Шэрон Шульц - Леди и ее рыцарь
Коннор ласково сжал ее руку в своей широкой ладони.
– Вы сами сказали, что вам понравилось, значит, я вам не противен. Я ни за что не стал бы навязываться женщине, и уж тем более я не считаю себя неотразимым. – Его лицо вспыхнуло. – У меня шрам, я громадный и неуклюжий, но клянусь, что…
– Вы безукоризненны, Коннор, – перебила его Мойра, глаза которой снова наполнились слезами. – Я совсем не хотела, чтобы вы подумали, будто дело в вас. – Она сжала его руку. – Вы вовсе не громадный и неуклюжий… вы – сама сила и грация, это заметит каждая женщина. Я наблюдала за вами, когда вы упражнялись с мечом, так что не пробуйте меня переубедить. А шрам… – Мойра провела по нему пальцем, – он лишь придает загадочности вашему прекрасному лицу. – Она убрала руку. – Лорд Рэнналф хорош собой. Вы же, милорд, интригующе мужественны.
Краска еще не сошла с его щек, но было видно, что он стал успокаиваться.
– После таких комплиментов мне тем более непонятно, почему вы больше не позволяете мне целовать вас. Наверное, потому, что вы недавно овдовели. Я не должен был. – Коннор откинул волосы со лба и встал. Его лицо приняло отчужденное выражение, в глазах появился холод.
Она вовсе этого не хотела. Хотя, может, это и к лучшему. Не пристало заигрывать с мужчиной, с которым, она уверена, ей не суждено быть вместе.
– Я уже говорил вам, что нам надо кое-что обсудить. – Коннор сел рядом с ней и пригубил вино. – Если б можно было как-то загладить то, что наболтал ваш брат, я бы это сделал, но единственное, что я могу, – это больше не пускать его сюда. Ведь вы не хотите, чтобы я его убил.
– Нет, ни за что! – вскрикнула Мойра. – Слушать Эйдана в самом деле невыносимо, но он всегда был грубияном. Может быть, я и не люблю брата, как должна…
– Это он обращается с вами не так, как должен был бы, – сурово произнес Коннор. – Вы же ничем ему не обязаны, насколько я понимаю.
Мойра еле удержалась, чтобы не кивнуть в знак согласия. Нехорошо так думать… Разве она сможет стать доброй, любящей матерью, если так мало привязана к собственной семье?
– Как бы там ни было, я не хочу его смерти… тем более, чтобы она была на вашей совести.
Коннор посмотрел на нее долгим взглядом. Мойра подумала, что он видит ее насквозь и различает каждое пятнышко на ее совести. Но нет, в выражении его глаз ничего не изменилось.
– Я приказал запереть его в кладовой – подумал, может, он утром раскроет мне планы Маккарти. Посидит пока в темноте с крысами…
– Ну, для него это как раз подходящая компания, – не удержалась Мойра. – Только крысы наверняка от него разбегутся.
– Не знаю, можно ли ему доверить послание для Маккарти, – неуверенно проговорил Коннор. – Но мне хотелось бы все-таки его с ним передать. Что вы на это скажете? Может, посоветуете, что написать им? – Он провел рукой по волосам. – Я надеюсь, вас не обидело, что я запер вашего брата?
– Это больше, чем я ожидала… и меньше, чем он заслуживает. Знаете, Коннор, то, что он мне наговорил, меня не удивило. – Мойра нахмурилась. – Я уверена, он высказал то, что думают про себя многие. Это совпадает с мнением сэра Айвора.
– Насчет того, что люди так думают, вы ошибаетесь. Что же до Айвора, то я при первом удобном случае отправлю его в Уэльс. Пусть Рэнналф с ним разбирается. Он не станет слушать его глупости, потом, у него больше возможностей и власти, чтобы справиться с этим наглецом. – Коннор покрутил кубок, глядя на рубиновое вино. – Одно из преимуществ старшинства.
– Вы хотите сказать, что Рэнналф старше вас? – спросила Мойра и тут же осеклась. – Простите, это меня не касается.
– Я люблю своего брата и ничуть ему не завидую. И я совсем не против, чтобы вы задавали мне вопросы, если только согласитесь с моим планом.
– Вы о чем?
Коннор посмотрел куда-то в сторону, словно собираясь с мыслями, потом сжал ее руки в своих ладонях.
– Не бойтесь, я не стану вас целовать.
Этого Мойра вовсе и не боялась. Ее пугало другое – как она себя поведет, если это произойдет. Не зная, что ответить, она кивнула.
– Маккарти хотят во что бы то ни стало забрать у вас ребенка. – Коннор покачал головой. – А к помощи вашего брата прибегли просто потому, что не знают, как быть дальше и что делать.
– Возможно. Но правда и в том, что моих братьев совсем не трудно уговорить, если от этого им будет какая-то выгода. – Мойра встала. – Вы просто не понимаете, что за человек Эйдан. Я уверена, он все равно присоединился бы к Хью Маккарти, даже не будь меня. Ну а то, что я его сестра, лишь подогревает его интерес.
Ребенок, почувствовав возбужденное состояние Мойры, так сильно толкнулся, что у нее перехватило дыхание. Она схватилась за стул и снова села, тяжело дыша.
– Вам нельзя волноваться, это вредно для ребенка, – укоризненно сказал Коннор.
В чем причина ее волнения: в том, что он рядом, или в самом разговоре? Коннор подумал, что, возможно, ему надо встать и уйти, но это было выше его сил.
– Вам больно? Может, позвать Бриджит? Мойра взяла его руку и прижала к своему животу. Ребенок лягнулся.
– Нет, это не больно, но и приятного мало, – проговорила она, и ребенок толкнулся еще сильнее, прямо под ладонью Коннора.
– Святый Боже! – прошептал он, понимая, что выглядит испуганным юнцом, но, ничуть этого не смущаясь, потрогал выпуклость – ручку или ножку. – Он вот тут, прямо у меня под рукой.
Мойра улыбнулась. Она была так прекрасна в это святое мгновение, что у него защемило в груди и на глазах выступили слезы. Он не смог бы отвернуться, даже если бы от этого зависела его жизнь.
Коннор почувствовал, что некие узы связали их в это мгновение – мать, дитя и защитника. Казалось, план, который он замыслил и о котором робел сказать Мойре, получил благословение свыше.
– Крепкий малыш, – пробормотал он, ощутив, как ребенок, несколько раз шевельнувшись, наконец успокоился.
– Или малышка, – с улыбкой проговорила Мойра. – Заранее ведь не узнаешь.
Ребенок больше не шевелился, и Коннор с сожалением убрал руку.
Его охватило острое ощущение потери. Чувствовал ли он раньше с кем-либо такую связь? Разве что во чреве матери, деля его со своим братом-близнецом. Однако с тех пор, как они пришли в этот холодный, жестокий мир, все, казалось, стремилось разделить их.
– По-моему, сегодняшнее представление окончилось, – весело сказала Мойра. – Можно немножко отдохнуть.
– Это случается каждый вечер?
– Да… и не только по вечерам. Очень подвижный малыш.
Для Коннора это было ново и удивительно. Ему не доводилось близко общаться с беременными женщинами до своего приезда в Оклер к Рэнналфу и Джиллиан. Но и там он узнал только одно: для Джиллиан стало большим облегчением, когда она разрешилась от бремени дочерью, которую назвали Кэтрин. И еще ему вспомнилось, что роды были долгими и тяжелыми.
