Жаклин Рединг - Белый рыцарь
Кристиан перевёл взгляд с деда на обеих своих дам: они предпочли устроиться чуть поодаль, по другую сторону от прохода. Его мать — Фрэнсис, леди Найтон — в своё время слыла первой красавицей, вдохновлявшей своей красотой поэтов, и слава бесспорной законодательницы мод закрепилась за ней в свете на многие годы. Теперь же её некогда густые, переливавшиеся на солнце, словно дорогой соболий мех, тёмно-каштановые волосы тронула седина, а бледная кожа лица утратила былую гладкость. Но, всё равно, она продолжала привлекать к себе внимание всякий раз, когда выезжала в свет, по-прежнему являя собой образец элегантности, изящества и красоты.
Впрочем, после смерти мужа вдова бόльшую часть времени держалась вдали от суеты лондонского общества, проводя дни за чтением Библии или в безмолвных молитвах. И прошедших двадцати лет не хватило, чтобы ушла печаль из её глаз, из-за чего Кристиан часто думал, что в тот день убили не только его отца, но и душу его матери, так и не смогла полностью оправиться от потери мужа. Долгие месяцы после смерти маркиза домочадцы не находили себе места, опасаясь, что несчастная может что-нибудь сделать с собой. И только потом Кристиан понял, что единственным якорем, удерживавшим убитую горем женщину от рокового шага, был невинный ребёнок, которого она носила под сердцем — любимая дочь и его будущая сестра, Элеанор.
Со дня своего появления на свет Элеанор стала для них всем, что было в этом мире чистого, нежного и прекрасного. Кристиан наблюдал за тем, как она росла, постепенно расцветая, превращаясь из наивной глупышки в девчонку-сорванца с истрёпанными юбками и грязью под ногтями, затем в утончённую, хорошо воспитанную, с изысканными манерами молодую леди, которой она теперь стала. Но он помнил её с исцарапанными коленками, и как она болела ангиной, и то, как она враждовала в детстве с леди Амандой Баррингтон, дочкой их соседа-графа, и как их соперничество окончилось посреди форелевого пруда, куда они свалились, сцепившись в один шипящий и брыкающийся яростный клубок. И конечно Кристиан хотел бы увидеть, как сестра выйдет замуж. Вот только её брак будет устроен не из соображений холодного расчёта, как у него. Уж он-то постарается, чтобы Элеанор выбрала себе в мужья человека, которого будет любить и уважать, и который, со своей стороны, будет любить и уважать её.
Вот только ради этих двух женщин и никого иного Кристиан пройдёт сегодня через этот ад, пойдёт на всё — даже женится на совершенно незнакомой ему женщине — лишь бы защитить их.
Элеанор, добрая душа, всегда бодрая духом, неунывающая и жизнерадостная, ещё утром, когда они только прибыли в Литл Бидлингтон, попыталась было успокоить Кристиана, считая, что причина мрачного вида брата вызвана предсвадебным волнением.
— Она просто красавица, — ободряюще произнесла сестра, поправляя ему галстук и разглаживая ладошкой несуществующие морщинки на фраке. — Вот увидишь.
Кристиан кивнул, хотя, сколько ни прислушивался к себе, так и не смог решить, имеет ли для него хоть какое-то значение, окажется его невеста красивой или нет. В любом случае он женится на ней. В конце концов, он уже поставил свою подпись под брачным контрактом. Хотя даже сейчас Кристиан не мог поверить, что решился дать согласие связать себя узами супружества с женщиной, которую никогда даже не видел. Впрочем, он видел её имя, чёрным по белому написанное в брачном договоре. Леди Грейс Ледис. Подопечная маркиза Чолмели, поскольку там же было указано, что тот является опекуном девушки. Грейс — красивое имя, но какова будет его хозяйка? И потом, какого же сорта должна была быть эта девица, если согласилась на брак с мужчиной, которого и в глаза не видела?
Между тем перед церковью возникло оживление. Видимо, настало время жениху увидеть невесту. Кристиан обернулся. Что ж, дело должно быть сделано.
Стройная женская фигурка в довольно тусклом серо-голубом шёлковом платье застыла в конце прохода, опираясь на руку пожилого мужчины, которым, без сомнения, был лорд Чолмели. Однако озарявший её со спины яркий солнечный свет, мешал Кристиану хорошенько разглядеть девушку. Когда невеста неторопливо пошла навстречу ему по проходу, Кристиану вдруг почудилось, что в ней было что-то очень знакомое. Но он тут же открестился от этой нелепой мысли, так как это было попросту невозможно. Ведь они никогда прежде не встречались.
Он смотрел, как она приближается. В золотистых волосах под прелестным венком из цветов, в потоке утренних солнечных лучей, льющемся через разноцветные стёкла окон старинной церкви, весело играли сверкающие блики. Кристиан не понимал, что стоял, затаив дыхание, пока она не выступила из бьющего ей в спину ликующего разноцветья солнечного кружева, и он, наконец, не увидел её. И стоило ему увидеть эти изящные черты, бледное лицо и потрясающие синие глаза, как у Кристиана снова перехватило дух. Потому что это были те самые глаза, которыми совсем недавно зачарованно глядела на него одна юная особа, неуклюже растянувшаяся прямо на полу в его гардеробной в ночь, когда он давал бал в честь своей сестры.
Но прежде, чем Кристиан успел удивиться, не зная, что ему и подумать, она уже заняла место подле него, а викарий начал службу. Пока господин Уэстон увлечённо читал проповедь, проговаривая каждое слово так громко и отчётливо, будто вся церковь была до отказа заполнена его паствой, Кристиан вновь посмотрел на свою невесту. Её взгляд не отрывался от фигуры священника, а сама она внимательно вслушивалась в его речь. Он заметил, как мелко подрагивают её руки, полускрытые небольшим букетом цветов, который она крепко сжимала. Тут девушка, наверное, почувствовала, что Кристиан наблюдает за нею, потому что, прежде чем снова сосредоточить всё своё внимание на викарии, бросила на жениха насторожённый взгляд.
И всё-таки, чёрт возьми, чего ради она пробиралась в ту ночь по коридорам для прислуги? Первоначальное замешательство, охватившее Кристиана, после того как он впервые узрел свою невесту, быстро сменилось подозрительностью. Может, она шпионила за ним? С какой бы ещё целью она сунулась в чёрный ход? Почему-то Кристиан очень сомневался, что будущая супруга таким хитрым образом стремилась ознакомиться с внутренним устройством особняка.
Когда викарий спросил, вступает ли пара в брак охотно и безо всякого принуждения, Кристиан колебался не долее секунды, прежде чем ответил согласием. На протяжении всей службы он едва слышал речь викария, однако умудрился ответить как следовало, когда тот обратился к нему с вопросом. Фамильное кольцо Уэстоверов — великолепнейший сапфир в окружении бриллиантов, — которое в своё время носили мать и бабушка Кристиана, легко скользнуло по тонкому пальчику Грейс, надетое теперь уже её законным супругом, маркизом Найтоном. С этого мгновения они были связаны друг с другом навеки. Кристиану даже не верилось, что всё произошло так быстро.
