Ловушка для жены - Уоррен Трейси Энн
Она произнесла это нежным голосом и одарила его ослепительной улыбкой, которая могла бы растопить и высокогорный ледник. И Дарраг в душе растаял. Он почувствовал учащенное сердцебиение, и его дыхание перехватило так, будто он ощутил удар в солнечное сплетение.
Теперь он понял, почему Джанет так избалованна. Ей никто не мог ни в чем отказать, и она всегда добивалась своего. Стоило ей только поманить кого-нибудь пальчиком, и этот счастливец бежал к ней со всех ног, чтобы исполнить любое ее желание.
Но Дарраг никогда не терял голову при виде хорошенького женского личика. И сейчас он тоже не намерен был уступать Джанет, какой бы прелестной и пленительной она ни была.
– Прекрасная идея, – похвалил он, – еще немного, и я бы сдался. Признаюсь, мне было очень трудно устоять перед искушением. Но как бы то ни было, мы не сможем начинать позже семи. Это все, что я могу для вас сделать.
Как только смысл его слов дошел до ее сознания, улыбка исчезла с лица Джанет и взгляд снова стал ледяным.
– Но вы так и не пошли мне на уступки!
– Почему же? Я перенес начало работы на целый час. Чего еще вы хотите?
– О том, чего я хочу, лучше промолчать. Но зачем вы, коварный человек, заставили меня унижаться и просить вас об уступке?
– Я не вижу в этом коварства, – заявил Дарраг, сцепив пальцы рук за спиной. – И потом, я не слышал никаких униженных просьб. Вы слегка пофлиртовали со мной, не более того.
– Вы обманули меня!
– Вовсе нет, милая. Я сказал, что любой мужчина любит, когда его ласково упрашивают. Я не говорил, что если вы поступите подобным образом, то я соглашусь выполнить вашу просьбу.
– Да вы... вы просто... – задыхаясь от негодования, промолвила Джанет. – И подумать только, что я вернула вам чертежи! Лучше бы я сожгла их!
Глаза Даррага перестали улыбаться.
– Вам повезло, что вы этого не сделали. Иначе вам пришлось бы дорого заплатить за свой необдуманный поступок.
– И что же вы, интересно, можете сделать со мной?
– О, есть множество способов наказать вас за дерзость. Например, я могу распорядиться, чтобы мои люди с завтрашнего дня начинали работу в пять утра.
– Мои родственники не позволят вам будить их ни свет ни заря.
– Я скажу им, что это необходимо для того, чтобы завершить реконструкцию в срок. Мерриуэдеры – очень милые люди. Я уверен, что они позволят нам приступать к работе пораньше.
Волна бурных эмоций накатила на Джанет. Злость на ее лице сменилась отчаянием. Дарраг почувствовал, что его снова охватывает возбуждение. Его с неудержимой силой влекло к Джанет. В гневе она казалась ему еще прекраснее. Однако благоразумие снова одержало в нем верх над вожделением. Он крепче сцепил за спиной руки, боясь дать им волю. Дарраг знал, что если прикоснется к ней, то утратит контроль над собой.
– Итак, милая, остановимся на семи часах? – спросил он.
Повернувшись, Джанет быстро зашагала прочь. Ее просторный шелковый халат развевался от резких стремительных движений.
– Молчание – знак согласия, я правильно понимаю? – крикнул ей вслед Дарраг.
Через несколько секунд в глубине коридора хлопнула дверь. Этот звук эхом прокатился по дому. Вздохнув с облегчением, Дарраг разжал затекшие пальцы рук и улыбнулся.
Поднявшись в свою комнату, Джанет упала на постель и дала волю обуревавшим ее чувствам. В ее душе боролись гнев и обида. О'Брайен разыграл ее. И сделал это очень умело. Мерзавец!
Перед ее мысленным взором вновь возник его образ. Дарраг заворожил ее своей улыбкой, своим обаянием и речами. Она едва не влюбилась в него, ей нравилось флиртовать с ним, хотя это было опасно.
Но в конце концов Дарраг показал ей свое истинное лицо. Оказалось, что все это время он издевался над ней. Ему были смешны ее просьбы и желания. У этого человека нет сердца, он не умеет сострадать. Неужели он не видит, как она измучена и несчастна?
