Маленькая леди - Джорджетт Хейер

Джорджетт Хейер

МАЛЕНЬКАЯ ЛЕДИ

I

Он бродил по лесу, засунув руки глубоко в карманы брюк, нахмурив брови и сердито кривя губы. Он был очень, очень зол. Оскорблён к тому же и похож на обиженного школьника. Он поссорился с Рут, и она швырнула обратно его кольцо, сказав ему уйти и больше никогда не возвращаться. Ну, он и не собирался возвращаться.

Трухлявый обломок бревна лежал поперёк просеки; он раздражённо спихнул его с дороги.

Во всяком случае, это была не его вина. Она начала ссору… по крайней мере, он так думал. Он в самом деле совершенно не мог вспомнить, как всё началось или о чём шла речь. Он знал только, что они оба были в бешенстве и что всё было кончено. Рут к тому же была абсолютно неправа. Возможно, даже к лучшему, что помолвка разорвана.

Кролик метнулся через тропу и скрылся в папоротнике. Питер сердито посмотрел ему вслед: для кроликов у него не было никакого настроения. Дрозд, запевший на каком-то дереве поблизости, заставил его дико оглянуться. Как смеет птица быть счастливой, когда он в безысходном отчаянии? Он зашагал дальше, ссутулив плечи.

Да, ссора расстроила его. Он вернулся в свою квартиру и побросал в чемодан какую-то одежду. Ему показалось, что он огрызнулся на своего слугу, но он не был уверен в этом. Затем кинулся оттуда к ожидавшей его машине и вслепую погнал бог знает куда! Ему было всё равно, куда ехать. Он просто гнал из Лондона через предместья за город и дальше, пока не наступили сумерки. Так он попал в это место с журчащим ручьём и мирным буковым лесом. Ему понравилась старая гостиница, и в любом случае сейчас для него какое-то одно место было ничем не лучше другого. Он намеревался на следующий день ехать дальше, но почему-то, без особой причины, остался. Пробыл здесь почти неделю и всё же большего покоя в собственной душе не ощутил.

Он вышел на лесную поляну, которую между деревьями золотом испятнало солнце. Плюхнулся на мшистый откос и устроился, обняв колени, мрачно глядя перед собой. Солнечный свет играл на его непокрытой голове, гладя щёки, но не пробуждал в нём радости. Питер прищурился от него и передвинулся подальше в тень.

Слева раздался треск веток, и слегка шевельнулись листья, задетые при чужом появлении. Он равнодушно повернул голову.

Через подлесок прошла маленькая леди, с трудом проложив себе дорогу. Она мгновение помедлила на краю поляны, стоя на цыпочках, как какой-нибудь испуганный оленёнок, робко глядя на него.

Питер посмотрел на неё с некоторым интересом. Её волосы были коротко подстрижены и окружали голову пушистыми локонами. Она была одета в белое муслиновое платье с завышенной талией, голубым пояском и крохотными рукавчиками-фонариками, а на ногах у неё были открытые туфельки. Довольно эксцентрично, подумал Питер, но вполне приятно для глаза. Она выглядела притом очень юной, едва вышедшей из детского возраста; впрочем, трудно было это утверждать наверняка из-за коротких волос.

Какое-то время они смотрели друг на друга — он с любопытством, она с полуробким, полуозорным выражением на маленьком заострённом личике. Затем она сделала вперёд один-два танцующих шага, лёгкая, как пушинка на траве, и со смехом присела перед ним в реверансе. Звук её голоса был похож на волшебные колокольчики, неземные и чужедальние. Питер увидел, что хотя её глаза и улыбались, но были очень печальны.

Он кое-как неуклюже поднялся.

— Надеюсь, я не нарушаю границ владения, — сказал он. — Я верно понял, что лес не частный?

Она оттанцевала назад на несколько шагов.

— О нет! Теперь не частный.

Она снова засмеялась, становясь на носок своей крохотной ножки.

— А когда-то был, полагаю? — спросил он, не придумав сказать ничего лучшего.

— Да… о да! Давным-давным-давно.

Она вернулась к нему, казалось едва касаясь земли, — так легка она была. Мгновение поколебалась и села на откос. Протянула руку в робком, приглашающем жесте. Питер повиновался призыву и опустился рядом с ней. Маленькая леди обладала странным магнетизмом; он обнаружил, что его почти непреодолимо притягивает к ней.

— Вы здесь живёте? — спросил он, улыбаясь ей.

Её глаза взметнулись к его глазам, и он увидел, как его улыбка отразилась в их задумчивой лазурной глубине.

— Нет, не теперь. Они все ушли, — сказала она печально. — Только я иногда прихожу сюда. Когда-то я здесь жила.

Она жестом руки обвела лес. Его улыбка стала шире.

— Что, в лесу?

Снова прожурчал переливчатый смех.

— О нет! Вон там, — показала она, и его взгляд проследовал за её пальцем.

— Там? В той стороне усадьба Карбери, не так ли?

Она захлопала в ладоши.

— Именно!

— Значит, вы из Дерингов?

Она покачала головой.

— Нет. Я Брайд (“невеста” — англ.). Только я никогда ею не была, — добавила она, вздохнув.

— Брайд. Какое необычное имя! Прошу прощения. Это было довольно невежливо с моей стороны! Имеется в виду Бриджит?

— Нет. О нет! Просто Брайд.

Он не хотел показаться назойливым, поэтому больше её не расспрашивал. Некоторое время они сидели в молчании, пока она снова не подняла глаз и не заговорила.

— Всё изменилось, — сказала она, — но буковый лес такой же, как всегда.

— Вы сюда часто приходите? — спросил он.

— Не теперь. Раньше… очень часто! Но теперь почти нет. Только когда я нужна.

Проглянула дружелюбная, робкая улыбка. Он пришёл к выводу, что она моложе, чем он думал.

— Когда вы нужны? — повторил он. — И как же вы можете определить когда?

— Я не могу определить. Просто знаю. Сегодня я почувствовала, что кому-то понадобилась, поэтому пришла и тогда, конечно же, нашла вас. Вам же нужна я, разве нет?

— Мне? — сказал он, опешив. Бросил испытующий взгляд, но и следа кокетства не было на её лице. Более того, она говорила так, как будто констатировала естественное явление. — Мне нужны вы?

— Да. Нужна вам, разве нет?

Он рассмеялся.

— Вы странное дитя! Почему вы мне нужны?

— Потому что вы так несчастны, — просто ответила она.

Он вздрогнул.

— Откуда вы это знаете?

Она улыбнулась умудрённо и ласково.

— Я всегда знаю. Рассказывайте.

— Рассказывайте… — он невольно развеселился. — Моя милая малютка, да с какой стати?

— Потому что я пришла помочь вам, — сказала она.

— Вы очень любезны, конечно! — ответил он. — Но у меня нет привычки изливать свои горести случайным знакомым.

Он коротко и горько хохотнул. По её лицу, казалось, пробежала тень.

— Ах, значит, вам не нужна я! — сказала она задумчиво и поднялась. — Прощайте!

Внезапно он почувствовал