Джо Беверли - Счастье под запретом
Ослабевшими руками Френсис оттолкнулся и буквально сполз с нее, яростно пытаясь овладеть своим затуманенным пережитым сознанием, дабы подыскать подходящие слова для обуревавших его чувств.
— Какого… дьявола?..
Нежная ладонь успокаивающе коснулась его руки.
— Я просто воспылала страстью к вам, милорд…
Мужчина смахнул ее руку и наклонился, чтобы рассмотреть в темноте ее лицо.
— А если бы я воспылал к вам страстью и взял вас ночью, вы были бы довольны?
— Вы не довольны?
В ее голосе явственно прозвучала обида, но ему было наплевать. Френсис был в ярости.
— Нет, не доволен. — Он снова хотел ее. Прямо сейчас. — Повторяю, мадам, зачем вы это сделали?
— Мне очень жаль, — прошептала женщина, и он услышал близкие слезы. — Я не подумала, что кому-то это может и не… Извините.
— Как вы объясните это? Пытались расплатиться со мной за небольшую любезность услугами шлюхи? Или здесь кроется нечто большее?
Серена закрыла лицо руками.
— Нет. Пожалуйста, не надо… я просто… просто хотела доставить вам удовольствие.
Френсис в замешательстве смотрел на расплывчатые контуры ее тела, злясь и сходя с ума от разбуженного вожделения, которое до сих пор ему удавалось обуздывать. Он опустил затуманенную голову на руки. К дьяволу! Она не заслуживает жалости!
— Я просто не хотела, чтобы вы бросили меня. Я надеялась, что вы возьмете меня в любовницы.
Френсис чуть не задохнулся от возмущения. Так вот как обстояло дело! Он был прав, подозревая в ней шлюху. Никаких чувств?! Лишь попытка заставить его почувствовать себя должником.
— Я и не собирался бросать вас, мадам, — холодно сказал он. — Несмотря на ваше поведение, я сдержу свое слово. Я довезу вас до Херсли.
— Мне незачем туда ехать.
Это был голос маленькой девочки, звучавший сквозь сдерживаемые рыдания.
Френсис понимал, что его подталкивают на скользкую дорожку, но не мог отказать этой невысказанной мольбе. Не мог он ее бросить. Что-то в нем восставало против такой жестокости.
Серена хотела стать его любовницей. Почему бы и нет?
Она была профессиональной проституткой, ее услугами мог пользоваться любой мужчина с толстым кошельком.
Но, несмотря на очевидные факты, Френсис все-таки сомневался в этом.
Наконец мужчина принял решение.
— Я поселю вас в гостинице, мадам, и вы останетесь ждать моего возвращения. Я помогу вам.
Она слегка наклонила к нему голову.
— И вы вернетесь?
— Вам придется научиться доверять мне, хотя вы и не привыкли к подобному.
Френсис встал и, чтобы как-то разрядить тягостную атмосферу, раздвинул шторы, впустив слабый утренний свет, и повернулся к ней.
Серена лежала неподвижно, но ее юбка задралась, а лиф платья сбился набок, обнажив одну из восхитительных грудей. Растрепанные волосы упали на лицо, но не могли скрыть распутную красоту женщины. Свет был бессилен и против ее духов и запаха естества.
Боже, как же он жаждал накрыть ее собой и изучить каждую клеточку этого божественного тела! И на сей раз совершенно осознанно.
Женщина взглянула на него своими огромными глазищами.
А как насчет того, чтобы я стала вашей любовницей? — прошептала она.
Френсис с трудом выдавил из себя ответ:
— Сожалею, но не могу принять ваше предложение.
Сожаление по крайней мере было искренним.
Ее губы задрожали, как у испуганного, обиженного ребенка. Что, к дьяволу, ему делать с ней? Френсис отвернулся и начал одеваться.
Серена резко села.
— Вы уходите?
В ее вопросе звучал панический страх.
Френсис проигнорировал это. У него хватало забот с одеждой, которая была в полном беспорядке. Еще бы! Но мысль о том, что эта женщина раздевала его во сне, и приводила в ярость, и была невероятно возбуждающей.
— Мы уходим, — сказал он, застегивая бриджи. — Если вы, конечно, не передумали. Я не собираюсь тащить вас силой,
— Мне очень, очень жаль…
— Забудьте об этом. Что было, то прошло.
Со странным всхлипом Серена выбралась из постели. Френсис повернулся, но женщина уже склонилась над юбками, приводя их и лиф платья в порядок. Она также аккуратно заправила кровать и завернулась в черную шаль.
Когда Френсис взялся за ручку двери, то подумал что, наверно, люди, разделившие такую потрясающую близость, должны были бы сказать друг другу намного больше. Но не придумал ничего, что не завело бы их в такие дебри, к которым он пока еще не был готов.
С трудом он призвал себя помнить о леди Анне, которая терпеливо ждала его возвращения и официального предложения руки и сердца.
Френсис вежливо открыл дверь перед своей нежданной сиреной, и они спустились по лестнице.
После молчаливого, но плотного завтрака Френсис и Серена сели в экипаж и выехали в Херсли. Всю дорогу оба не раскрывали рта, потому что он не знал, что и сказать, а она попросту превратилась в безмолвную статую.
Одуряюще надушенную статую.
Но только глупец отвернулся бы от женщины, подобной Серене. Однако Френсису мешали мысли о леди Анне. Сейчас не время даже думать о том, чтобы завести любовницу.
— Почему вы шли в Херсли? — нарушил он на конец молчание.
Голова в капюшоне совсем поникла.
— Потому что дорога вела именно туда.
Не станет он ее жалеть. Не важно, какие там сложности у нее возникли, ясно было, что эта распутница сама же в них и виновата.
— Есть ли место, куда бы вы хотели поехать?
— Нет.
Ну, скажите, чем он заслужил такое отношение?
— Очень хорошо. Тогда вы останетесь там, где я помещу вас, а когда я вернусь, мы решим, что можно сделать в вашей ситуации. Но, повторяю, мне нет нужды заводить любовницу.
Остаток пути они хранили гробовое молчание. Херсли оказалась крошечной деревушкой, где и поселиться-то было негде, так что Френсис проехал до Ромси, где и снял несколько комнат в «Красном льве». Ввиду безупречности их одежды, а также экипажа (помогли и щедрые чаевые, конечно) владелец гостиницы не задумался об отсутствии у господ багажа. Он, казалось, поверил в то, что их неожиданно захватила буря и что миссис Хейл нужна небольшая передышка после пережитого.
Не будучи уверен, сколько времени потребуется на то, чтобы уладить все в Веймуте, Френсис оплатил двухдневный пансион и вручил Серене дополнительно несколько гиней. Когда он уезжал, от него не укрылось выражение крайнего отчаяния, мелькнувшее в глазах женщины. Она не верила, что он возвратится.
Наверно, Серена согласится на первого попавшего покровителя, который предложит свои услуги.
Мысль о том, что он не застанет ее, когда вернется, чуть не заставила Френсиса развернуть лошадей и забрать Серену с собой невзирая, насколько щекотливое дело ему предстояло. Воспоминания об утренних занятиях любовью неотступно преследовали его, так же, как и ее нежные руки, заставляя его горько сетовать на то, что он так много проспал во время своего первого сексуального опыта.
