила миссис Харкорт, красноречиво посмотрев на модистку.
– В таком случае, – уступила мадам Мерсье, – я могу предложить вам подвенечное платье, которое было заказано для дочери графини Лансдаун – очаровательной девушки, которая выходит замуж через три недели. Они придут на последнюю примерку в следующую пятницу.
Я думаю, что мы сможем за это время сшить ей еще одно платье.
– Тогда позвольте нам примерить его, – предложила миссис Харкорт.
Мадам хлопнула в ладоши, и через несколько минут Мелинда с изумлением смотрела на свое отражение в зеркале. Она никогда даже и представить себе не могла, что одежда может так изменить облик человека и что она может выглядеть такой изысканной и в то же время воздушной. Очень пышная юбка из кружев, обшитая лентами и украшенная флердоранжем, подчеркивала ее тонкую талию; так же были отделаны и глубокое декольте узкого корсажа, и крошечные рукава с буфами.
– Она просто прелестна! Как картинка! – воскликнула мадам Мерсье. – Могу сказать вам, мисс, что та, настоящая невеста, которая должна была надеть это платье, не обладает и половиной вашей привлекательности.
