Дебора Симмонз - Последний де Бург
Однако в этот момент послышались шаги, Николас снова схватился за меч. Вдруг вернувшийся Гарольд захочет дать отпор незнакомцу. Но это был вовсе не Гарольд, а пухленькая немолодая женщина, которая отнюдь не обрадовалась, увидев, что вооруженный рыцарь нависает над ее ребенком.
По одежде и поведению она могла быть и старшей горничной, и бедной родственницей, но он все равно приветственно склонил голову:
— Мое имя Николас де Бург. Я ищу Джерарда Монбара, рыцаря-госпитальера, которому я дал клятву помочь.
Женщина побледнела, должно быть, от упоминания о Джерарде, который, похоже, везде оставлял за собой хаос.
— Он был здесь? — спросил Николас, надеясь услышать подтверждение словам мальчика.
— Был, но уже ушел, — ответила она таким тоном, словно желала, чтобы и Николас куда-нибудь испарился. Ее сдержанность связана с уединенной жизнью и подозрительностью к незнакомцам? Или она боится говорить без одобрения хозяина? Лорд пожалел, что не расспросил Эмери о жизни дома.
— Вы не знаете, где его искать? — спросил Николас. — Насколько мне известно, он был нездоров и нуждался в защите от рыцаря-тамплиера.
— Тамплиера!
Николас обернулся на детский голос. Женщина шикнула на мальчика.
— Здесь был и тамплиер? — спросил Николас.
Женщина покачала головой:
— О таком человеке говорил Джерард, но он был… болен. И ушел. Мы не знаем куда.
Николас не сомневался, что она говорила правду. Но она явно кого-то боялась, скорее всего, Гарольда, которого ему все сильнее хотелось допросить. Кто-то или что-то заставило Джерарда бежать из этого дома. Наверняка, Гарольд. При этой мысли Николас испытал мрачное удовольствие.
— Мистер Монбар отправился в сторожку? — спросил он.
От его осведомленности женщина широко раскрыла глаза, но Николас не пояснил, откуда это ему известно.
— Не могу сказать, куда он пошел. Но думаю, если вы зайдете позже, застанете его.
Она не предлагала ему подождать в доме. Интуиция подсказывала, что надо ехать к сторожке. И чем скорее, тем лучше, если Гарольда все так боятся. Николас внезапно забеспокоился об Эмери. Стараясь убедить себя, что с юношей все в порядке, он быстро попрощался и покинул дом.
К его облегчению, на улице его по-прежнему ожидал Гай, но Николас не стал тратить время на описание своего странного визита. Главным желанием было подобрать в роще Эмери и отправиться к его дому. Даже если Джерарда там не окажется, наверняка найдется Гарольд. Николас желал выяснить, почему тот ищет не своего заболевшего родственника, а посылку, которая, по утверждению мальчишки-слуги, ему даже не принадлежит.
Николас с запозданием осознал, почему Эмери не захотел идти к дому дяди, и еще сильнее забеспокоился о юноше. Он осторожно приблизился к роще, но не увидел парня. Тот словно растворился. Сердце рыцаря захолонула паника. Он быстро покрутил головой, оглядывая место, где они оставили юношу. Ничего. Однако Гай сразу показал ему на зияющую дыру в густом кустарнике. Оруженосец пребывал в спокойствии, и Николас почувствовал себя идиотом. Сжал зубы и вгляделся в указанном направлении. Испытал огромное облегчение, когда увидел за листьями нос иноходца. Николас тихо свистнул. Конь заржал и двинулся им навстречу.
Но в седле никого не было.
Какое-то время Николас таращился на него со смесью тревоги и гнева. И еще чего-то, не поддающегося описанию. Он слыл самым уравновешенным из де Бургов. Братья всегда полагались на него, когда необходимо было услышать посреди хаоса глас разума. Но в данный момент хотелось броситься на землю и завыть волком. Однако сквозь шум бьющегося сердца его сознания достиг тихий голос:
— Я здесь, милорд.
У Николаса от облегчения подогнулись колени. Эмери свалился с коня? Он огляделся, но тут же осознал, что шорох листьев доносится откуда-то сверху. Он вскинул голову. Эмери ловко раскачивался на ветке и через секунду приземлился на ноги.
— Какого черта? — проревел Николас.
— Мы с Джерардом все детство лазали по этим вязам, — пояснил Эмери, на его губах промелькнула улыбка.
В другое время Николаса, несомненно, порадовала бы эта застенчивая улыбка, но в данный момент он не оценил подобного легкомыслия. Хотя такие штучки и напоминали те, что устраивали ему братья, но ему было ни капельки не смешно.
Юноша, должно быть, заметил его грозное выражение и поспешил объяснить:
— Я… боялся, что меня заметят из дома, и решил спрятаться. А заодно и последить за округой с нашего любимого места. Но все было тихо.
Николас нахмурился. Его все еще сердил поступок юноши или, скорее, собственная реакция на него.
— Это потому, что Гарольд на пути к тебе.
— Что? — Юноша побледнел, и Николас пожалел о своей колкости.
— Твой дядя, кажется, отправился в сторожку. Поехали, посмотрим, там ли он, — сказал Николас уже более мягко.
Но Эмери покачал головой:
— Я не могу, милорд. Вы поезжайте, а я подожду здесь.
Николас внимательно посмотрел на него.
— Я без тебя не уеду, — сказал он. С него хватит. Он больше не желал переживать те ужасающие мгновения.
Эмери ничего не ответил, словно не желая сдаваться, но опасался возражать. Кто бы подумал, что в столь тишайшем юноше кроется такое упрямство?
— Ты думаешь, я не смогу защитить тебя от дяди? — спросил Николас.
Если Гарольд не окружил себя вооруженным отрядом, против де Бургов у него нет никаких шансов. Даже против одного.
Он встретился глазами с Эмери и поразился напряженному взгляду.
— Милорд, есть вещи, которые даже вам не подвластны.
Николас отвел глаза. Слова юноши были слишком близки к истине, хотя тот едва ли это понимал.
— Милорд… — начал было Гай, но Николас жестом прервал его.
— Мы отправляемся к сторожке, как ты ее называешь, — объявил он Эмери. — И отправляемся втроем. Когда доберемся до места, ты можешь не подъезжать к самому дому, чтобы дядя тебя не заметил. Черт, можешь даже забраться на дерево, если тебя это утешит. Но расставаться мы не будем.
Еще нет, подумал Николас. Пока что.
Глава 5
Эмери оставалось подчиниться. Вновь обретя независимость, она щетинилась всякий раз, когда ее спутник проявлял властность. Будучи де Бургом, тот вел себя высокомерно и явно ожидал подчинения от окружающих. У Эмери же это вызывало желание действовать наперекор. В конце концов, она не обязана ему подчиняться.
Но он не знал этого. Как не знал ее тайны. Эта мысль напомнила Эмери о нависшей над ней опасности. Она не может позволить себе расстаться с лордом де Бургом, даже если имеет такую возможность. Да и имеет ли? Она отвергала притяжение, которое к нему испытывала — увлечение, вспыхнувшее так некстати, — но не могла отрицать гипнотической власти, которой обладали слова лорда.
