Скандал в шелках - Чейз Лоретта
Да, как ни старалась француженка, ей все же не удалось скрыть презрение, которое она испытывала к «бедняжке Глэдис». А ведь ей следовало встретить ее с восторгом — словно она была королевой Аделаидой. Сюда наверняка приходило немало угрюмых и уродливых заказчиц, мало чем отличавшихся от мнимой Глэдис, и необходимо было сделать так, чтобы они ушли довольными. Но француженка, похоже, считала леди Глэдис Фэрфакс тяжким испытанием, ниспосланным ей неизвестно за какие грехи. А вот сестры Нуаро, окажись они на ее месте, постарались бы угодить заказчице. Стоило такой, как леди Глэдис, переступить их порог, как лица сестер озарялись радостными улыбками.
— Миссис Даудни? — спросила Софи.
— Нет, я мадам Экриве, — ответила француженка. — Мадам Даудни сейчас занята, но я…
— Занята?! — рявкнул Лонгмор, перепугав не только Экриве, но и Софи. — Где, черт возьми, она может быть занята, если не в своем собственном магазине?! Это ведь ее магазин? Надеюсь, что так. Я едва его нашел! Несчастный случай на Оксфорд-стрит — и все останавливались поглазеть, загородив мостовую!
Софи мысленно улыбнулась. Перед этим она все же немного тревожилась, боялась, что граф не сумеет надлежащим образом сыграть свою роль. Но он пока неплохо справлялся, и она знала, как ему подыграть.
— Разве леди Уорфорд не говорила миссис Даудни, что на этой неделе следует ожидать членов семейства? — спросила Софи. — Ее дочь леди Клара — это моя кузина, и она выходит замуж. Тетушка наверняка вас уведомила. Не думаю, что она забыла упомянуть о таком событии! И она сообщила мне, что заказала платье к свадьбе. В этом магазине. По-моему… в понедельник. — По словам леди Клары, маркиза закатила великолепную истерику, когда узнала, что дочь не была у Даудни.
— Да, мадемуазель… миледи… и, разумеется…
— Как же так?! Моя кузина приехала заказать наряды к свадьбе сестры! — снова загрохотал Лонгмор. — Первая свадьба в семье, должен заметить. И где же хозяйка? Прекрасно вы встречаете клиентов! Ну, Глэдис, вижу, нам лучше уйти. Как зовут ту модистку, о которой упоминала Клара? Французское имя, не так ли? Это на Сент-Джеймс-стрит? Знай я, как плохо нас встретят, мог бы обойтись без утомительной поездки!
Мадам Экриве в панике воскликнула:
— О нет, о нет, милорд! Прошу вас, подождите минутку! Я пошлю кого-нибудь к мадам! Тысяча извинений! Мадам непременно обслужит миледи лично! Прошу извинить, я сейчас… я все устрою.
Француженка выскользнула из-за прилавка и исчезла. Дверь за ней закрылась, но Софи и сейчас слышала ее пронзительный голос.
Лонгмор выглянул в окно.
— Экипаж пока что на месте, — тихо сказал он. — Фенуик еще не продал лошадей.
Взглянув на своего спутника, Софи с уверенностью в голосе проговорила:
— Поверьте, ваши лошади в полной безопасности! Мальчик польщен таким доверием.
— Что-то я не заметил.
— Он привык скрывать подобные эмоции, — пояснила Софи.
Лонгмор коротко рассмеялся, отошел от окна и стал расхаживать по комнате. Пощупал отрез муслина. Перевернул страницу в книге с рисунками. Потом окинул взглядом прилавок. При этом двигался он с непринужденной грацией, непохожей, однако, на ленивую беззаботность бездельника-аристократа. И каждое его движение заставляло Софи нервно вздрагивать. Она твердила себе, что он просто мужчина, всего лишь мужчина. И все же чувствовалось, что от него исходит опасность — словно по комнате бродил огромный волк.
Тут из-за двери послышались шаги и Софи громко объявила:
— Знай я, как в лондонских магазинах встречают своих лучших покупателей, заказала бы платье в Манчестере! Заставлять людей бесконечно ждать, когда в лавке нет других заказчиков! Уверена, что я могла бы найти что-то элегантное и у себя дома! И за меньшую цену!
В комнату ворвалась Даудни, болезненно тощая особа среднего роста. Изящная пелерина из расшитого узорами батиста, накинутая поверх широкого муслинового платья, создавала иллюзию более пышной фигуры. Лицо женщины обрамляли длинные букли, а сверху красовался кружевной чепец, так что ансамбль был весьма красив. Жаль только, что она не одевала заказчиц так же элегантно.
