Жаклин Рединг - Искушая судьбу
– Что ты имеешь в виду?
– Зная, что он доверенный человек Кромвеля, я ожидала встретить человека, похожего на тех солдат, которые убили мою мать. Ведь эти люди обезглавили своего короля. Поэтому я ожидала увидеть холодного, бесчувственного человека, ненавидящего ирландцев, но он не кажется таким. Иногда, когда граф говорил об этой войне, мне казалось, что он сожалеет о ней. О своей роли в ней он почти не упоминал, сказал только, что перед тем, как поселиться в Кулхевене, занимал какой-то пост в Дублине. Но не сказал, по какой причине оставил его.
Мара замолчала, припомнив, что она увидела в глазах Адриана, когда он рассказывал о Дублине, – вспышку боли, такую острую, что у нее сжалось сердце, и такую мимолетную, что она почти забыла о ней. Интересно, что там с ним случилось?
– Ты не должна забывать, кто он такой, – сказала Сайма, обойдя ее кругом и с тревогой заглядывая в глаза. – Ты все время говоришь о том, каким хорошим кажется этот человек, а не о том, что он союзник того, кто несет ответственность за смерть твоих родителей и братьев. Да, ты единственная, кто остался из Диспенсеров. И все из-за него. Он думает, что женится на крестнице Кромвеля, девочка. Ты не должна забывать о том, что это ублюдок, грязный, лживый англичанин, такой же, как и все они.
Мара потупилась, чувствуя свою вину за то, что защищала Адриана. Сайма была права. Нельзя позволить себе забыть о том, зачем она здесь находится – Не беспокойся, я никогда не буду чувствовать к этому человеку ничего, кроме ненависти.
Сайма бросила на нее взгляд, полный недоверия. И разве можно было ее в этом винить? Даже сама Мара была не слишком уверена в том, что сказала.
Ей вспомнилось, как Адриан взял ее руку и приложился к ней губами. Обычный невинный жест вежливости, но ее поразила собственная реакция на него.
Даже сейчас при воспоминании о прикосновении теплых губ к ее коже сердце забилось сильнее.
– Вся проблема теперь в том, как заставить его жениться на тебе немедленно, не дожидаясь приезда матери Арабеллы. В противном случае тебе конец.
– Если я по-прежнему буду выглядеть, как Арабелла, то он должен быть либо глупцом, либо слепым, чтобы захотеть жениться на мне.
Сайма потерла щеку, задумчиво глядя в пространство.
– По-моему, единственный выход состоит в том, чтобы его светлость лишил тебя невинности перед свидетелями, чтобы у него не осталось никакого другого выхода, кроме как поступить так, как в таком случае обязан поступить каждый джентльмен.
– Я тоже так думаю, весь вопрос в том, как это подстроить?
Сайма кончила расчесывать волосы Мары, перевязала их белой лентой и перекинула тяжелую косу через плечо.
– А это, девочка, можешь предоставить мне.
Глава 7
Адриан стоял у окна своей спальни, одетый прямо на голое тело в перетянутый поясом халат, и смотрел на ночное небо. Было очень поздно, часы, висящие рядом на стене, только что пробили три часа ночи, но он понимал, что не сможет уснуть. Теперь это уже не имело смысла. Через два часа ему все равно надо будет вставать; его верный слуга Хантингтон обычно будил его на рассвете легким прикосновением руки и подавал таз с горячей водой для умывания и бритья.
В это время он должен был спать. Должен был лежать в своей теплой и удобной постели, не грезя ни о чем, кроме рыжеволосых лесных фей, плавающих перед ним нагишом. Но, как оказалось, все было не так просто.
Ему не хотелось спать, совершенно не хотелось, и, черт побери, он ничего не мог с этим поделать.
Все эти три часа он просидел в мягком и удобном кресле возле камина, читая утомительно скучную книгу, описывающую брачное поведение ланей, в двенадцатом веке привезенных в Ирландию норманнами, Но и это не смогло погрузить его в сон. Он даже попробовал приготовленный миссис Денбери чай из ромашки с мятой, но, выпив два котелка, стоял сейчас здесь. Сна не было ни в одном глазу, а в голове одна за одной мелькали неразборчивые мысли, У него уже бывали подобные, длящиеся иногда месяцами, приступы бессонницы, но они всегда бывали вызваны определенными причинами. В последний раз это случилось после Дублина как результат того, что там произошло. С тех пор как он поселился в Кулхевене, со сном у него все было в порядке. Будучи человеком постоянных привычек, он всегда ложился в полночь и вставал в пять часов утра. И все же сейчас стоит здесь, будучи не в состоянии уснуть. Он напрасно пытался найти причину этой бессонницы, не желая признаться самому себе в том, что она вызвана появлением его гостьи.
По первому впечатлению Арабелла оказалась именно такой, какой он ее себе представлял. Если не принимать во внимание строгую прическу и эти раздражающе нелепые очки, она была хорошенькой, даже почти красивой.
А это чопорное одеяние? Оно было ей совершенно не к лицу. Ему всегда казалось, что женщины предпочитают одежду ярких цветов, со всякими кружевами, лентами и бантами, но, по-видимому, Арабелла была исключением. Да это и не имело никакого значения.
Если бы даже она оказалась гренадером в юбке, с пробивающимися на верхней губе усами, он все равно просил бы ее руки.
У него не было иного выбора.
Судя по платью, ее, скорее всего, должно бросить в дрожь при виде обнаженного мужского тела. Его тела.
До этого ни одна из женщин, которых он познал в своей жизни, не выказала ни малейшего неудовольствия.
Мысль о том, что ему придется провести остаток жизни бок о бок с женой, страдающей от присутствия мужа в своей постели, подчиняющейся ему только из-за того, что так положено порядочным женам, делала нерадостной перспективу брачной ночи. Он вдруг ясно представил себе, как она сидит на кровати, дрожащими руками пытаясь прикрыться покрывалом, а он, зверь, голый зверь, приходит и требует…
Лучшего способа, чтобы убить мужское желание, не придумаешь. Если и бывают женщины, лишенные полового влечения, то, похоже, что он женится именно на такой.
За этот поступок его следовало бы посвятить в рыцари Адриан слышал о людях, жертвующих своей жизнью ради короля и страны, и подумал, не стоит ли его брак с мисс Арабеллой Вентворт квалифицировать подобным же образом. Внезапно он услышал какой-то шум и, повернувшись, увидел, как в комнату, шаркая ногами и протирая глаза, вошел его лакей.
– Вы уже проснулись, милорд?
– Похоже на то, Хантинггон.
Этот человек, обладающий необычной для его сорока лет мудростью, сопутствовал Адриану с тех пор, как тот в свои пятнадцать лет унаследовал графский титул.
Он следовал за Адрианом повсюду и постепенно стал незаменим не только из-за оказываемых им неоценимых услуг, но и благодаря своим безошибочным советам, которые сейчас вновь понадобятся графу.
