Уильям Локк - Вивьетта
Он уступил. Он готов был ради нее на какое угодно безумие. Он взял пистолет.
— Вы будете майором Гоукинсом, Екатерина, — сказал он шутливо, как бы приглашая ее снизойти до участия в детской игре.
Но Екатерина закрыла лицо руками и отшатнулась.
— Нет, нет. Не могу. Мне это не нравится.
— В таком случае я буду майор Гоукинс, — заявила Вивьетта.
— Вы? — нервно засмеялся Дик. — Да будет так.
— Я знаю, что они сделали.
Она уставила мужчин спиною друг к другу, так что Остин стоял лицом к дальнему концу комнаты, а Дик — к открытой стеклянной двери. Они должны были сделать каждый по три шага, считая один, два, три, и к концу третьего шага обернуться и стрелять.
Дик чувствовал прикосновение плеча Остина, и пламя в его сердце забушевало еще бешенее, весь мир завертелся в красном тумане. Вивьетта направилась к уставленному оружием столу.
— Ну! Один… два… три!
Они сделали по три шага и повернулись. Дик сразу направил пистолет на Остина, со смертельной ненавистью в глазах, и спустил курок. Пистолет безобидно щелкнул. Остин, не теряя самообладания, не поднял свой пистолет. Но Дик, выпрямив грудь, уставился на него и дико, безумно закричал:
— Стреляй, черт возьми! Стреляй! Какого дьявола ты не стреляешь?
Этот крик был непритворным воплем, звучавшим бешенством и отчаянием. Остин удивленно посмотрел на него, потом, бросив пистолет на кресло, подошел к нему.
— Что за дурацкую комедию играешь ты, Дик? Ты пьян?
Екатерина с придушенным криком бросилась между ними и, схватив Дика за руку, вырвала у него пистолет.
— Довольно этого… довольно. Дуэль была слишком реалистична.
Дик добрался до кресла с прямой спинкой, стоявшего у стены, и, сев в него, стал отирать со лба капли пота. Лицо его покрылось смертельной бледностью. Огонь сразу погас в нем, ему стало холодно, и он чувствовал себя разбитым. Вивьетта в тревоге подбежала к нему. В чем дело? Ему дурно? Пусть он выйдет на свежий воздух. Подошел Остин. Но при его приближении Дик встал и отшатнулся, бегло скользнув по нему своими налитыми кровью глазами.
— Да. Жара подействовала на меня. Мне не совсем хорошо. Я выйду.
Он направился неуверенно к стеклянной двери. Вивьетта последовала за ним, но он круто повернулся к ней и оттолкнул ее.
— Мне нездоровится, сказал я вам. Мне не нужна ваша помощь. Оставьте меня в покое.
Он вышел на террасу. Небо было покрыто облаками, и начал накрапывать дождик.
Вивьетта испугалась, но с бравирующим видом вернулась в комнату.
— Вы все репетировали эту комедию?
На лицах Остина и Екатерины она не увидела улыбки. Она прочла осуждение в их глазах. В первый раз за всю свою жизнь она почувствовала себя испуганной, униженной. Она поняла, что в своем обдуманном кокетстве восстановила брата против брата и что произошло нечто жестокое и трагическое, за что ее осуждали. Все молчали. Она призвала на помощь всю свою гордость, вскинула свою прелестную головку и вышла из комнаты, причем Остин с холодной вежливостью открыл для нее дверь. Она поднялась в свою спальню и, упав на кровать, разразилась бурными рыданиями.
Екатерина вручила Остину пистолет, который отобрала у Дика.
— Ну, теперь вы поверите тому, что я говорила вам.
— Верю, — серьезно проговорил Остин.
— Эта дуэль совсем не была представлением.
— Это было нелепо, — сказал он. — Дик напился. Это был глупый фарс. Вивьетта разожгла его, пока он, по-видимому, не принял это всерьез.
— Он принял всерьез, Остин. Он в очень опасном настроении. Будь я на вашем месте, я бы поостереглась. Примите предостережение женщины.
Он постоял с минуту, глубоко задумавшись, рассеянно смотря на пистолет, бывший в его руке. Вдруг его глаз уловил какой-то странный блеск. Он вздрогнул, но быстро овладел собою.
— Приму к сведению ваше предостережение, Екатерина. Вот вам моя рука.
Спустя минуту, когда он остался один, он отогнул рукоятку пистолета — пистолета Дика. Блеск не был делом воображения. Это оказался пистон. Дрожащими пальцами он вынул его. Он провел рукою по влажному лбу, ибо почувствовал, что готов потерять сознание от ужаса. Но дело должно быть довершено. Он отвинтил шомпол и вытащил пыж, клочок белой бумаги, упавший на пол. Из дула, опущенного вниз, с глухим, зловещим стуком выпала пуля. Еще бумажный пыж, а за ним редкий дождь пороха. Он положил пистолет и взял другой с кресла, куда сам швырнул его. Он оказался незаряжен. Взгляд Остина упал на комки бумаги. Он поднял их и расправил. У камина лежала сегодняшняя газета, с уличающе оторванным углом.
Тогда он понял. Он упал в кресло, недвижимый от ужаса. Пистолет Дика оказался заряженным. Дик задумал убить его. Благодаря милосердию Бога, пистолет дал осечку. Но Дик, его родной брат, хотел убить его. Через час он вышел из комнаты, держа под мышкой ящик с пистолетами, с лицом сразу постаревшим на много лет.
Лишь пройдя пять или шесть миль под проливным дождем, Дик сразу остановился: в его отуманенном мозгу мелькнула мысль, что он оставил пистолеты незапертыми, так что всякий мог осмотреть их. Мысль эта подействовала на него так, как будто его ударили камнем по голове. Он повернул и пустился бежать домой, точно за ним гнались.
V
Вивьетта, сгладив следы беспорядка, причиненного ее слезами, спустилась к чаю. В гостиной находились миссис Уэйр, Екатерина и помощник священника, зашедший со специальным визитом или чтобы укрыться от дождя. Остин, к удивлению своей матери, прислал сказать, что он занят. При обычных обстоятельствах Вивьетта самым отчаянным образом флиртовала бы с молодым священником и отпустила бы его недоумевающим, что ему делать: предложить ей разделить с ним его жилище и сотню фунтов в год или перейти в католичество и стать монахом. Но теперь у нее не было настроения флиртовать. Она предоставила его всецело в распоряжение м-с Уэйр, а сама стала ласкать и закармливать ирландского терьера Дика, темные глаза которого точно выспрашивали с тревогой, где находится его хозяин. Ее отрезвила непонятная сцена в оружейной комнате — отрезвили грубость Дика и холодность Остина. Ей самым серьезным образом было предложено сделать выбор, она отказалась сделать его. Но произвести этот выбор ей придется очень скоро, если она не хочет заставить обоих своих воздыхателей уехать — шаг, который она ни на минуту не считала возможным.
— Вы должны дать обещание тому или другому выйти за него замуж и этим положить конец напряженному состоянию, — сказала ей немного позже Екатерина, когда помощник священника ушел с мисс Уэйр посмотреть ее теплицы.