— Миледи, милорд, мои извинения!.. — выдохнула хозяйка. — Я не ожидала, что вы приедете так рано.
— Магазин открывается в десять. По крайней мере, мне так сказали.
— И на вывеске написано то же самое, — добавила Софи.
— Вы совершенно правы, мисс… миледи. — Даудни выпорхнула из-за прилавка. — Меня вызвали по делам. Э… небольшие затруднения в мастерской. Но теперь все в порядке. Платье для свадьбы леди Клары Фэрфакс, не так ли? Может, ее милость изволит посмотреть книгу с фасонами? У нас последние моды из Парижа и великолепный выбор шелков. — Судя по крошкам на пелерине, дама, должно быть, наслаждалась неспешным завтраком.
— Меня направила сюда моя тетушка, — проговорила Софи.
— И постарайтесь, чтобы кузина осталась довольна, — предупредил Лонгмор. — Никаких тканей мерзкого зеленого цвета, которые вы закупили в огромных количествах. Видеть не могу!
Софи едва удержалась от смеха.
— Пусть моя кузина приехала из провинции, — продолжал граф, однако же…
— Я?! Из провинции?! — возмутилась «кузина». — Да известно ли вам, что лучшие ткацкие фабрики Англии находятся именно в Манчестере?!
— Да-да, разумеется, ваша милость, — закивала Даудни. — Но я должна замолвить словечко за наши спайтлфилдские шелка. Уверена, у нас есть именно то, что вам нужно. Мадам Экриве, будьте добры показать миледи шелк, который я имела в виду.
Француженка поспешно оглядела Софи и скользнула к шкафу, откуда тотчас извлекла отрез голубого шелка.
— Голубой?! — воскликнула Софи. — Но я никогда не ношу голубое.
— При всем моем уважении, миледи, может пора начинать?
— А какой цвет выбрала тетушка? — осведомилась Софи. — Не могу же я появиться в таком же цвете. А она любит голубое.
Даудни улыбнулась.
— Сожалею, но я не могу выдавать свою клиентку. Ее милость…
— Что значит выдавать?! — рявкнул Лонгмор. — Послушайте, я не позволю так шутить с моей кузиной! И не желаю зря тратить время! Вы просто обязаны показать нам, что наденет матушка на свадьбу. Вы что, вообразили, будто я все не сообщу газетам? — С этими словами граф выразительно взглянул в сторону «кузины».
— Знаете, кузен, я нахожу этот магазин чрезвычайно унылым, — заявила Софи. — Тетушка уверяла, что здесь мне все будут рады. Но сначала нас заставили ждать, а теперь почему-то скрывают, какое платье выбрала для себя тетушка. А ведь крайне важно, чтобы мой туалет дополнял туалет маркизы.
— Умоляю, миледи, простите, но леди Уорфорд строго запретила нам разглашать подробности, — пояснила Даудни. — Она опасалась, что с него сделают копии, что, должна с сожалением признать, уже делалось в прошлом. Видите ли, другие модистки посылают ко мне в магазин своих девушек, чтобы шпионить…
— Мы похожи на девушек, явившихся сюда шпионить?! — возмутился Лонгмор. — Клянусь, меня так никогда еще не оскорбляли. Идемте, кузина! Я сыт по горло этими отговорками и проволочками! — Граф решительно шагнул к двери.
«Господи, да ведь он гениальный актер!» — мысленно воскликнула Софи. Последовав за ним, она проговорила:
— Представить не могу, что сказать тетушке. Она ведь обязательно спросит, почему я пошла в другой магазин, к тем французским модисткам на Сент-Джеймс-стрит. Как их там?..
— «Мэзон Нуар», — ответил граф, открывая дверь.
— Мадам Экриве, вы слышали, что сказал его милость? — закричала Даудни. — Покажите же леди шелк, выбранный леди Уорфорд!
Лонгмор закрыл дверь и обернулся к женщинам.
— И эскиз платья тоже, — распорядился он.
— Эскиз?.. — Пуговичные глазки Даудни широко распахнулись.
— Вы прекрасно слышали, что я сказал. Моя кузина не слишком знакома с лондонскими нравами, а ваше обращение с ней ничуть ее не обрадовало. Покажите эскиз. Если ей понравится, мы останемся. Если же нет, вы видите нас в последний раз.
