Знатная леди - Хейер Джорджетт
Войдя в гостиную, она приостановилась на пороге, оглядывая своего визитера.
Он стоял перед камином – крупный мужчина атлетического сложения с темными волосами и смуглым лицом. Брови у него были густыми и прямыми, и притаившиеся под ними жесткие серые глаза смотрели на мисс Уичвуд с удивлением, смешанным с неодобрением. К негодованию Эннис, он поднес к глазам лорнет, словно для того, чтобы рассмотреть ее повнимательнее.
Ее собственные брови приподнялись; она шагнула вперед и с холодным высокомерием проговорила:
– Мистер Карлетон, полагаю?
Он кивнул, выпустив из рук лорнет, и коротко ответил:
– Да. А вы и есть мисс Уичвуд?
Она наклонила голову ровно настолько, чтобы привести его в замешательство.
– Боже правый! – только и сказал он.
Это было так неожиданно, что она невольно рассмеялась. Быстро уняв неуместную веселость, Эннис предприняла еще одну попытку вывести его из себя, протянув ему руку и заговорив ледяным тоном:
– Как поживаете? Вы хотите увидеть свою племянницу, разумеется. К сожалению, сейчас ее нет дома.
– Нет, я не хочу ее видеть, но, смею предположить, мне придется это сделать, – ответил он, обмениваясь с нею коротким рукопожатием. – Я приехал повидаться с вами, мисс Уичвуд – если вы действительно мисс Уичвуд!
Она с изумлением взглянула на него.
– Разумеется, я и есть мисс Уичвуд. Вы должны простить меня, если я спрошу, почему вы в этом сомневаетесь?
Уж если это не заставит вас извиниться за грубость, значит, на вас не подействует ничто! – подумала она, застыв в ожидании.
– Потому что вы слишком молоды, вот почему! – резко ответил он, изрядно разочаровав ее. – Я приехал, ожидая увидеть пожилую леди или, по крайней мере, особу зрелого возраста.
– Позвольте заверить вас, сэр, что, хотя я не считаю себя пожилой, возраст мой вполне зрелый.
– Ерунда! – отрезал он. – Вы совсем еще ребенок!
– Вне всякого сомнения, я должна быть вам благодарна за комплимент, сколь бы неуклюже он ни был сделан.
– Я не собирался говорить вам комплименты.
– Ах да! Как глупо с моей стороны! Припоминаю теперь, когда вы так невежливо заставили меня напрячь память, что брат говорил мне, будто своей грубостью вы снискали себе дурную славу.
– В самом деле? А кто он, ваш брат?
– Сэр Джеффри Уичвуд, – сухо ответила она.
Он сосредоточенно нахмурился, припоминая, и спустя несколько мгновений произнес:
– Ах да! Кажется, я его знаю. У него поместья в Уилтшире, не так ли? Этот дом тоже принадлежит ему?
– Нет, мне! Хотя почему вас это занимает…
– Вы хотите сказать, что живете здесь одна? – перебил он ее. – Если ваш брат – тот самый человек, что я предполагаю, то меня удивляет, как он допустил такое!
– Вне всякого сомнения, он не допустил бы этого, будь я действительно «совсем еще ребенком», – съязвила она. – Но так уж получилось, что вот уже много лет я сама себе хозяйка.
Он сардонически улыбнулся, но глаза его, как ни странно, смягчились.
– Ну, это вы хватили! – возразил он. – Много лет, мадам? Пять, в лучшем случае.
– Вы ошибаетесь, мистер Карлетон! Мне двадцать девять лет!
Он вновь поднес к глазам лорнет и окинул ее критическим взором, прежде чем ответить.
– Да, очевидно, я ошибся, в чем повинна ваша юная внешность. Вы выглядите, как девушка, хотя ваша уверенная манера держать себя юности несвойственна. Но позвольте заметить, что двадцать девять лет не делают вас опекуншей моей племянницы.
– И вновь вы ошибаетесь, мистер Карлетон! Я не являюсь опекуншей Лусиллы и не намерена сменять миссис Эмбер на этом посту. Из ваших слов я делаю вывод, что вы прибыли сюда из Чартли-Плейс, где, без сомнения, выслушали…
– А вот здесь уже вы ошибаетесь, мисс Уичвуд! Какого дьявола я забыл в Чартли-Плейс? Я приехал из Лондона, и это было чертовски утомительное путешествие! – Он впился пронзительным взором в ее лицо и добавил: – Ага! Значит, мы с вами на ножах? Что я такого сказал, отчего вы завелись?
