Цветы из огненного рая - Ларк Сара
Один из молодых маори решил подойти к нему поближе.
– Очень радовать! – повторил он. – Я Те Конута. Племянник арики. Хонги?
И он попытался приблизить свое лицо к лицу офицера, чтобы обменяться традиционным для маори приветствием. О’Мэлли отпрянул, но вспомнил о хороших манерах и все же протянул руку Те Конуте. Молодой человек просиял, он пришел в полный восторг. Видимо, он считал честью возможность обменяться с пакеха привычным для тех рукопожатием. Узкая ладонь О’Мэлли утонула в его огромной лапище.
– Очень радовать! – на вполне сносном английском произнес молодой маори.
О’Мэлли поморщился:
– Послушайте, все это очень… хм… очень мило, однако, как я уже говорил, дело, которое нас сюда привело, в целом скорее… неприятное.
– А теперь, офицер, довольно уже ходить вокруг да около! – не выдержал Джеймс Редвуд. – Это не визит вежливости. Меня зовут Джеймс Редвуд, а это – мой брат Джозеф. Не так давно у нас украли стадо овец, и мы нашли некоторых животных здесь. Мы требуем вернуть их и хотим, чтобы виновные предстали перед судом.
Те Конута наморщил свой татуированный лоб.
– Ходить… вокруг? – удивленно переспросил он. – Овца есть? Мы поесть, когда закончить здороваться.
Джозеф Редвуд возвел глаза к небу:
– Господь милосердный! Есть здесь кто-нибудь, кто как следует говорит по-английски?
Другой молодой человек кивнул:
– Конечно. Говорить с Джейн. Простить, еще учить английский, не очень хорошо. Когда медленно говорить, мы лучше понимать. А теперь идти. И давать руку или хонги. Друзья!
Редвуд вздохнул и пожал руку молодому воину, хотя по лицу его было видно, что он предпочел бы ударить маори.
– Что ж, хорошо, поговорим с миссис Фенрой. Но скажу вам сразу, ей придется кое-что объяснить!
– Когда ты наконец собираешься рассказать Оттфриду? – спросила Кэт, забирая у Охотника мертвую утку, которую пес принес ей с довольным видом. За сегодняшний день это была уже третья подстреленная Идой утка. И ровно три выстрела она сделала.
– О чем? – переспросила Ида. – О стрельбе или о беременности?
– Сейчас я имела в виду именно стрельбу, – отозвалась Кэт. – То, что у тебя будет ребенок, нельзя скрывать вечно. Кстати, тебе давно уже следовало сказать ему об этом, поскольку ты прекрасно знаешь, что тогда он перестанет мучить тебя по ночам, как и в прошлый раз. Но ты, видимо, все же хочешь оставить себе возможность бежать с Карлом.
Ида вздохнула. Кэт была права, как всегда. Если она уступит Карлу, лучше будет, если Оттфрид так и не узнает о ее беременности. Может быть, он смирится с потерей жены, – хотя в это Ида не верила, – но уж точно не с потерей вероятного наследника мужского пола. Кроме того, скрывать беременность у нее получалось легко. Она чувствовала себя намного лучше, чем в прошлый раз, даже утренняя тошнота ее редко беспокоила.
– Думаю, если мы действительно переедем, мне придется наконец сказать ему. – Ида вновь перевела разговор на свое умение стрелять. – По крайней мере, если я буду продолжат охотиться. Оттфрид не захочет отказываться от мяса, и, честно говоря, уж лучше я буду стрелять кроликов, чем забивать ягнят.
Она окинула пастбище пристальным взглядом. День для охоты выдался чудесный – ясный и солнечный. Ида и Кэт оставили детей в деревне маори и пообещали за это принести женщинам утку или кролика, а затем ушли. Кролики весной были особенно неосторожны. Они сейчас спаривались, и в других местах их пощадили бы, однако в Новой Зеландии, где у этих животных не было естественных врагов и они бесконтрольно размножались, радовались каждому убитому кролику.
– Тем не менее существует опасность того, что он отберет у тебя револьвер, – напомнила подруге Кэт.
Ида пожала плечами.
– Значит, жаркого из крольчатины у него не будет, – только и сказала она.
Увидев два длинных уха за одним из валунов, росших из земли повсюду, как будто их разбросали вездесущие боги маори, Ида молниеносно вскинула оружие и выстрелила в тот самый миг, когда кролик выскочил из-за камня. Животное тут же упало на землю.
