Дениз Робинс - Обреченная невеста
Не выдержав однажды, несчастная, измученная девушка вскричала, что скорее утопится, чем станет леди Чевиот, после чего Долли назвала ее поведение «постыдным».
– Что бы сказали твои мама и папа, услышав такую нехристианскую угрозу, – закричала она.
На что Флер, рыдая, ответила:
– Мама и папа хотели мне счастья и говорили, что я сама смогу выбрать себе мужа.
Долли заявила, что мисс Флер Родни – слишком избалованная девчонка.
Позже Флер обратилась к кузине Долли со смиренной просьбой разрешить ей жить в уединении со своей служанкой. Если не в Пилларсе, то в одном из домов, принадлежащих ее отцу. Просьба была встречена пронзительным смехом.
Флер чувствовала, как растет в ней чувство отчаяния и тоски по дому. Она мечтала о Пилларсе, но это место было закрыто для нее. Любимая Донна, борзая ее матери, подобрала какую-то отраву на полях, заболела и умерла. Все, что было дорого для Флер, одно за одним вычеркивалось из ее жизни.
Она чувствовала себя плохо, и жаркий август в Лондоне дополнительно изнурял ее.
Иногда она думала даже о побеге. Но куда ей бежать? Она была слишком гордой, чтобы обратиться к Фостерам после того, как кузина Долли оскорбила миссис Фостер и Кэти перестала быть подругой. Ни одна благородно воспитанная девушка, рожденная и выросшая в провинции, не может и подумать о том, чтобы оказаться на зловещих улицах Лондона одной и без денег. А Долли вместе с Кэлебом Нонсилом сделали так, чтобы Флер не могла получить ни шиллинга из состояния, принадлежащего ей по праву. Без денег девушка была бессильна, и Долли это хорошо знала.
Весь этот день миссис де Вир была раздражительна и злобна еще больше, чем обычно. В конце концов Флер подняла на нее молящие глаза и сказала:
– О, кузина Долли, мое несчастье слишком велико. Я не смогу это все вынести!
Слегка встревоженная, миссис де Вир взглянула на измученную девушку: она вовсе не хочет, чтобы Флер умерла. Подавив желание дать ей пощечину и стараясь показаться душевной, Долли обняла Флер и погладила бедную светлую головку, так жалобно поникшую за эти дни.
– Мое бедное дитя, прильни к моей груди, – сказала она. – Поверь мне, я хочу утешить тебя. Если я и бываю грубой, то только ради тебя. Я знаю, что для тебя лучше, – добавила она медоточивым голосом.
Флер так истосковалась по любви и сочувствию, так изголодалась по теплу и пониманию, которые она привыкла получать от родителей, что, растрогавшись, бросилась в объятия кузины Долли.
– О, пожалуйста, кузина Долли, не обращайтесь так больше со мной, это разобьет мое сердце, – всхлипывала она.
– Сделай так, как я прошу, и согласись увидеться с его светлостью сегодня вечером за обедом, – клянчила хитрая женщина. – Ты представляешь его себе не таким, каков он есть на самом деле. Он прекрасный человек и будет лелеять тебя всю жизнь.
По худенькому телу Флер прошла дрожь, но она не подняла заплаканных глаз от плеча миссис де Вир.
– Будь умницей, – обхаживала Долли, – дай ему возможность показать себя, любовь моя. Ты будешь для кузины Долли хорошей маленькой Флер. Я уверена, что твои мама и папа одобрили бы твой поступок, узнав, что ты вступаешь в такой брак.
Дрожь снова пробежала по девушке и она прошептала:
– А если я не… не… увижусь с ним?