– Я не привыкла выслушивать такие выражения, к которым вы прибегаете, сэр! – ледяным тоном отрезала Эннис.
– Ах вот оно в чем дело? Тысяча извинений, мадам! Но ведь ваш брат предупреждал вас, не так ли?
– Да, и добавил, что вы без колебаний унижаете людей, которых полагаете ниже себя! – выпалила она.
На лице его отразилось удивление.
– О нет! Только тех, кто мне прискучил. Или вы полагаете, будто я пытался унизить вас? Ничуть не бывало! Вы вывели меня из себя, но с вами мне не скучно.
– Чрезвычайно вам признательна! – с иронией откликнулась она. – Вы прямо сняли камень с моей души. Быть может, вы, в своей неизреченной доброте, поясните заодно, чем я сподобилась вывести вас из себя? Это ставит меня в тупик, должна признаться. Я полагала, что вы прибыли в Бат, дабы поблагодарить меня за то, что я проявила к Лусилле дружеское участие, а не упрекать меня.
– Нет, это вообще ни в какие ворота не лезет! – воскликнул он. – За что это я должен благодарить вас, мадам, черт вас подери? За то, что помогли моей племяннице сделать себя притчей во языцех? За то, что впутали в это дело меня? За то…
– Ничего подобного! – с негодованием ответила она. – Я сделала все, что в моих силах, дабы предотвратить скандал, который мог разразиться, после того как она сбежала из Чартли; а что до впутывания вас в это дело, то позвольте заверить, что это категорически не соответствует ни моим намерениям, ни моему желанию.
– Вам наверняка было известно, что эта идиотка… что Клара Эмбер напишет мне и потребует, чтобы я применил свою власть к Лусилле.
– Да, Ниниан Элмор сказал нам, что она так и сделала, – с деланной любезностью согласилась Эннис. – Но поскольку ничто из того, что рассказала о вас Лусилла, не дало мне оснований полагать, будто вы питаете к ней привязанность или проявляете хотя бы малейший интерес, я не ожидала вашего визита. Говоря по правде, сэр, первым моим чувством после того, как мне доложили о вашем приходе, было приятное удивление. Но это было до того, как я имела весьма сомнительное удовольствие свести с вами знакомство.
Эта прямая и откровенная речь произвела совсем не тот эффект, на который она рассчитывала, потому что, вместо того чтобы оскорбиться, он рассмеялся и одобрительно заметил:
– Стерли меня в порошок, а?
– Очень на это надеюсь!
– Вы своего добились. Но от меня так просто не отделаться, поэтому я зайду с другой стороны. А теперь, вместо того чтобы препираться со мной, быть может, вы будете так добры, что объясните мне, почему не вернули Лусиллу ее тетке, а оставили здесь, потворствуя ее прокля… вульгарному и неподобающему поведению?
Неприятное эхо слов, сказанных ей сэром Джеффри, зажгло легкий румянец на щеках Эннис. Она промолчала и, подняв голову, заметила, что он с вызовом смотрит на нее, а губы его кривятся в сардонической усмешке, и только тогда ответила со всей откровенностью:
– Мой брат уже задавал этот вопрос. Подобно вам, он не одобряет моего поступка. Вы оба можете быть правы, но его мнение для меня столь же безразлично, как и ваше. Приглашая Лусиллу остаться здесь, я сделала то, что полагала тогда правильным и полагаю правильным и сейчас.
– Вздор! – грубо сказал он. – Единственным оправданием может послужить то, что у вас сложилось ложное впечатление, будто тетка дурно обращалась с ней, и если она вам так сказала, значит, она бессовестная маленькая лгунья! Клара Эмбер пылинки с нее сдувала с тех самых пор, как стала опекать ее.
– Нет, она не говорила ничего подобного, но то, что рассказала, заставило меня пожалеть ее от всего сердца. Как бы пренебрежительно вы к этому ни относились, мистер Карлетон, существует куда худшая тирания, чем жестокое обращение. Это тирания слез, обмороков, взывания к чувствам любви, привязанности и благодарности. Девушка с менее стойким характером наверняка поддалась бы ей, но Лусилла крепка духом, и, сколь бы дурно она ни поступила, сбежав из дома, я не могу не восхищаться ее мужеством.
