Янтарный след - Елизавета Алексеевна Дворецкая
– Я похищаю людей! – Оди́н привстал, опираясь на подлокотники. – Я запираю их? Я впервые научил их тому, что такое слава! Я даровал им бессмертие, в то время как ты умеешь давать столько смерть! Спроси у любого из моих людей, что они предпочтут: смерть или бессмертие, вечный пир, вечную битву, вечную славу?
– Дарю я не только смерть, но и жизнь! – Я положила руку на свой золотой пояс, в который были вставлены буро-красные «камни жизни». – Две стороны кольца неразделимы, и всякий двигался от начала к концу, а оттуда, не сбавляя хода, к новому началу. Я принимала новорожденных и провожала умерших, чтобы они не сбились с пути и вскоре снова вышли на свет. Ты – тот, кто прервал это вечное движение. У тех, кого ты забрал к себе, никогда не будет возрождения. Они проведут у тебя всю вечность, отпущенную роду людскому. У каждого из них будет только одна жизнь, хоть и бесконечно длинная. В то время как их сородичи, идущие моим путем, проживут сотни жизней.
– Зачем им сотни безвестных жизней, не отмеченных ничем, кроме рождения, свадьбы и смерти? Жизни, в которых небольшая разница между мужем и женой, трусом и храбрецом? Жизни, где для возрождения нужно пройти через Туманные Поля и все ужасы Хель? Спроси любого, здесь или на земле, – какую участь они предпочтут? Вечная слава бессмертна! Я научил их задумываться, зачем они живут! Я научил из искать смысл в их жизни.
– В их жизни и без тебя есть смысл!
– Конечно – нарожать себе подобных, и побольше. Чем они были лучше овец, зайцев, червей и букашек? Я научил их познавать самих себя и стремиться к высшей славе.
– Если каждый из мужчин будет думать только о собственной вечной славе – о том, что ранняя славная смерть намного лучше долгой жизни на пользу своему роду, – род человеческий прервется! Я требую, чтобы ты не вмешивался в мои дела и оставил людей в покое!
– Ты не смеешь ничего у меня требовать! Мы, асы, намного выше вас! Вы – всего лишь трава в поле и деревья в лесу, а мы – разящие удары грома и огненные мечи молний! Мы научили людей отваге, доблести, чести! Я научил их стремиться стать лучше, подняться над собой, несведущим, бессмысленным. Совершать подвиги во имя славы и слагать песни о великих деяниях. Не будь меня – они только и умели бы, что ковыряться в земле да бездумно плодить себе подобных, будто животные. Я первый во вселенной сумел сойти с колеса жизни и смерти, мне это дорого обошлось, но я узнал тайны, которые тебе и не снились. И я открыл людям тайны пути к богам.
– Так наслаждайся ими сам, зачем ты отнимаешь мою власть?
– Вы, ваны, боитесь, что если люди найдут способ к нам приблизиться, то увидят, что вас особо и не за что почитать. Вы – лишь мелкие духи, родовые и племенные, духи источников, рощ и разных урочищ, и никто из вас не в силах высунуть носа из своей лужи.
– Но мы сберегаем души людей, помогаем им возрождаться и умножать свой род, а вы похищаешь их из рода и из всего человеческого племени, делая своими вечными рабами! Ты крадешь у меня даже моих валькирий – избирающих на смерть, принудил их предать меня и потворствовать твоим кражам… Благодаря тебе люди стремятся стать лучше – но ты с твоим побратимом начал делить умерших на достойных и недостойных, и эти недостойные со временем…
Я даже не успела увидеть, как он схватил свое копье и метнул в меня. Вспышка была ослепительна, но я успела ощутить, как все мое существо обращается в сияющий прах и разлетается по сторонам, до самых краев вселенной…
* * *
…Медленно-медленно я приходила в себя. Удар Одинова копья был слишком силен. О́дин соединяет в себе слишком много разных сил и заметно превосходит возможности, что отпущены на долю изначальной его природы. Будь я той же породы, что и он, мне пришел бы конец. Но моя сила вплетена в сами основы существования вселенной, и убить меня, пока существует она, не под силу никому.
Очнувшись, я была очень слаба. Крошечная лужица талой воды среди снега поверх глубоко промерзшей земли. Я лежала где-то в темноте, а рядом со мной раздавался тихий шепот.
– Фрейя! Очнись! Ты не можешь умереть совсем. Уже год во всех девяти мирах никто и ничто не родится и не умирает. Те, чьи силы иссякли, не могут уйти и ведут существование немертвых – люди, животные и даже растения.
Это была Эйр – врачевательница из числа служанок Фригг, приставленная ухаживать за мной. Она помогла мне встать, и постепенно ко мне стали возвращаться силы.
Но увы – далеко не полные. Пока я была без чувств, Один наложил на меня свои чары, и я не могла больше покинуть Асгард без его позволения, сделалась почти беспомощной. Эйр отвела меня в дом Фригг, и здесь я стала жить среди ее служанок. Тогда я напоминала всего лишь тень себя прежней.
Болотные Палаты изобилуют женщинами, и все заняты делом. Многие века Фригг собирала своих служанок – это те, кого приносили в жертву, топя в болотах, от девочек лет двенадцати до молодых женщин. По большей части они ходят в мешковатых платьях из клетчатой шерсти, сколотых парными застежками на плечах, а волосы их убраны в прически из сложно уложенных кос. Попадаются и мужчины, и даже старухи – колдуньи и ворожеи, чем-то не угодившие своему конунгу или селению, действительные или мнимые виновницы неурожаев и болезней. Здесь бесчисленное множество очагов, мельниц, ступок, прялок, ткацких станов, котлов для пищи и для окрашивания тканей, и все это постоянно вращается, стучит, кипит и булькает. Фригг – богиня женских посвящений (на этом она и сошлась с Одином), и потому хранит мудрость и тайны всех женских искусств и умений. Только Фулла, младшая сестра Фригг, ничего другого не делает, только охраняет ларец с драгоценностями – которые Фригг тоже получила в разное время как жертвы, брошенные в болото, – и носит этот ларец за ней, если Фригг покидает дом.
Я затерялась среди прочих женщин и выполняла любую работу, какую мне дадут. Фригг делала вид, что меня не замечает, но, конечно, пристально за мной следила.
Не знаю, сколько прошло времени, и шло ли оно вообще. Однажды, когда я доила коров, ко мне явился Локи. Охота сеять раздор