Долли решила пойти козырной картой. Неожиданно она встала на колени перед девушкой, не задумываясь, как смешно выглядела в чепчике на соломенных волосах. Ее большие фарфоровые голубые глаза блестели от слез. Она бросила себя на милость Флер, объясняя ей, как это важно… если не для ее будущего, то для спасения кузины Долли, которая столько сделала для нее после смерти ее мамы. Долли раскрыла перед потрясенной молодой девушкой постыдную историю своей экстравагантности и долгов, нарисовала мрачную картину того, что обрушится на нее, Изабель и Имоджин, если не сможет оплатить эти долги. Долли была должна так много, что Арчибальд никогда не простит ее и накажет ее, заставив томиться в тюрьме для должников. Бедному дорогому Сирилу придется оставить обучение в Оксфорде, так как будет разорен. Они все будут разорены… если Флер не выйдет за Чевиота.
Пунцовая и сконфуженная, Флер посмотрела на кузину своего отца.
– Но у меня же есть деньги и я смогу помочь вам… – пробормотала она.
Хныча и фыркая, Долли объяснила, что девушка не может распоряжаться своими деньгами, пока не достигнет совершеннолетия или пока у нее не будет мужа, который займется ее делами. К несчастью, Гарри Родни так составил завещание, что Долли может воспользоваться деньгами Флер только с разрешения мистера де Вира, второго опекуна, но она не осмелится попросить его взять большую сумму из состояния Флер.
Едва ли Флер могла представить себе все то, что говорила ей Долли. Но она поняла, что может разорить Долли и ее детей, если откажет Чевиоту.
– Эти деньги я смогу получить только после помолвки с лордом Чевиотом? – тихо спросила Флер.
– Да, любовь моя, – ответила Долли, лицемерно глядя на девушку и чувствуя, что на этот раз она победила.
Флер тяжело вздохнула.
– Вы просите от меня ужасной жертвы, кузина Долли.
– Даже если это так, я прошу тебя, – горячо сказала кузина Долли. – Вспомни, что я твоя плоть и кровь! Не дай мне оказаться в долговой тюрьме.
– Если бы только здесь был кузен Арчибальд! – с отчаяньем в голосе воскликнула девушка.
– Но его здесь нет, – сказала Долли. – Моя судьба в твоих руках. Моя милая Флер, не покидай меня. Я была глупа, но все это ради моих детей, а ты знаешь, как твоя мама любила тебя!
Флер закрыла глаза, не осмеливаясь подумать о своей прекрасной нежной матери и о той любви, которую у нее жестоко отняли.
Удачно выйти замуж – это первый долг женщины, вяло подумала она. Не только кузина Долли, но и большинство светских матрон посчитают безумием ее отказ Чевиоту. И тут она почувствовала, что больше не в силах сражаться. Она согласна увидеться и поговорить с Чевиотом, раз это неизбежно. С отчаянием в голосе девушка произнесла:
– Я буду обедать сегодня с вами и обдумаю предложение лорда Чевиота.
Долли с криком восторга подскочила, чтобы поцеловать девушку, назвав ее ангелом, но Флер отстранилась от нее. Она уже не плакала, испытывая невыразимую усталость ума и тела и смертельное одиночество.
Глава седьмая
За обедом молодой Чевиот сидел напротив Флер и не сводил с нее своего томного жадного взгляда, не обращая ни на кого внимания. Но даже если бы здесь не было Флер, он не подумал бы смотреть в сторону Изабель и Имоджин. Толстые, хихикающие, они непомерно много ели и строили глазки джентльменам, с которыми сидели: для полного числа Долли пригласила двух драгунских офицеров, знакомых де Вира. Охваченная азартом, она потратила много денег на этот важный обед, который можно было назвать банкетом. Мрачная пуританская столовая была ярко освещена свечами. На столе сияли лучшие серебро и хрусталь де Виров. Сама Долли была одета в розовую тафту с маленьким кружевным чепцом на волосах, кокетливыми колечками окружающих напудренное и накрашенное лицо. Она подобострастно говорила с Чевиотом, делая ему комплименты по поводу его внешнего вида, знания вин и т. д., или медовым голосом рассказывала о своей «любимой Флер», будто никогда в жизни не изводила молодую дочь Гарри.
