Мэдлин Хантер - По воле судьбы
Девушка взяла остальные платья, лежавшие на столе.
– Она щедра в своем великодушии? Вы любовники? Это рассмешило Риза.
– Если бы мы были любовниками, она вряд ли дала бы мне платья для женщины, которая только что спала в моей постели.
Она могла бы и сама догадаться, но если бы она не задала этот вопрос, то у обоих от разговора остался бы неприятный осадок.
– Просто старая знакомая, – продолжал он. – Ее муж лорд и незамедлительно убил бы меня, если бы я претендовал на что-то большее.
Ее муж лорд. Непринужденность беседы развеялась как дым, прохладный ветерок сразу показался холодным. Этого-то она и боялась. Даже его благие намерения и добрые поступки могли обернуться для нее бедой.
– Нет. Я никак не могу взять эти платья. Перед тем как уйти, я надену свою старую одежду, а платья ты вернешь своей доброй старой знакомой.
– Я не могу их вернуть: она воспримет это как оскорбление. Мне они тоже не нужны, так что ты совершенно спокойно можешь их взять.
– Я не нуждаюсь в ее милосердии, как, впрочем, и в твоем. Риз усмехнулся и, оставив в покое волосы, взглянул ей прямо в глаза.
– Милосердие предполагает бескорыстие, Джоан. Мойра руководствовалась именно такими соображениями, но мы оба знаем, что ко мне это не относится.
Его уверенность и откровенность испугали ее больше, чем ожидаемое ею вероломство. Видимо, у него был богатый жизненный опыт, и для достижения своих целей наряду с грубостью и хитростью он использовал и шокирующую откровенность. В таких случаях Джоан всегда помогал гнев.
Ну что ж, надо отдать Ризу должное: он честно предупредил ее о своих намерениях. Девушка встала.
– Мне нужно идти. День уже в самом разгаре, а я все еще сижу здесь.
Его пальцы сомкнулись на ее запястье.
– Тебе не следует убегать: ты не кролик, а я не удав.
Она многозначительно посмотрела на руку, которая все еще удерживала ее.
– Неужели?
– Я упомянул о том, в чем мы еще и сами толком не разобрались. Но это касается только меня.
– Ты, похоже, достаточно самоуверенный человек.
– Достаточно самоуверенный. Хотя, скорее, опытный, потому что знаю, когда я теряю время, а когда нет. Сядь. Близится вечер, а ты все еще не привела себя в порядок. Мастерская плиточника никуда не денется, она и завтра будет стоять на том же месте, что и сегодня.
Он держал ее руку, пока она не села, и только тогда отпустил. Джоан доела остатки сыра и решила быть такой же откровенной, как и Риз.
– Ты хочешь сказать, что я должна остаться до завтра?
– Да.
Джоан согласно кивнула.
– Значит, ты ожидаешь от меня вознаграждения за свою доброту. Итак, мастер Риз, во сколько вы оцените ванну, ночлег, эль и сыр?
– Не знаю. Сколько у тебя денег?
– У меня нет денег, и ты об этом прекрасно знаешь.
Он задумчиво улыбнулся.
– Что ж, тогда нам придется решить этот вопрос по-другому.
– Но не таким способом, как тебе того хочется, можешь быть уверен.
– Я дразню тебя, Джоан. Ты слишком подозрительна.
– Не слишком, просто не настолько доверчива.
– В глубине души ты понимаешь, что мне от тебя ничего не надо. Если бы я хотел, то уже попытался бы добиться своего вчера ночью или сегодня утром, когда ты, нагая, лежала в моих объятиях.
Такая откровенность Риза усилила чувство тревоги. В ее сердце, словно предупреждение об опасности, вспыхнула маленькая горячая искра. Это еще больше взволновало девушку.
– Я надеялась, что у тебя хватит такта не упоминать об этом.
– Это означало бы притворяться и делать вид, что ничего не произошло. Я не настолько галантен.
– Я не просила тебя о ночлеге, тем более на одной кровати.
– Но знала, что я лежу рядом. Ты просыпалась и видела меня.
– Я не помню. Наверное, я не совсем проснулась.
Она откровенно лгала, не отваживаясь признать, что могла такое допустить.
– Достаточно, чтобы увидеть меня, но это не важно. Мы оба знаем, что меня безумно тянет к тебе, но я не хочу близости с тобой в качестве платы. Даже если бы ты сама предложила, я бы отказался.
Джоан могла бы вздохнуть с облегчением, но теперь, благодаря его откровенности, возникло обоюдное острое желание, как приведение, обретшее тело. В ответ на его признание ее сердце бешено забилось.
– И что теперь?
Риз погладил ее волосы. Его взгляд излучал тепло и уверенность, но не грубость.
– Я прошу тебя всего лишь о поцелуе, но никак не в качестве платы.
Глава 5
– Да или нет? – мягко спросил он.
Она хотела остановить его, опасаясь, что этим поцелуем все будет разрушено, и его образ доброго, внимательного и бескорыстного друга развеется в то же мгновение.
Хотя, может быть, оно и к лучшему. Это позволит ей избавиться от глупого романтического трепета, так некстати охватившего ее. И будет своего рода платой: она сможет уйти, не чувствуя, что еще что-то должна ему за оказанную помощь.
– Хорошо. Но только маленький быстрый поцелуй.
– Мы остановимся, как только ты скажешь.
Джоан приготовилась к грубости, поэтому его нежность смутила ее еще больше. Всего лишь теплое прикосновение губ, ласковое и осторожное. Как это ни удивительно, оно не вызвало у нее отвращения, скорее, трепет, прилив жара к щекам. Он продолжал, рассыпая этот поцелуй на десятки прикосновений и покусываний, от этого блаженство, независимо от ее воли, растеклось, стремясь охватить все ее существо, а он дразнил ее губы, будто водя по ним перышком.
Но вот Риз остановился. Джоан с опаской заглянула в его глаза, их выражение ошеломило ее. Да, в них было сдерживаемое желание, но ни капли грубой похоти, искренняя теплота смягчала острое влечение, превращая его в нечто, что не оскорбляло, а льстило.
Они по-прежнему сидели врозь, склонившись друг к другу. Риз снова поцеловал ее, крепче, настойчивее, не прося – требуя. Огненный вихрь постепенно окутывал ее, опускаясь все ниже; внезапно вспыхнув, все полнее завладевал ею. Словно тысячи крошечных иголочек покалывали ее тело изнутри. Они были везде и всюду. Лицо, грудь, бедра… Все тело ритмично пульсировало, наливаясь какой-то неведомой силой.
Джоан была поражена реакцией своего тела, это делало ее совершенно беспомощной. Такого не должно было произойти.
Риз прислонился к стене и легонько притянул девушку к себе. Ее положение стало еще более неустойчивым, голова кружилась. Она потеряла равновесие, покачнулась, ладони уперлись в его грудь.
Руки Джоан почувствовали приятное тепло, она обмякла, ее кожа соприкоснулась с его кожей, с упругими мышцами. О, он такой сильный, нежный, теплый!
Риз удерживал ее, прикасаясь только к затылку. Его вытянутая рука не давала упасть ее склонившемуся телу. Прервав поцелуй, он заглянул ей в глаза, и его пронзительный взгляд поразил ее своей страстностью, опалил сильнее поцелуя.