– Еще один патрон, – сказала Ида, когда Охотник бросился за добычей. – Нужно будет отлить немного, по возможности пока Оттфрид не вернулся.
Охотник принес кролика, пока Ида высматривала очередную добычу.
– Подожди! Кто-то идет, – вдруг с тревогой сказала она. – Из деревни. Это, случайно, не Кунари? Ого, как она торопится!
Иде и Кэт, насколько они помнили, никогда не доводилось видеть, чтобы эта девушка бежала, однако теперь она неслась прямо к ним, спотыкаясь и едва не падая. На ее широком лице с татуировкой вокруг рта отражалась настоящая паника.
– Я… я… Ты… ты… Р-р-ружье! Ты… ты… стрелять плохие люди… хотят забрать овцы. Я… я слышала, они в-в-в… у реки. Я… я… я… мне страшно! – лепетала Кунари.
Кэт нахмурилась, но не поняла, о чем идет речь. С другой стороны, Кунари выражалась гораздо яснее, чем обычно. Она еще никогда не говорила так много и так быстро на «человеческом» языке.
– Что она хочет сказать? – переспросила Ида.
Кэт пожала плечами:
– Если я правильно поняла, она просит тебя пойти в деревню и пристрелить каких-то людей, которые хотят забрать овец Кунари. Они совещались об этом внизу, у реки, и она, видимо, подслушала разговор.
Ида потерла виски.
– Маори или пакеха, Кунари? – поинтересовалась она.
– Кунари не понимает по-английски, – отозвалась Кэт, однако девушка уже энергично трясла головой:
– Нет, понимать, хипи понимать, хипи значит овца! Пакеха, злой мужчина, хотеть мои овцы!
– Пойдем! – Ида уже двинулась в сторону деревни. – Скорее! Нам нужно в деревню. Кто знает, что там стряслось!
– Но она, наверное, что-то не так поняла. Она…
Кэт шла за Идой. Кунари бежала рядом со взволнованным Охотником.
– Камакама! – то и дело повторяла она. – Быстро!
– Может быть, она не поняла слов, но смысл уловила точно, – тяжело дыша, говорила Ида. – Как бы там ни было, она ужасно напугана. Должно быть, она оставила овец одних – наверняка ведь гуляла с животными, когда заметила мужчин. Она никогда бы так не поступила, если бы не была в такой панике. В деревне что-то происходит. А там дети!
Крис и Карл уже почти добрались до станции Фенрой, когда услышали выстрелы. С помощью Приятеля они гнали стадо довольно проворных молодых овцематок в сторону фермы. Старший стригаль не преувеличивал: овцы Батлера вполне подходили к их собственным животным, и цена, которую запросил капитан, была справедливой. Они отлично поладили с Батлером, а его красавица жена не хотела отпускать их, поскольку гости бывали у них нечасто. В конце концов мужчины провели у Батлеров больше времени, чем намеревались изначально. Карл уже начал переживать за Иду. В тот момент, когда раздались выстрелы, овцы испуганно бросились врассыпную.
– Что это такое? – занервничал Крис.
Карл свистом подозвал Приятеля и, сидя верхом на Бренди, бросился догонять двух отбившихся от стада животных.
– Ида охотится, – со знанием дела произнес он. – Это не ружье, а револьвер. Наверное, у Брандманнов сегодня будет жаркое из крольчатины. Может быть, если мы как следует попросим, нас тоже угостят.
Крис покачал головой.
– Если Ида охотится, это значит, что Оттфрида нет дома, – заметил он. – Куда он опять запропастился? И откуда прозвучали выстрелы?
Крис окинул взглядом равнину, но не заметил на берегу ни Иды, ни Кэт. Зато увидел лодку, плывущую к ним по Ваймакарири.
– Вот это точно Пит! – улыбнулся он и помахал рукой лодочнику.
– Фенрой, Йенш! – ответил на приветствие Пит и направил лодку к берегу. – Хорошо, что вы вернулись! Не то пришлось бы ехать за вами к Батлеру. Я услышал про Редвудов и сразу же…
– Что вы услышали? – перебил мужчину встревоженный Крис и спешился. Он поймал веревку, которую бросил ему Пит, и подтащил лодку к берегу. – Мы только что вернулись.
