Корделия Биддл - Ветер перемен
– Ружья, мэм! – выкрикнул Генри. – Люди султана забирали с корабля ружья!
– Но там же Хиггинс, – возразила Юджиния. Вежливо – и только. – Ты же сам сказал. Хиггинс ни за что не допустит никакого непорядка.
В сердце кольнул страх, но она обратила это чувство против Генри. «Как он смеет беспокоить ее здесь? – вскипела она. – И вообще, как этот слуга-мальчишка посмел сойти на берег, да еще пугать нас всякими домыслами, россказнями и мальчишескими выдумками?»
– Он там был. То есть Хиггинс. Но мастера Джорджа, его там не было. И я не собирался подсматривать, мэм, честное слово…
Красные круги вокруг глаз делали Генри похожим на дрожащего щенка. Юджинии захотелось потрясти его, пока он не заскулит.
– Это не имеет значения, – оборвала его Юджиния. – Что ты имел в виду, когда сказал: «Мастера Джорджа не было»? Мой муж не занимается всем, что происходит на борту.
Юджиния отчеканила эти слова, но другой голос подсказывал ей, что Генри прав – Джордж должен был присутствовать при этом.
– В том-то и дело, мэм! Я просто не знаю… Все это показалось мне таким таинственным и таким странным… Старик Хиггинс отдает каким-то чертовым, простите, мэм, я не хочу ничего сказать про его высочество, но он же отдал целую кучу новеньких винтовок каким-то язычникам, все эти ящики из трюма…
Генри замолчал как раз во время, потому что Лиззи смотрела на него очень и очень выразительно. Она не слышала, что он говорил, но видела, какое у него встревоженное лицо.
– Что он говорит, мама? – губами, молча, спрашивала она. Лиззи попробовала придвинуться поближе, но Джинкс не давала ей двинуться.
Генри снова перевел взгляд на Юджинию.
– …Все эти огромные ящики, мэм… – повторил он. – …Те, которые охранял лейтенант Браун. Во всех ящиках были ружья. Во всех до единого. Ружья… патроны… вот что Хиггинс передавал язычникам… это никакие не машины… И лейтенант, он тоже взял несколько…
– Ну уж у страха глаза велики, Генри! – сердито фыркнула на него Юджиния, но исправилась и заговорила более взвешенно. – Я сама видела, как выгружали несколько ящиков с механизмами, еще до того, как мы пришли сюда… в ту ночь, когда мы прошли маяк в Танджонг-Дату. Это было сделано, чтобы не платить дополнительный акцизный налог. Это решение не имеет никакого отношения к…
– О нет, мэм, это совсем не преувеличение и совсем не у страха глаза велики. – У Генри побелело лицо, но он упрямо стоял на своем. – И никакие это не машины, мэм. Это были винтовки, это точно, как дважды два четыре. Я сам слышал, как Хиггинс говорил помощнику. Он сказал, что мистер Браун сейчас в джунглях с этими дикарями и что когда он встретится с людьми султана, пойдет большая потеха…
– Тихо, Генри! – хлестнули слова Юджинии. Она не могла думать, не могла заглядывать вперед и сообразить, что нужно сделать, не могла разобраться в этой абсурдной истории, и бессвязный лепет Генри только усугублял ее состояние. – Когда мистер Экстельм вернется, он во всем разберется. Уверена, всему есть свои резонные объяснения…
– У нас не остается времени, мэм! Хиггинс сказал помощнику, что султан задумал сегодня утром какие-то казни. Он хочет прикончить каких-то бедных пленных, которых давно уже гноит в яме…
Юджиния так резко отвернулась от Генри, что можно было подумать, будто его вовсе и нет там. Она решительным шагом вернулась в павильон и скомандовала Прю и девочкам идти за ней. «Развлечение для джентльменов», проговорила она сама себе, ружья для султана, ружья в джунглях с Джеймсом. Казни. Ничего не понятно, но в голове продолжало отстукивать: машины, мой отец, Айварды, султан. Юджиния не видела связи, но знала, что она существует.
«А может быть, и нет, – усомнилась она, стаскивая с себя пеньюар и натягивая белое платье, которое носила накануне вечером. Одежда еще не высохла после вчерашней бани, и пятна плесени уже поползли по рукавам и корсажу, но Юджиния этого не замечала. Продев руки в манжеты, она принялась застегивать юбку. – Может быть, и нет никакой связи, может быть, это простое совпадение».
Юджиния обдумывала этот вопрос, заканчивая одеваться. Она действовала сразу в двух направлениях. Просчитывала в уме имена, взвешивала возможности продуманного заговора, рылась в памяти в поисках ключа. И одновременно одевалась и двигалась – спокойно, уверенно, целенаправленно. Оба уровня ее действий шли бок о бок, но каждый сам по себе. Тело двигалось автоматически, машинально – сначала чулки, потом туфли, а ум интуитивно схватывал звуки, картинки, полурасслышанные фразы, чтобы потом кинуть их, как поступают с письмами, в ящик комода.
Потом в ней возобладало разумное начало. «Джордж никогда не станет подвергать опасности свою семью, – говорил ей мозг. – Он желает нам только добра, он нас любит, что бы там ни было». – А эмоциональная сфера подсказывала: «А где ты была? Когда же ты наконец возьмешься за ум?»
Разум парировал:
«Но Джеймс, любит меня, он бы не стал связываться с чем-то у меня за спиной.» – А эмоции оборвали его громким долгим смехом: «Да пошевели ты мозгами. Проснись!»
Юджиния решила не прислушиваться ни к тому, ни к другому голосу. Главное сейчас, найти Поля. С остальным можно разобраться потом. Ружья или машины – должно же быть логическое объяснение, оно имеется всегда.
– Прю, – громким голосом спросила Юджиния, – куда, сказал мой муж, он берет с собой Поля?
– На «Развлечение для джентльменов», миссис. Голос хозяйки удивил ее, как будто говорил кто-то другой.
Юджиния зашнуровала ботинки и, не глядя на Прю, сказала:
– Каким путем они пошли?
– Как, миссис, я, верно говорю, не помню… Прошло уже много времени, и я…
Прю в этот момент начала убирать пеньюар Юджинии и сушить простыни, но ее остановил неожиданно резкий оклик:
– Ну, думай же!
Пеньюар выпал из ее рук на пол.
– Я… – замешкалась Прю. – Я не… Но Юджиния уже встала, сердито бросив:
– Ладно. Когда это было?
– О, рано, мисс! – Прю обрадовалась вопросу, на который могла ответить. – Еще до того, как вы проснулись. Мистер Джордж сказал, чтобы вас не будили…
Прю не успела договорить до конца, как Юджиния бросилась к двери. Лиззи и Джинкс видели, что мать уходит, и почувствовали себя как выброшенные на берег моряки, потерпевшие кораблекрушение. Но не проронили ни слова.
У дверей веранды Юджиния обернулась и отдала последнее приказание:
– Я хочу, чтобы вы все немедленно отправились на корабль. Миссис Дюплесси, Прю, Олив! Все оставьте здесь. Мы пришлем за вещами потом. Я иду искать Поля и разбираться, что тут происходит. Лиззи и Джинкс, никаких вопросов. Делайте, что вам сказано, и все!
