Барбара Картленд - Незабываемый вальс
Не столько его слова, сколько тон, которым он произнес их, заставили Батисту насторожиться.
— Можешь на нас положиться, — отозвался один из мужчин, — крика не будет. Никто вообще ничего не заметит до утра.
Он говорил на ужасном жаргоне, незнакомом Батисте, но смысл его слов не вызывал сомнений.
— Надеюсь, — кивнул хозяин. — И помните, я ничего не знаю. Я спокойно сплю в своей кровати. Не забудьте разбить окно, а то это не будет похоже на взлом.
— Ничего не знаешь и ни при чем, — подтвердил второй мужчина. — А к утру мы будем уже далеко отсюда. Пока его слуги спохватятся, их хозяин успеет уже остыть.
— Не забудьте оставить мою долю, — напомнил хозяин угрожающим тоном.
— Свою долю получишь, — заверил один из злоумышленников. — А теперь за работу.
С этими словами он достал из-за пояса длинный нож, лезвие которого зловеще блеснуло в пламени камина. Другой сжимал в руках увесистую дубинку.
Батиста неожиданно сообразила в чем дело и моментально позабыла о мучившей ее жажде.
Быстро, но очень тихо она отбежала от лестницы и подошла к комнате графа. Ее легкие ножки в одних чулках ступали совсем бесшумно. Она неслышно вошла в спальню и закрыла за собой дверь.
Оглянувшись, девушка увидела, что граф мирно спит. На столе горела свеча, тускло освещая помещение. Граф лежал на спине, плед сбился и лежал в изножье кровати. Он снял только дорожную куртку.
Батиста подбежала к нему и потрясла за плечо. Однако, сообразив, что, проснувшись, он может громко выразить свое удивление, она зажала ему рот рукой. Граф немедленно открыл глаза и зашевелил губами, пытаясь что-то сказать. Батиста наклонилась и зашептала ему на ухо:
— Сюда идут два человека. Они хотят… убить и ограбить вас. Что нам… делать? Куда… куда мы можем бежать?
— Вы говорите, два человека? — спросил граф едва слышно, так, что девушка с трудом разобрала его слова.
Он моментально перешел от сна к бодрствованию.
Батиста кивнула и в отчаянии оглядела комнату. «Из окна выпрыгнуть им не удастся, да и прыгать со второго этажа было не лучшей идеей. К тому же в этой почти пустой комнате негде даже спрятаться», — лихорадочно рассуждала она.
Без лишних вопросов граф вскочил с кровати и увлек Батисту в угол комнаты за высокий сосновый комод.
— Ни звука! — приказал он шепотом.
Его взгляд упал на камин. Огонь не зажигали, но в очаге лежало несколько поленьев, рядом стояла тяжелая кочерга.
Граф взял ее и, к удивлению Батисты, задул свечу. В темноте девушка не видела его и еще больше испугалась.
Граф ступал чуть слышно, но Батиста по шорохам догадалась, что он подошел к двери.
Она ждала. Ей казалось, что ее сердце вот-вот разорвется от страха.
Снаружи кто-то тихо надавил на ручку и медленно и очень осторожно стал открывать дверь. Из-под двери проникал слабый свет, наверное, внизу в камин подбросили поленьев. По мере того как дверь открывалась, свет становился ярче. Все это придавало происходящему зловещий оттенок.
У Батисты перехватило дыхание. Она боялась, что не выдержит напряжения и в любой момент закричит от ужаса. Но ее крик может погубить их, предупредит грабителей о том, что их план провалился. Батиста закусила губу, чтобы не вскрикнуть. Она боялась даже вздохнуть.
Дверь широко открылась, кто-то вошел в комнату.
Зловеще блеснуло лезвие ножа, и Батиста в ужасе сжала руки. Человек шагнул вперед и остановился, гладя в темноту, давая глазам привыкнуть. И тут граф со всей силой ударил его тяжелой кочергой по руке. Грабитель вскрикнул от боли. Он не успел опомниться, как граф еще одним ударом — на этот раз он пришелся в подбородок — сбил его с ног.
Второй грабитель только замахнулся дубинкой, как получил сильный удар снизу. Он зашатался, не успел восстановить равновесие, как тут же последовал новый удар.
Граф вытолкал его на лестницу. Старая лестница затрещала под его весом. Граф в третий раз нанес удар. Перила не выдержали и с грохотом обрушились вниз, а следом за ними полетел и незадачливый грабитель. К этому времени первый негодяй стал приходить в себя. Граф за ноги протащил его через лестничную площадку и столкнул вслед за его приятелем. Тот с грохотом упал вниз, и все стихло.
Граф вернулся в спальню, но дверь не стал закрывать, чтобы было легче найти свечку. Только когда он зажег ее, Батиста облегченно вздохнула.
Она тихонько вскрикнула, вышла из-за комода и через всю комнату бросилась к графу. Даже в его объятиях она все еще дрожала от страха, все еще не веря, что опасность позади.
— Успокойтесь, — ободряюще улыбнулся он. — Они больше не потревожат нас.
— Нам нельзя… здесь оставаться, — пробормотала она, не узнавая своего голоса. — Нам… надо тотчас же ехать!
— Почему же? — удивился граф.
Он оставался невозмутимым, и ее собственное волнение постепенно улеглось.
— Почему? — повторила она. — Потому что сейчас вы уже могли быть мертвы.
— Но я ведь жив… благодаря вам, — ответил граф. — И вам не следует больше опасаться тех «джентльменов». Могу вас уверить, если они и не поломали себе все кости, на что я очень надеюсь, они еще долго будут не в состоянии взобраться сюда по лестнице.
Он неожиданно улыбнулся.
— Я действительно очень обязан вам, Батиста. Давно я уже так не дрался и, благодаря вам, увидел, что еще на что-то способен.
— Вы прекрасно защищались, — ответила Батиста с восхищением. — Но, пожалуйста… давайте уедем отсюда.
Граф покачал головой.
— Лошадям надо отдохнуть. Да и слугам хороший отдых не помешает. Я не говорю уже о вас. Идите спать, Батиста. Я уверяю вас, нам уже не грозит никакая опасность.
Она смотрела на него широко открытыми глазами, в которых все еще стоял страх.
— Пожалуйста… позвольте мне остаться у вас, — взмолилась девушка. — Я… не смогу уснуть… в одиночестве.
Граф помедлил. Но отказать Батисте он не смог и, сдаваясь, пожал плечами:
— Конечно. Я буду рад вашему обществу. К тому же кровать довольно просторна для нас двоих и вполне удобна.
С этими словами граф пересек комнату и закрыл дверь. Он взглянул на Батисту, которая в нерешительности застыла на месте, видно боясь, что рассердила его своей просьбой.
Угадав причину ее смущения, граф мягко сказал:
— Рядом со мной вам ничего не грозит, Батиста. Ложитесь и постарайтесь заснуть. Иначе завтра от усталости вы не сможете как следует обсудить со мной наше маленькое ночное приключение. А вам, я не сомневаюсь, захочется поговорить об этом.
Голос его звучал насмешливо, и это как нельзя лучше успокоило ее.
