Барбара Картленд - Исчезнувшая невеста
Они сидели на земле: кое-кто подкреплялся или спал после долгого пути, подложив под голову плед; старики курили белые глиняные трубочки.
Когда во дворе замка появилась Клола в сопровождении отца, Килкрейги вскочили на ноги, и двор замка потряс многоголосый воинственный крик.
Девиз Килкрейгов повторялся снова и снова, гулко разносясь под сводами старого замка.
В ответ с другой стороны раздался девиз Макнарнов — дикий, исполненный первобытной боевой ярости.
Клола тревожно взглянула на отца.
В какой-то миг ей показалось, что члены враждебных кланов сейчас вцепятся друг другу в глотки и схватятся за оружие.
Если это случится, озверевших мужчин не остановит даже авторитет вождей.
Но Клола недооценила предусмотрительности отца, Он подал знак волынщику, следовавшему на шаг позади, — и пронзительный визг волынки заглушил воинственные вопли.
Волынщик играл свадебную песню, известную каждому шотландцу. Сочинил ее, как говорят, кто-то из Маккриммонсов — величайших шотландских волынщиков.
К «запевале» немедленно присоединилась дюжина волынщиков-Килкрейгов, а через некоторое время, неохотно, словно против воли, поднесли волынки к губам и Макнарны.
Пронзительная дикая музыка гремела в воздухе, и казалось, что от нее содрогаются окрестные холмы.
— Как умно вы это придумали, отец! — заметила Клола, когда всадники остановились у дверей флигеля.
Старый Килкрейг улыбнулся — редкой, но такой ласковой улыбкой, — и на мгновение Клола подумала, что герцог, при всей его красоте, никогда не сравнится с ее сильным, властным, мудрым отцом.
Дверь флигеля была открыта, и Клола робко вошла внутрь.
Жена священника, суетливая женщина с добродушным лицом, сделала реверанс и предложила Клоле еду, напитки и помещение, где она сможет отдохнуть и освежиться.
Флигель, хотя и довольно скудно обставленный, сиял чистотой, а розы, заглядывающие в окно, делали комнату милой и уютной.
Жена священника принесла сверток со свадебным платьем, доставленным в замок на спине пони.
Когда Клола развернула платье, женщина ахнула — так оно было красиво.
Оставшись одна, Клола умылась и начала причесываться перед зеркалом.
— Как же ты оденешься одна? — спрашивала ее невестка.
— Как-нибудь справлюсь, — ответила Клола. — Неужели там не найдется какой-нибудь служанки, чтобы застегнуть мне платье сзади?
— А что, если все уйдут в замок? — поинтересовалась невестка — эта добрая женщина была всегда готова устроить шум из ничего.
Клола рассмеялась.
— Тогда отцу или Хемишу придется поухаживать за мной.
Невестка ахнула.
— Знаешь, Клола, ты в этом Эдинбурге набралась такого… Как можно, чтобы мужчина видел женщину в нижнем белье?!
«Даже если я появлюсь перед братьями совершенно голой, — с улыбкой подумала Клола, — они этого не заметят». Женские прелести их не интересуют: иное дело, если бы она была лошадью или куропаткой…
Однако Клола не сомневалась, что герцог, известный скандальными связями с самыми богатыми и экстравагантными столичными красавицами, будет очень внимателен к ее туалету.
«Что ж, — сказала себе Клола, — может быть, я сама ему и не понравлюсь, но уж про мой наряд он ничего плохого сказать не сможет!»
И тут же она подумала: а как, интересно, представляет себе герцог свою невесту, которую ему навязали насильно?
Едва ли отец что-то рассказывал ему о Клоле. Да герцог, наверное, его и не спрашивал.
Что он чувствует сейчас? Должно быть, смущен и взволнован не меньше ее.
— Ну, может быть, я его приятно удивлю, — с надеждой сказала себе Клола.
Однако ее не оставлял страх, родившийся в ночь после разговора с отцом. Страх неизвестности, страх перед незнакомцем — вождем клана Макнарнов.
Жена священника явилась по первому зову и помогла Клоле застегнуть платье на спине. При этом она не переставала шумно восхищаться красивым нарядом и самой невестой.
— Вы просто куколка, мистрис Килкрейг! — восклицала она. — Никогда не видела такой красивой невесты! Что и говорить, достойная жена для нашего лорда!
— Спасибо, — ответила Клола.
— Дай вам бог счастья! — продолжала пожилая женщина. На глазах ее вдруг блеснули слезы. — Такая молоденькая… и хорошенькая, как ангел! Вы слетели на нашу землю, чтобы принести нам мир, и я знаю: бог благословит вас!
— Спасибо, — повторила Клола. Вдруг, повинуясь какому-то импульсу, она наклонилась и поцеловала женщину в щеку.
— Говорят, поцелуй невесты приносит счастье, — заметила она. — Спасибо вам за доброту!
Утирая слезы, жена священника повела Клолу вниз.
У дверей флигеля ее ожидал экипаж, запряженный четверкой лошадей.
Занавески были отдернуты, и, выглянув в окно, Клола увидела, что за ней следует целая процессия.
Позади экипажа гарцевали ее братья, рядом с ними — хмурый Торквил Макнарн. Сзади следовали бард, волынщик, личный телохранитель старого Килкрейга и старшие члены клана — что-то вроде вождей низшего ранга.
Процессия производила внушительное впечатление, но Клола нервничала: ей казалось, что на всем происходящем лежит тень замка и враждебности Макнарнов.
Дорога от флигеля до замка была густо усеяна народом. Дети размахивали букетами вереска, восторженно приветствуя торжественную процессию.
Прозрачная вуаль брюссельского шелка не мешала Клоле с любопытством оглядываться по сторонам. Однако на лицах взрослых она не видела улыбок. Макнарны тихо переговаривались между собой, некоторые даже что-то кричали, но визг волынок заглушал все звуки.
За волынщиком отца следовала еще дюжина музыкантов. Все они шли пешком, с черными петушиными перьями на головных уборах и красными от натуги лицами, и непрерывно дули в свои инструменты.
Процессия двигалась медленно, и по дороге от флигеля до замка волынщики успели сыграть две песни.
Подъезжая к дверям замка, они затянули марш клана Килкрейгов.
Под эту мелодию Килкрейги испокон веков ходили в бой; казалось, на свете не было музыки ненавистней для ушей Макнарнов.
Макнарны молча наблюдали за процессией. В их молчаливой неподвижности было что-то пугающее, и Клола невольно взяла за руку отца.
Но отец даже не обернулся. Он, должно быть, думал сейчас о том, что между двумя кланами наконец воцарился мир, и теперь Маклауды получат свое.
«А обо мне он совсем не думает!»— с горечью и печалью подумала Клола.
Подойдя к окованным железом массивным воротам замка, Клола робко покосилась на отца и выпустила его руку. Он по-прежнему не поворачивал головы — величественный и суровый.
Слуги в традиционной шотландской одежде растворили ворота и пригласили Клолу войти. Внутри она увидела знакомую высокую фигуру мистера Данблейна, а рядом с ним — рыжеволосого мальчугана.