Попав не по своей воле в сельскую глушь, Джанет надеялась, что постепенно привыкнет просыпаться немного раньше обычного. Но это не могло произойти сразу. Джанет пыталась ложиться спать сразу после ужина, но ей было трудно уснуть. Хозяева дома начинали дремать вечером прямо в гостиной. Уилда клевала носом, склонившись над рукоделием, а Катберт время от время засыпал с книгой по ботанике в руках и, вздрогнув, просыпался от собственного храпа. При других обстоятельствах их привычки показались бы Джанет забавными.
Она понимала, что ее родственники – люди пожилые и подобный образ жизни соответствует их возрасту. Но сама Джанет была молода, жизнерадостна и обожала поздние вечера, даже если не проводила их на балах и в театрах. Кроме того, существовала еще одна причина, мешавшая Джанет рано ложиться спать. Ей казалось, что это было бы ее окончательной капитуляцией перед обстоятельствами. А Джанет не желала примиряться с несправедливостью судьбы.
Около полудня Джанет решила подышать свежим воздухом и заняться живописью.
Бетси помогла ей одеться в платье для прогулок, сшитое из плотной клетчатой ткани коричневых тонов. На ноги она надела удобные темные кожаные ботинки, а на голову – практичную соломенную шляпку.
Взяв с собой плед и этюдник, а также корзинку с едой, Джанет отправилась за пределы усадьбы, где простирались пологие зеленые холмы.
Она долго и с увлечением работала.
Если бы сейчас Джанет увидел кто-нибудь из лондонских друзей, то, пожалуй, не поверил бы собственным глазам. Больше всего его изумил бы тот факт, что Джанет способна провести целых полдня в одиночестве, любуясь ирландскими пейзажами. Ей и самой казалось это странным. Но ближе к вечеру она поймала себя на мысли, что впервые за время своего пребывания в этой глуши провела несколько по-настоящему счастливых часов.
Джанет писала с натуры акварелью каменный кельтский крест, замшелый, одиноко стоявший в поле зарослей красновато-фиолетового вереска, золотистых болотных кочек и клочьев яркой зеленой травы, сливавшихся вдали у горизонта в сплошной изумрудный ковер.
Счастливо любуясь пейзажем, она вдруг заметила шагавшего к ней через поле высокого человека. Это был Дарраг О'Брайен.
Что ему здесь нужно?
Сделав вид, что не замечает его, краем глаза она внимательно следила за ним, и видела, что он замедлил шаг, словно не решаясь приблизиться. Джанет стала мысленно внушать ему, чтобы он шел своей дорогой и не подходил к ней. Однако ее флюиды не подействовали на Даррага. Он снова зашагал к ней.
Когда Дарраг остановился на почтительном расстоянии, Джанет затаила дыхание. Он показался ей особенно высоким и мощным здесь, на лоне природы, среди бескрайних полей и пологих холмов, тянувшихся до горизонта.
– Добрый день, леди Джанет, – приветливо поздоровался Дарраг своим низким звучным голосом.
Джанет подумала, что ирландский акцент Даррага придает его интонациям особую мелодичность.
Она продолжала работать, даже не повернув головы в его сторону.
– Вы не будете возражать, если я тихонько постою здесь и понаблюдаю за вами?
Джанет поболтала кисточку из собольего меха в сосуде с водой, а потом обмакнула ее в краску.
– Вы застите мне свет, – заявила она, не глядя на Даррага.
Он отошел в сторону.
– Так лучше?
– Нет.
Ее сердце бешено колотилось. Джанет пыталась унять дрожь в руках, опасаясь, что, кладя очередной мазок, может испортить акварель.
– Вы выбрали прекрасное место, – заметил Дарраг, проигнорировав ее ответ. – Здесь живописные пейзажи, зеленые плодородные поля тянутся до горизонта. Эта местность совсем не похожа на мои родные края, расположенные на западе страны. Там скудная дикая природа. Впрочем, вам понравились бы виды, открывающиеся с берега реки Шаннон. Ветер развевал бы ваши юбки, а в нос бил бы свежий запах воды.
Джанет поняла, что Дарраг любит свою родину и тоскует по ней. Ей почему-то захотелось увидеть эти края. «Впрочем, какое мне дело до родины О'Брайена?» – подумала она, стараясь выбросить из головы мысли о незнакомых местах, где он родился и жил. Вряд ли у Джанет когда-нибудь будет возможность посетить их.
