Джулия Лейтем - Выбор рыцаря
Джону показалось странным, что уход Анны способствовал тому, что местные люди несколько расслабились. Хотя они беседовали очень негромко и с подозрением поглядывали на солдат, укладываться спать они не спешили. Казалось, в отсутствие Анны им было легче забыть о бедственном положении леди Элизабет, заключенной в башне. Несколько человек подошли к Джону и представились, и он был рад этому. Ведь ему необходимо заручиться поддержкой как можно большего количества людей, если потребуется опереться на них, оказывая помощь их госпоже.
Когда Джон остался один, Филипп, основательно пошатываясь, вернулся к нему и так неловко плюхнулся на скамейку, что оба едва не оказались на полу. Джон ухватился за стол и удержался; он сердито посмотрел на Филиппа – тот виновато потупился.
– Эль остался? – заплетающимся языком спросил Филипп.
Джон молча подвинул другу его кружку.
Атмосфера в зале становилась все более шумной; два солдата склонились над игральной доской, вокруг них собралась группа наблюдающих.
Филипп шепнул:
– Это все люди Баннастера, во всяком случае, те, что находятся здесь.
– Значит, это правда, что солдаты Олдерли отведены отсюда. А кто-нибудь все-таки остался?
– Совсем немного. – Филипп поднял кружку и отпил из нее, разбрызгав напиток по столу. – Большинство отправлено в лес на охоту за разбойниками.
– Стало быть, Баннастер хочет как можно дольше держать их подальше отсюда.
– Но он не убил их, – заметил Филипп.
– Однако они не могут выполнять здесь свои обязанности.
– Здесь оставлены четыре солдата, которые по очереди охраняют подножие башни леди Элизабет.
Джон недоверчиво взглянул на друга:
– Милберн поставил солдат Олдерли охранять свою пленницу?
– Не совсем так. Там постоянно находится один солдат Баннастера и один Олдерли. – Филипп сделал паузу и широко улыбнулся двум проходившим мимо служанкам. Когда они отошли на достаточное расстояние, он продолжил: – Похоже, лорд Баннастер не хочет доверить свой приз даже собственным людям.
– А ты выяснил, кому разрешено навещать леди Элизабет?
– Пока нет, – ответил Филипп, икнув. – Слишком много вопросов. Это твое задание мне?
Джон улыбнулся:
– Пожалуй, я начну прогуливаться по коридорам, чтобы набраться сил. Может показаться странным, что башня часто будет целью моих прогулок.
– Значит, я покончил с солдатами?
– Думаю, нет. Кто знает, что еще ты можешь обнаружить.
Филипп вздохнул:
– Знаешь, притворяться пьяным и в то же время делать вид, что ты все время пьешь… это очень трудно.
– Ты сыграл это изумительно.
– Спасибо. – Филипп поднялся на ноги и пошел наблюдать за столами, где проходили турниры.
Анна появилась из той же двери, через которую раньше покинула большой зал. Она села возле очага; вид у нее был утомленный и печальный. Первым желанием Джона было подойти к ней, но затем он решил, что не следует оказывать на нее слишком большое давление и принуждать раскрывать секреты, которые она не хотела раскрывать.
Он тайком наблюдал за ней. С ней мало кто заговаривал, и это его удивило. Почему люди не хотят отвлечь ее от тревожных мыслей? Или, может быть, она так много времени проводила с леди Элизабет, что плохо знает других людей? Одиночество Анны не сулило ничего хорошего для положения Элизабет. Джон испытал некоторое облегчение, когда пришла кухарка и села рядом с Анной.
Элизабет с улыбкой взглянула на Адалию, которая села с ней рядом. Она была рада компании и возможности отвлечься.
– Как себя чувствует наша мистрис сегодня? – тихонько спросила Адалия.
Элизабет вздохнула:
– Она молодец. Ее грызет тоска, но я принесла ей вещи для починки, и теперь она очень довольна.
– Довольна, что будет заниматься шитьем? Девушка, которая так любит поговорить?
Элизабет пожала плечами.
– Ей не с кем поговорить, кроме как со мной. – Она оглядела зал. Большая часть находившихся здесь людей была занята игрой, и их никто не мог услышать. – Мы с Анной придумали план, – тихо проговорила она.
Адалия придвинулась к ней поближе:
– Какой план?
– Я собираюсь направить послание королю и рассказать ему, что вознамерился предпринять его кузен.
Взгляд кухарки выразил явное сомнение.
– Но лорд Баннастер будет в Лондоне раньше, чем придет ваше послание.
– Но не думаешь же ты, что Баннастер скажет королю о том, что он держит леди в заключении?
– Я уверена, что Баннастер представит дело так, будто он вас защищает.
– Но мы-то знаем, что он защищает лишь свои собственные интересы. Я могу сказать королю, что мой нареченный уже едет сюда…
– Но мы этого не знаем.
– Это должно быть правдой, – упрямо сказала Элизабет.
– А если король решит, что вы причиняете слишком много хлопот? Может, ему гораздо легче отдать вас своему кузену.
– Но он должен выслушать мою точку зрения, – шепотом возразила Элизабет, сжимая кулаки. – И кто, если не я, расскажет ему об этом? Я должна рискнуть. Ведь сейчас я просто сижу и жду у моря погоды.
– Но кто отвезет это послание?
– Это будет опасное путешествие для одного человека. Да я и не хотела бы снимать кого-нибудь с фермы или посылать с поручением слишком заметного человека, чье отсутствие Милберн может заметить.
– А как насчет сына мельника, Гарольда? Кстати, он уже однажды бывал в Лондоне.
– Чудесно! Я напишу послание утром, когда окажусь и башне, запечатаю его воском и скреплю печатью с изображением гербового щита отца.
– Но кольцо находится в солнечной комнате вашего отца, – предостерегла Адалия, – которую Милберн использует как комнату управляющего.
– Я прослежу за этой комнатой и дождусь, когда он выйдет из нее. Мне понадобится совсем немного времени.
– Если вы твердо решили поступить таким образом, я сообщу Гарольду, что мне требуется доставить зерно с мельницы.
– Я дам тебе знать, когда он мне понадобится. Возле двери послышались крики и внезапный смех.
Обе женщины подняли головы и увидели маленького мальчика, который весело бежал к ним. За мальчиком гналась посудомойка.
– Мама! – Мальчик бросился к Адалии.
Адалия вскочила:
– Святая Мария, я говорила этой девчонке, чтобы она не пускала его в зал!
Элизабет попробовала затаиться, но было поздно – Джозеф уже ее заметил. Ему было всего четыре года, и он не понимал, что ему не следовало называть ее по имени, как он делал это всегда, когда хотел оказаться в ее объятиях.
Мальчик громко крикнул:
– Леди…
– Ее здесь нет, Джозеф, – перебила Адалия, схватив сына и принимаясь его щекотать.
Мальчик засмеялся, извиваясь в ее руках. Ему удалось вырваться, но Адалия снова поймала его. Это была их обычная забава. Элизабет с нежностью наблюдала за малышом; сердце ее учащенно колотилось, когда Адалия уводила сына на кухню.
