Диана Гэблдон - Путешественница Книга 1. Лабиринты судьбы
Выйдя из молочной кладовки, я с удивлением увидела Фергюса — он стоял, привалившись к изгороди загона, и задумчиво смотрел на мохнатые спины овец. Я не ожидала увидеть его здесь и понятия не имела, знает ли Джейми о том, что он вернулся.
Племенные мериносы Дженни, привыкшие есть с руки и куда более избалованные, чем кто–либо из ее внуков, увидев меня, с блеянием устремились к ограде в надежде на лакомый кусочек. Поднятый ими шум заставил Фергюса оглянуться. Он увидел меня, помахал без особого энтузиазма рукой и что–то крикнул, но из–за шума слов было не разобрать.
Рядом с загоном находился ларь с подмороженной капустой. Я вытащила большой вялый зеленый кочан и стала, отдирая листья, совать их в жующие рты, чтобы восстановить тишину.
Баран, огромное шерстистое существо по имени Хьюи, с причиндалами, болтавшимися чуть ли не на уровне земли, учуяв еду, принялся бесцеремонно проталкиваться вперед. Фергюс, к тому времени подошедший ко мне, взял целый кочан и изо всех сил запустил им в барана.
Бросок вышел метким: кочан отскочил от мохнатой спины, баран негодующе заблеял и с видом оскорбленного достоинства потрусил прочь. Овечки поплелись за раскачивающимися гениталиями вожака, сопровождая это недовольным блеющим хором.
Фергюс недоброжелательно посмотрел им вслед.
— Никчемные, шумные, вонючие животные, — буркнул он, и я подумала, что со стороны человека, на котором чулки и шарф из овечьей шерсти, это явная неблагодарность.
— Приятно встретить тебя снова, Фергюс, — сказала я, не обращая внимания на его настроение. — А Джейми знает, что ты вернулся?
Меня также интересовало, насколько сам Фергюс — если он только что прибыл в Лаллиброх — осведомлен о недавних событиях.
— Нет еще, — равнодушно отозвался француз, — Наверное, стоит ему доложиться.
Однако он не поспешил в дом с докладом, а продолжал топтаться возле загона. Что–то его явно грызло. Неужели он не справился с поручением?
— Как дела у мистера Гейджа, все в порядке? — спросила я.
Фергюс непонимающе воззрился на меня, но потом его худощавое лицо оживилось.
— О да! Милорд был прав. Я отправился с Гейджем предупредить остальных, а потом мы вместе пошли в таверну, где им предстояло встретиться. И конечно, там сидела в засаде целая орава переодетых таможенников. Чтоб им дожидаться удачи столько же, сколько их приятелю в бочке, ха–ха!
Впрочем, в следующий миг веселье сошло на нет, глаза потухли и раздался тяжелый вздох.
— Но ждать, что нам заплатят за памфлеты, теперь, конечно, не приходится. И хотя печатный станок удалось спасти, одному Господу ведомо, когда дела милорда снова придут в порядок.
Он говорил с такой печалью, что я удивилась.
— Но ты ведь не занят в печатном деле, верно?
Он дернул плечом.
— Ну да, миледи, сам я в нем не занят, но милорд был достаточно добр и позволил мне вложить в печатное дело часть моей доли прибылей от бренди. Со временем я стал бы полноправным партнером.
— Понятно, — с сочувствием сказала я. — Тебе нужны деньги? Может быть, я могу…
Он бросил на меня удивленный взгляд, а потом улыбнулся, обнажив идеальные белые зубы.
— Спасибо, миледи, но нет. Мои нужды невелики, и на них мне вполне хватает.
Он погладил боковой карман своего плаща, который обнадеживающе забренчал. Фергюс немного помолчал, засунув руки глубоко в карманы.
— Нет, тут другое, миледи, — медленно произнес он. — Печатное дело — это ведь уважаемое занятие.
— Наверное, — сказала я, слегка озадаченная.
Фергюс уловил мой тон и уныло усмехнулся.
— Трудность, миледи, состоит в том, что, хотя доход контрабандиста вполне позволяет ему содержать семью, жених с такой профессией едва ли придется по вкусу родителям уважаемой юной леди.
— Вот оно что, — протянула я. Дело стало проясняться. — Ты хочешь жениться? На уважаемой юной леди?
Он кивнул слегка смущенно.
— Да, мадам. Но ее мать ко мне не благоволит.
Честно говоря, учитывая все обстоятельства, я отлично понимала позицию матери юной леди. Со своей привлекательной внешностью и энергией Фергюс вполне мог завоевать сердце юной девушки, но у него отсутствовало многое из того, что, с точки зрения консервативных шотландских родителей, должен иметь жених. Например, собственность, легальный доход, левая рука и родовое имя.
Кроме того, если в горной Шотландии контрабанда, угон скота и другие формы, можно сказать, коммунистического перераспределения ценностей имели долгую и почтенную историю, француз неизбежно смотрел на это иначе. И сколько бы времени Фергюс ни проживал в Лаллиброхе, душа у него оставалась такой же французской, как собор Парижской Богоматери. Ему, как и мне, суждено было всегда оставаться чужаком.
— Вот будь я совладельцем почтенного и прибыльного печатного дела, то, может быть, добрая леди и согласилась бы счесть меня подходящим женихом, — пояснил Фергюс — Но в данной ситуации…
Он покачал головой.
Я сочувственно погладила его по руке.
— Не переживай из–за этого. Мы обязательно что–нибудь придумаем. Джейми знает об этой девушке? Я уверена, что он с удовольствием замолвит за тебя словечко ее матери.
К моему удивлению, француз переполошился.
— О нет, миледи! Пожалуйста, ничего ему не говорите — у него и без этого хлопот невпроворот!
По большому счету это утверждение соответствовало действительности, только вот удивляла его странная горячность. Однако я согласилась ничего не говорить Джейми. У меня замерзли ноги от стояния на холодной земле, и я предложила ему зайти внутрь.
— Может быть, чуть позже, миледи, — сказал он. — Сейчас я, пожалуй, неподходящая компания даже для овец.
С тяжелым вздохом Фергюс повернулся и понуро побрел к голубятне.
К моему удивлению, Дженни обнаружилась в гостиной с Джейми. Она пришла с улицы: щеки и кончик длинного прямого носа порозовели от холода, а от одежды еще пахло зимой.
— Я послала Айена–младшего оседлать Донаса, — сказала она и нахмурилась, глядя на брата. — Ты в состоянии сам дойти до конюшни или подвести лошадь к крыльцу?
Джейми уставился на нее, ничего не понимая.
— Ходить я могу и сам дойду, куда потребуется, но сейчас никуда идти не собираюсь.
— А разве я не говорила тебе, что он приедет? — спросила Дженни, — Эмиас Кетрик заезжал к нам прошлым вечером и сказал, что Хобарт только что выехал из Кинуоллиса и сегодня собирается заехать к нам. — Она бросила взгляд на эмалированные часы, стоявшие на каминной доске. — Если он выехал после завтрака, то не пройдет и часа, как будет здесь.
