Трудный выбор (ЛП) - Хедланд Джоди
— Простите, леди Розмари. Прошу простить меня за то, что я так легко говорю о пытках.
Я вздрогнула и кивнула:
— Я уверена, вы не имели в виду ничего дурного, сэр.
Оба рыцаря замолчали и обменялись взглядами поверх моей головы.
Знали ли они о моем отвращении к пыткам и инциденте с преступниками на городской площади? Мне так и не удалось выяснить, кто из них пришел на помощь. Если бы только их доспехи или их лошади были украшены семейными эмблемами. Герб с огнедышащим драконом указал бы мне на спасителя и положил конец моему любопытству. Дни проходили, а мне хотелось выразить восхищение храбростью рыцаря, и поблагодарить за его смелые поступки. Конечно, я могла бы просто спросить, кто из них это сделал. И сегодняшний день мог быть идеальным для этого, если бы мы собрались все вместе. Если бы только мы были все вместе.
Мой взгляд переместился в начало отряда. Там вдалеке сэр Деррик был едва виден. Но его могучую спину и широкие плечи было легко узнать. Меня опять укололо чувство досады, как и всякий раз, когда я думала о том, что он до сих пор не устроил свой особый день для меня. После ужина и развлечений в саду с сэром Коллином и после художественной ярмарки с сэром Беннетом я начала задумываться над тем, что сэр Деррик организует.
Неужели можно придумать что-то более интересное, что затмит все, что я испытала до этого? Прошло уже два дня, но он наверняка что-нибудь придумает. Он же не настолько равнодушен ко мне, чтобы ничего не предпринять. Или настолько? Сэр Деррик определенно не горел желанием ухаживать за мной и проводить со мной время. Конечно, он всегда был вежлив, когда мы были вместе, но у него не было того рвения, которым отличались сэр Беннет и сэр Коллин. Неужели я чем-то обидела его, вызвала неприязнь? Я пыталась внушить себе, что мне все равно, но по причине, которую я не могла объяснить, переживала.
— Миледи, похоже, мы добрались до места нашего пикника, которое нашел герцог.
Мы выехали на поляну, и сэр Беннет натянул поводья. Я остановилась рядом с ним и улыбнулась открывшейся передо мной картине. На лугу, усеянном прекраснейшими полевыми цветами, был сооружен навес. Под балдахином лежали покрывала, на которых мы могли сидеть. А прямо на них были расставлены блюда с фруктами, сыром, хлебом и пирожными.
— Похоже, наш господин в душе романтик, — подмигнул сэр Коллин.
Сэр Деррик уже добрался до навеса и спешился. Я видела, как он передает поводья одному из своих оруженосцев, который отвел коня в отдаленное место, где остальные охотники смогут отдохнуть и поесть. Мы пришпорили лошадей и, смеясь, подъехали к навесу. Сэр Беннет помог мне спешиться и отвел в тень палатки. Он усадил меня на центральное покрывало так осторожно, как будто я была одним из цветных стеклянных творений, которые мы лицезрели на ярмарке ремесел.
— Благодарю вас, сэр.
Я улыбнулась его пылкому выражению лица. Мое сердце затрепетало от его близости, от его решительного волевого подбородка, от гладко выбритой кожи и тщательно уложенных волнистых темных волос. Он навис надо мной, и в ответ на мой оценивающий взгляд пристально посмотрел меня:
— Я не думал, что можно быть еще красивее. Но с каждым днем вы становитесь еще прекраснее.
Эти слова ласкали и смущали одновременно. Его взгляд упал на мой рот, и голубое пламя вспыхнуло в его глазах. Он облизнул свои губы, и я затрепетала от мысли, что, возможно, он всерьез подумывает поцеловать меня. Неужели осмелится? Так скоро? На виду у всех? Мое сердце бешено колотилось. И я позволю ему?
— Нечестно, Беннет, — сказал сэр Коллин, ныряя под навес.
Хотя его слова звучали беззаботно, но блеск металла во взгляде не мог обмануть:
— Тебе нельзя шептать нежности на ухо леди Розмари. Я единственный, кто может это сделать.
Он сел на покрывало рядом со мной, и я одарила его улыбкой. Светлая прядь его волос игриво упала на один глаз, а уголок рта чуть приподнялся.
