Барбара Эрскин - Королевство теней
– А часть принадлежит миссис Клер Ройленд, – пробормотал Нейл и, бросив папку на стол, начал ходить взад-вперед по узкому пространству комнаты. Он вспоминал свою поездку в Данкерн в июне, вскоре после того, как Джим прислал свое сообщение.
Данкерн Нейл знал хорошо, часто бывал там еще студентом – красивое место, пришедшее в запустение, включая гостиницу; – дикое, неиспорченное цивилизацией, тихое. Несколько миль скалистого пейзажа, который надо сохранить во что бы то ни стало. В последний свой приезд он бродил по окрестностям все утро, заглянул в гостиницу, чтобы выпить пинту пива и перекусить, потом его почти против воли опять потянуло на развалины замка взглянуть на пейзаж в последний раз перед тем, как возвращаться в Эдинбург.
Тогда он и увидел ее. Он уверен, что это была Клер Ройленд. Кто еще это мог быть? Она приехала на ярко-зеленом «ягуаре», одетая, как для лондонского приема, даже в туфлях на высоких каблуках. Молодая, красивая, да, несомненно красивая, богатая, аристократичная – сначала посмотрела на него так, как будто он не имел права там находиться, что строго говоря, было верно, а потом он превратился для нее в пустое место. Сука. Он вспомнил, как изменилось все после того, как она приехала. Радость от пребывания в Данкерне сразу же исчезла. Казалось, что ее приезд пробудил странные печальные воспоминания в этих Древних камнях. Нейл даже поежился. Туман поднялся с моря, окутал скалы, закрыл солнце и эту женщину.
Она из тех, кто согласится продать землю, будь она проклята. Эта леди могла заявлять о любви к сказочному краю своего детства, но, в конечном итоге, все равно продаст его, особенно если за это возьмется Пол Ройленд. Нейл мрачно усмехнулся, выключил настольную лампу и стал натягивать куртку. У него были веские причины помнить человека по имени Пол Ройленд.
Генри Фербенк расплатился с кебом в конце Кампден-Хилл и не спеша начал подниматься вверх по улице. Когда он встретил Пола в Гилдхолле, тот был увлечен беседой с Дайаной Уорбойз, брокером «Уэстлейк Пирс», но прервал разговор, чтобы сообщить Генри, что у жены случился обморок в его кабинете, и она решила вернуться домой.
Позже вечером, когда Пол пригласил Дайану на ужин, Генри решился. Он не считал, что поступает нечестно по отношению к другу. Просто он испытывал естественное беспокойство за здоровье Клер. Он пойдет, постучит в дверь, может быть даже не станет заходить, просто посмотрит, все ли у нее в порядке... У него даже не возникло мысли воспользоваться телефоном.
Генри увидел слабый свет, пробивающийся сквозь аквамариновые шелковые шторы. Поправив галстук, он взялся за дверной молоток, пожалев, что не додумался остановиться по дороге и купить цветов. Подождал, потом постучал еще раз, теперь уже громче. Может быть, она уснула перед телевизором.
Потом он не мог себе объяснить, что заставило его так поступить – но когда Клер не ответила на третий стук, он перекинул ногу через невысокое ограждение, перелез на мощеную площадку под окном и заглянул в узкую щель в шторах, через которую едва пробивался свет.
Клер сидела на полу, перед мерцающей свечой, скрестив ноги, лицом к окну, и Генри мог ясно ее видеть. Выражение ее лица было абсолютно спокойным, глаза закрыты; весь вид создавал впечатление полной расслабленности. Отблески слабого света освещали ее неподвижное лицо, играли на золотых украшениях на шее и запястьях и ложились глубокими тенями на складки зеленого шелка, облегавшего фигуру.
У Генри захватило дух: как зачарованный он смотрел на нее, не в силах отвести взгляд. Наконец свеча погасла, и Клер осталась сидеть в темноте, на полу лежала лишь узкая полоска света от уличного фонаря за спиной Генри. Чьи-то шаги на улице заставили его очнуться. Он выпрямился, испугавшись, что его могут принять за грабителя, подглядывающего в окна.
Вернувшись к двери, он постоял в нерешительности, не зная, что предпринять. Наконец он вновь громко постучал в дверь, потом решительно нажал кнопку звонка. Звон разнесся по дому и Генри стал ждать. Минуту спустя, в гостиной вспыхнул свет, и дверь отворилась.
– Генри? – Клер удивленно смотрела на него.
– Клер, – он наклонился и поцеловал ее в щеку, – Прости, что так поздно. – Если хочешь, могу сразу же уйти. Просто Пол просил меня заехать по дороге и узнать, все ли у тебя в порядке. Он, кажется, встретил своего клиента, так что немного задержится – ты знаешь, как иногда бывает. – Пол, естественно, ни о чем его не просил.
Клер нерешительно посмотрела на него. В ярком свете прихожей она выглядела усталой и расстроенной.
– Очень мило с твоей стороны, Генри. Проходи, – Она отошла от двери.
Он последовал за ней и, войдя в гостиную, невольно посмотрел на ковер, где только что горела свеча. Огарка ужe не было, но ему показалось, что в воздухе чувствовался запах воска, смешанный со слабым ароматом духов.
– Ты не слишком устала, Клер? Пол сказал мне, что ты не очень хорошо себя чувствуешь.
– Нет, я в полном порядке. Пойдем на кухню, там и поговорим, пока я приготовлю нам кофе. Просто, когда я сегодня поднималась в лифте, он неожиданно застрял, и я весьма глупо повела себя, вот и все. Боюсь, что завтра об этом будет говорить весь банк. – Она устало улыбнулась.
– Но, Клер, это же ужасно. – Генри спустился вслед за ней в подвальное помещение, где находилась кухня.
– Я с детства страдаю клаустрофобией. В действительности, это просто глупо. – Она налила воду в чайник и включила его; сидя на высоком стуле, он внимательно наблюдал за ее действиями.
– Клер, я только что невольно увидел через окно... Что ты делала со свечой? – Он сначала не собирался задавать ей этот вопрос – не хотелось признаваться, что подглядывал.
Она резко повернулась, но не рассердилась:
– Медитировала, – улыбнулась она.
– Это когда как бы читают молитвы? – Он был смущен.
– Немного похоже. Хотя я это делаю совсем иначе. – Она начала вертеть на пальце свое обручальное кольцо с сапфиром, так что грани камня ярко засверкали. – Это странно выглядит со стороны. Я начала этим заниматься, чтобы научиться расслабляться. – Внезапно Клер захотелось с кем-нибудь поделиться. – Когда я была ребенком, у меня была воображаемая подружка; я знаю, многие дети придумывают себе друзей. Ее звали Изабель. – Клер так надолго замолчала, что Генри подумал – не забыла ли она о его присутствии.
– Продолжай, – наконец попросил он ее.
– Мой брат всего на четыре года моложе меня, но мы никогда не были дружны. Мы и сейчас не дружим. – Она грустно улыбнулась. – Я была одиноким ребенком. – Брат Изабель тоже был на четыре года моложе ее и тоже родился после смерти отца. Она замолчала и уставилась в пространство, впервые заметив это странное совпадение. Тряхнув головой, Клер продолжила: – Мне кажется, дети всегда так реагируют на свое одиночество: придумывают себе друзей.