Сара Ларк - Земля белых облаков

– Вы все правильно сделали! – спокойно произнесла она. – Пятница может остаться здесь. Скажите МакКензи, что я за ней прослежу. До тех пор, пока он нас… то есть ее не заберет с собой. А сейчас проходите в дом и выпейте со мной чаю. После долгой дороги вы, должно быть, сильно хотите пить.

Почесываясь, Пятница лежала в тени. Она все еще была на поводке, и Гвин осознавала, на какой риск идет, когда отвязывала ее.

– Пятница, идем! – нежно произнесла она.

Собака последовала за ней.

Через год после процесса по делу МакКензи Джордж и Элизабет Гринвуды вернулись из Англии, а Хелен и Гвинейра наконец-то смогли получить весточку от своих детей. Элизабет очень серьезно отнеслась к просьбе Флёр сохранить все в тайне и сама приехала в Холдон на повозке, чтобы лично передать письма. Даже своему мужу она ничего не сказала, отправившись на ферму О’Кифов к Хелен и Гвин. Обе женщины, естественно, тут же набросились на нее с расспросами о путешествии на родину, которое, по всей видимости, явно пошло Элизабет на пользу. Она казалась более спокойной и уверенной в себе, чем когда-либо прежде.

– В Лондоне было замечательно! – воскликнула она, посмотрев на Гвин и Хелен сияющими глазами. – К матери Джорджа, миссис Гринвуд, нужно… как бы это объяснить… привыкнуть. Она не узнала меня и сказала, что я очень хорошо воспитана! – Элизабет светилась от счастья, словно маленькая девочка, ожидавшая от Хелен похвалы. – А мистер Гринвуд очень обаятельный и хорошо отнесся к детям. Брат Джорджа мне все же не понравился. И эта женщина, на которой он женился! Она такая… обычная. – Элизабет самодовольно сморщила нос и тщательно сложила салфетку. Гвинейра заметила, что она сделала это в точности, как учила девочек Хелен когда-то на корабле. – Ах да, у меня же письма для вас. Извините уж, что мы так надолго задержались в Англии, – смущенно произнесла Элизабет. – Вы, должно быть, места себе не находили, мисс Хелен и мисс Гвин. Но, по всей вероятности, у Флёр и Рубена все хорошо.

Хелен и Гвинейра почувствовали явное облегчение, узнав не только новости от Флёр, но и сведения о том, как жилось Дафне и близняшкам.

– «Должно быть, Дафна нашла малышек где-то в Литтелтоне, – читала Гвин в одном из писем Флёр. – Наверное, они жили на улице и перебивались с хлеба на воду, занимаясь мелким воровством. Дафна приняла к себе девочек и хорошо о них заботится. Мисс Хелен может гордиться своей старшей ученицей, хоть она и… это слово, пожалуй, лучше написать по буквам… п-р-о-с-т-и-т-у-т-к-а».

Гвинейра засмеялась.

– Ну, вот ты и нашла своих овечек, Хелен. Но что мы будем делать с письмами? Сожжем? Мне, конечно, жаль это делать, но я не могу допустить, чтобы Джеральд, Пол или Говард обнаружили их!

– Я знаю одно место, – загадочно произнесла Хелен и направилась к кухонным шкафчикам. Одна из досок на задней стенке не была прибита, и за ней можно было прятать всякие мелочи. Хелен хранила здесь также немного сэкономленных денег и пару вещей, напоминавших ей о детстве Рубена. Она смущенно показала подругам один из его рисунков и локон волос.

– Как мило! – воскликнула Элизабет и призналась старшим подругам, что тоже носит локон волос Джорджа в медальончике.

Гвинейра позавидовала тому, что у девушки было такое ощутимое доказательство любви, но тут взглянула на собачку, которая лежала у камина и печально смотрела на нее. Ничто сейчас не объединяло ее с Джеймсом теснее, чем Пятница.

Прошел еще год. Джеральд и Пол вернулись с собрания скотоводов в Крайстчерче в плохом настроении.

– Губернатор не знает, что делает! – воскликнул Джеральд и налил себе виски. Недолго думая, он наполнил бокал и для четырнадцатилетнего Пола. – Пожизненное заключение! И кто же будет это контролировать? Да если ему что-то не понравится, он вернется следующим же кораблем!

– Кто вернется? – спросила Гвинейра, явно заинтересовавшись.

Как раз накрывали на стол, и Гвинейра с бокалом портвейна решила присоединиться к мужчинам – хотя бы для того, чтобы следить за Джеральдом. Ей совершенно не нравилось, что старик теперь выпивал вместе с Полом. Мальчику было слишком рано привыкать к алкоголю. Кроме того, его темперамент и в трезвом состоянии был взрывным, а под воздействием алкоголя его вообще никто не смог бы контролировать.

– МакКензи! Этот чертов воришка! Губернатор помиловал его!

Гвинейра почувствовала, как кровь отхлынула от лица. Джеймс был на свободе?

– Во всяком случае, при одном условии – немедленно покинуть остров. Они собираются отправить его в Австралию ближайшим кораблем. Он, конечно, будет довольно далеко от нас, но ему же подарили свободу! Кто помешает МакКензи вернуться в Новую Зеландию? – возмущался Джеральд.

– Но это было бы глупостью с его стороны, – глухо заметила Гвинейра. Если Джеймс действительно навсегда уезжал в Австралию… Она, конечно, была рада, что его помиловали, но такое решение губернатора означало, что он потерян для нее навсегда.

– В следующие три года так точно, – сказал Пол. Отпивая виски маленькими глотками, он внимательно следил за матерью.

Гвинейра попыталась успокоиться.

– Но затем… Его наказание закончится. Еще пара лет, и он сможет снова вернуться на остров. Если у него хватит ума не возвращаться в Литтелтон, а поселиться, скажем, в Данидине… МакКензи может поменять имя, к тому же никого не волнует, что там написано в списках пассажиров. Что случилось, мама? Ты что-то неважно выглядишь…

Гвинейра уцепилась за мысль, высказанную Полом. Мальчишка был прав. Джеймс, конечно, нашел бы возможность вернуться к ней. Но ей нужно было увидеться с ним хотя бы еще разок! Она должна была услышать все из его уст, чтобы не надеяться понапрасну.

Пятница терлась о Гвинейру, которая рассеянно поглаживала собаку. Внезапно у Гвин появилась идея.

Конечно же, собака! Завтра Гвин поскачет в Литтелтон и отдаст офицеру полиции собаку, чтобы тот, в свою очередь, отдал ее Джеймсу во время освобождения из тюрьмы. При этом она попросит у шерифа разрешения поговорить с Джеймсом насчет Пятницы. В конце концов, она уже почти два года заботится о животном. Хенсон точно не откажет ей. Этот добродушный человек совершенно не подозревает, какого рода отношения были между Гвинейрой и Джеймсом.

Если бы только это не означало расставания с Пятницей! От одной мысли об этом сердце Гвинейры обливалось кровью. Но делать было нечего, Пятница принадлежала Джеймсу.

Естественно, Джеральд разозлился, когда Гвин объяснила ему, что хочет вернуть собаку прежнему владельцу.