Сара Ларк - Земля белых облаков
Теперь Пол гордо скакал рядом с Джеральдом в Крайстчерч, а Флёретта наконец-то смогла немного расслабиться. Как и прежде, Джеральд постоянно указывал ей, что делать, куда идти и когда быть дома; при этом Пол шпионил за сестрой и докладывал деду о малейшем нарушении с ее стороны. Не считая нескольких случаев, когда Флёретта не выдерживала напряжения, она воспринимала происходящее с завидной долей хладнокровия, но легче ей от этого не становилось. Девочка очень радовалась, когда Гвинейра подарила ей последнего жеребенка Игрэн, Ниниану, четырехлетнюю кобылу, похожую на свою мать и по темпераменту, и внешне. Увидев Флёр, скакавшую на лошади по лугу, Гвинейра снова почувствовала неясную тревогу. Женщину посетило неприятное ощущение, как однажды в салоне: Джеральд не мог не заметить, как сильно Флёретта походила на нее, Гвинейру. Девушка была красивой, диковатой и настолько вне пределов его досягаемости, насколько это только было возможно.
Реакция Джеральда на подарок Гвинейры оправдала ее самые худшие опасения: казалось, старик был еще агрессивнее, чем обычно; он кричал на всех, кто попадался ему на пути, и поглощал еще больше виски, чем всегда. И лишь Пол мог успокоить его в такие ночи.
Кровь застыла бы в жилах Гвин, если бы она только знала, о чем эти двое разговаривали в комнате наверху.
Все начиналось с того, что Джеральд приказывал Полу докладывать ему о делах в школе и своих приключениях, а заканчивалось тем, что мальчишка говорил о Флёр, – свою сестру он, естественно, описывал не как неприрученное дикое животное, каким когда-то считалась Гвинейра, а испорченной, злобной и готовой к предательству девчонкой. Джеральду было легче переносить свои фантазии насчет внучки, когда они касались такого «маленького чудовища», но, тем не менее, он четко понимал, что от девочки нужно было как можно быстрее избавляться.
В Крайстчерче как раз представилась подходящая возможность. Когда Джеральд и Пол возвращались с собрания овцеводов, их сопровождал Реджинальд Бизли.
Гвинейра поприветствовала старого друга своей семьи и выразила ему свои соболезнования по поводу смерти его жены. Миссис Бизли неожиданно скончалась в прошлом году – ее хватил удар, когда она прогуливалась в своем любимом розарии. Гвинейра считала, что представить себе более красивой смерти просто невозможно, но это, естественно, не сделало переживания мистера Бизли менее болезненными. Он очень тосковал по своей супруге. Гвин попросила Моану приготовить отменный ужин, а сама тем временем отправилась на поиски лучшего в доме вина. Бизли был гурманом и знатоком вин, поэтому его круглое и раскрасневшееся лицо просто засияло от счастья, когда Вити наконец-то открыл бутылку.
– Я как раз получил партию лучших вин из Кейптауна, – говорил он и, казалось, обращался при этом больше к Флёретте. – Среди них есть и очень легкие, такие обычно нравятся дамам. Что вы предпочитаете, мисс Флёр? Белые или красные вина?
Флёретта никогда об этом особо не задумывалась. Она редко пила вино, а если это и случалось, то девушка довольствовалась тем, что было на столе. Но, конечно же, Хелен научила ее тому, как должна вести себя настоящая леди.
– Все зависит по большей части от сорта, мистер Бизли, – вежливо ответила Флёр. – Красные вина слишком крепкие для меня, а в белых содержится довольно много кислоты. В выборе правильного напитка я бы положилась на ваше мнение.
Судя по всему, такой ответ доставил невероятное удовольствие мистеру Бизли, который тут же начал подробно объяснять, почему предпочитает вина из Южной Африки французским сортам.
– Кейптаун намного ближе к нам, – сказала наконец Гвинейра, чтобы подвести итог беседы. – К тому же африканские вина значительно дороже.
Флёр усмехнулась про себя. Этот аргумент первым пришел ей в голову, но мисс Хелен говорила, что настоящая леди ни при каких обстоятельствах не должна была обсуждать с джентльменом денежные вопросы. Что касается ее матери, то она явно не придерживалась подобных взглядов.
Бизли тут же многословно пояснил, что финансовые соображения при покупке вина не играют никакой роли, и сразу перешел к другой теме, касающейся инвестиций, которые ему удалось совершить в последнее время. Так, например, он закупил еще больше овец, намного увеличил поголовье крупного рогатого скота…
Флёретта спрашивала себя, почему «овечий барон» при этом так пристально смотрел на нее, как будто она лично была заинтересована в численности его отар. Ее внимание привлекла лишь та часть разговора, которая коснулась самого процесса разведения животных. Как и прежде, Бизли покупал лишь чистокровных породистых лошадей.
– Мы могли бы скрестить их с одной из ваших лошадок, если чистокровные животные кажутся вам слишком уж энергичными, – оживившись, внес свое предложение Бизли. – Мне было бы интересно посмотреть на результат…
Флёретта наморщила лоб. Она не могла представить чистокровную лошадь, которая была бы быстрее и выносливее, чем ее Ниниана. Да и зачем ей вообще было пересаживаться на другое животное? По мнению ее матери, чистокровные лошади тяжелее переносили долгую скачку по холмистой местности, поросшей кустарником.
– Так часто делают в Англии, – вмешалась в разговор Гвинейра, которую, как и Флёретту, поведение Бизли насторожило. Она была настоящим животноводом в семье, так почему же, когда речь шла о скрещивании лошадей, Бизли обращался не к ней, а к дочери? – Иногда при этом получаются хорошие лошади для охоты. Но часто они обладают выносливостью и упрямством кобов в сочетании со взрывным характером и пугливостью чистокровок. Такого животного я своей дочери не пожелаю.
Бизли смущенно улыбнулся.
– О, это было всего лишь предположение. Конечно же, мисс Флёретта должна иметь полный контроль над своей лошадью. Мы могли бы организовать охоту. В последние годы я этим как-то не занимался, но… Вам ведь нравится охота, мисс Флёр?
Флёретта кивнула.
– Ну да, почему бы и нет… – ответила она, явно заинтересовавшись.
– Хотя у нас в Новой Зеландии по-прежнему нет лис, – сказала с улыбкой Гвинейра. – Вы не задумывались над тем, чтобы привезти сюда парочку?
– Только этого не хватало! – завелся Джеральд, из-за чего разговор принял иной оборот и его темой стал скудный животный мир Новой Зеландии.
Теперь Флёретта могла действительно поучаствовать в обсуждении, благодаря чему за обедом наконец-то возникла оживленная беседа. Затем Флёр извинилась перед всеми и поднялась к себе в комнату. В последнее время она проводила вечера, сочиняя длинные письма Рубену, а затем отдавала их с надеждой на ответ в Холдоне, хотя почтальон был настроен менее оптимистично. Ему казалось, что такого адреса, как «Рубен О’Киф, лагерь золотоискателей, Квинстаун» быть не могло. Но, во всяком случае, эти письма пока не возвратились к Флёретте.