Что будет, если я влюблюсь в них обоих? И вообще можно ли влюбиться сразу в двух мужчин? И как я узнаю, действительно ли я люблю, а не просто влюблена? Волна замешательства поднялась во мне, но я сделала глубокий вдох, успокаивая себе и напоминая, что прямо сегодня мне не нужно делать выбор. До восемнадцатилетия оставалось еще три недели.
Сэр Деррик зашел под навес и, проходя мимо меня, поймал мой взгляд.
Я ждала улыбки, тепла, какого-то интереса в его глазах, как у его друзей. Но он просто кивнул мне, прошел мимо на дальнее покрывало. Я могла видеть только его спину, в туго натянутой на ней куртке, и очень хотела, чтобы он повернулся и сказал мне что-нибудь. Словно услышав мою невысказанную просьбу, он оглянулся, потянулся за яблоком и смело посмотрел на меня. Не сводя с меня глаз, он откусил кусочек, и легкая улыбка тронула его губы, как будто он угадал мои чувства и был этим доволен. Я отвела взгляд, взволнованная и раздраженная одновременно. Взяла с блюда землянику:
— От всей этой утренней суеты я ужасно проголодалась.
Я надкусила ягоду и попыталась не думать о крепком мускулистом теле Деррика, которое привлекало мое внимание против воли. Чтобы сбить с него спесь с губ готовы были слететь слова о том, что он не привлекает меня так, как два его друга. Но так как это прозвучало бы слишком самонадеянно с моей стороны, я решила промолчать и просто в дальнейшем всячески демонстрировать свое безразличие к отсутствию его интереса ко мне. Во время неторопливой трапезы сэр Коллин и сэр Беннет развлекали меня своей веселой болтовней. Я парировала их шутки, усердно делая вид, что не замечаю сэра Деррика, лениво развалившегося. Но на самом деле, чем более сдержанным он оставался, тем больше я раздражалась и от этого еще больше хотела показать ему, что мне все равно. Я понимала, что с моей стороны глупо беспокоиться из-за невнимательности рыцаря, но я не могла заставить себя игнорировать это.
После полудня сэр Деррик извинился и, захватив с собой остатки еды, направился к охотничьим собакам, лежавшим в тени деревьев. Сэр Беннет по знаку герцога откланялся, бросив мрачный и предостерегающий взгляд на сэра Коллина. Я не была уверена, в чем заключалось это предупреждение, но чувствовала растущее соперничество, которое заставляло меня нервничать. А
сэр Коллин в ответ только улыбнулся еще веселее, и стал жонглировать виноградом, как придворный шут:
— Вы не знали, что у меня есть еще такой талант, миледи? — спросил он, поймав ягоды прямо ртом, пропустив одну.
— Вы действительно человек многих талантов, — засмеялась я.
Усталость одолела меня, и я готова была откинуться на покрывало и заснуть. Тревожная бессонница последних нескольких ночей начала сказываться.
Он жевал виноградину и резко застыл:
— Я вижу, мои выходки только усыпляют вас.
— Это не из-за вас, сэр. Вы вернули улыбку и смех в мою жизнь после стольких лет одиночества. И я благодарю вас за это.
— Но… — Он замолчал, его зеленые глаза нежно изучали меня.
Знал ли он о моих кошмарах? Слышал ли мои крики ночью? Четыре года назад вместе с Томасом и аббатом я стала свидетелем ужасной картины на окраине города. Да, чуму нужно было сдержать, я должна была наказать любого, кто вырвется из карантина. Я не могла допустить, чтобы она распространилась дальше. Но я не ожидала, что шериф так быстро и сурово накажет мужчин, которые ослушались. Мне стало очень плохо при виде их измученных тел, выставленных за городскими стенами на всеобщее обозрение. С того дня я запретила пытки. Но, если я смогла искоренить пытки на своей земле, я не смогла стереть воспоминания. Видения все еще преследовали меня. И, увидев преступников, одного в котле с кипящей водой, другого — растянутого на дыбе, воспоминания снова стали одолевать меня…
— Я плохо спала последнюю неделю, — наконец тихо призналась я сэру
Коллину, который ждал моего ответа.
— Мне очень жаль. — Выражение его лица было серьезным, как будто он чувствовал глубину моего смятения.
Даже если пытки были общепринятым методом наказания во всем королевстве, я была убеждена, что существуют более мягкие, более гуманные способы поддержания дисциплины. Я могла только молиться, чтобы шериф не ослушался меня снова, хотя у меня было предчувствие, что битва только началась.
